Делаю, как велено.

Шумное дыхание мужчины прерывает громкий щелчок железа.

— Хорошо. — Марк несколько раз дёргает путы, проверяя на прочность. — Продолжай с того милого момента, на котором остановилась.

Продолжать не хотелось.

Было страшно.

А если Ризвану нравятся такие вещи?

В любом случае я должна хотя бы попробовать.

Осторожно прикасаюсь к твёрдой груди и провожу пальцами по одному маленькому соску, затем по другому.

— Р-р-р… — мощная грудь вибрирует от еле сдерживаемого мужского стона.

Опускаю ладонь ниже, на кубики пресса и, наклонившись, быстро провожу кончиком языка по твердому животу.

Боже, что я творю? Почему я вообще это делаю?

Испугавшись собственных желаний, отскакиваю в сторону.

— А ну-ка, вернись! — властно гаркает босс.

Его командный тон действует на меня неожиданно, то есть бесит.

— Может тебе рот заклеить, чтобы не мешал? — упираю кулаки в бока, приструнив наглого босса.

Он глухо смеётся и стреляет в меня озорным взглядом, вызывая нерешительную улыбку на моём лице.

Осторожно приближаюсь к кровати.

Да, таким он мне нравился. Без резких выпадов, болезненных засосов и агрессивного секса. Теперь он не опасен. Теперь я держу его желания под контролем.

Перекинув бедро через талию Марка, седлаю его.

Моя белая кожа контрастирует со смуглым Ризваном. И этот контраст возбуждает ещё сильнее.

Опускаюсь на грудь директора и трусь об неё острыми соками.

Марк дергается, пытается схватить губами мои губы, но я не позволяю ему вести. Перемещаюсь ниже, располагаясь так, что возбужденный член начальника оказывается перед глазами.

Он больше не закрывает глаза. Смотрит на меня не моргая. Внимательно наблюдает за каждым движением.

Обхватываю молочно-белую грудь рукой и сжимаю, перекатываю торчащие соски между пальцев.

Марк делал это лучше, но я ведь только учусь.

— Введи пальчик в себя, — кадык мужчины дергается, пытаясь проглотить скопившуюся слюну.

По-моему, он вновь перехватывает власть, но мне уже всё равно. Пусть командует, пока связан.

Опускаю руку вниз, скольжу к клитору и массирую его медленными круговыми движениями.

— Раскройся. Покажи что делаешь, — с придыханием просит Марк.

— Нет.

Убираю руки, переместив их на стоящий колом мужской орган.

— Я тебя затрахаю, — обещает Ризван мрачно. — Сполна ответишь за эту пытку.

Ага. Как же…

Мм, а что он скажет, если…

Наклоняюсь над паховой областью и нежно целую головку члена.

Марк шипит как змея.

— Больно? — немного пугаюсь такой реакции. — Я что-то не так делаю?

Пальцами веду по уздечке и с силой сжимаю член у основания. Снова тянусь губами к бархатной головке. Высовываю язычок и слизываю каплю белой жидкости. Пробую, причмокивая губами, а затем резко наклоняюсь и целую.

— Блядь! — злобно рявкает мужчина, бряцая наручниками. — Немедленно освободи меня!

Замираю, наблюдая за тем, как Марк дёргается, пытаясь освободить руки, но наручники держат крепко.

Марк хлестко бьёт словами. Обещает сделать со мной… много развратных вещей. От его слов я вся покрываюсь краской стыда. Перевожу растерянный взор вверх и охаю от увиденного. Смуглые запястья мужчины покрывают кровяные разводы. Я теряя всякую осторожность тянусь к железным путам, чтобы оценить ущерб кожи, но вскрикиваю от резкой боли в груди. Это Марк, воспользовавшись ситуацией, яростно кусает меня.

С ужасом смотрю на выступившую капельку крови возле розового соска и отпечаток зубов, из-за которых надолго останется след.

— Всё! — сержусь, кутаясь в подобранное с пола покрывало. — Прекращаем эксперимент.

Серые глаза призывно блестят. Марк быстро облизывает губы, замирая в ожидании долгожданного освобождения.

— Развяжи… — искушающим тоном просит мужчина, не сводя с меня одержимого взгляда.

Нервные импульсы транслируют в мой мозг тонну возбуждения и заставляют тело мелко дрожать от сдерживаемых желаний. Я хочу этого мужчину, но заниматься этим с ним становится опасно. Глаза Ризвана накрывают меня тьмой. Он резко дергается, переводит нетерпеливый взор на наручники и скалится.

— Освободи, — низко рычит.

— Нет, Марк, — отрицательно качаю головой, тормозя огненный поток желания в своей крови. — Ты останешься скован. На время. Я помогу тебе. Сделаю всё… руками. Потом ты успокоишься и я сниму наручники.

— Никаких рук! — эта фраза звучит страшно, словно я слышу не мужской голос, а могильный шёпот. — Садись сверху.

Меня немного шатает, когда встаю коленом на край кровати. Я всё ещё раздумываю, как поступить. И, чёрт возьми, я совсем не понимаю себя. Что-то странное зовёт меня подчиниться, уговаривает уступить.

— Выполняй. Или хочешь меня сильнее разозлить? Тогда ты на верном пути.

Марк хищно скалится, дёргает бёдрами, пытаясь избавиться от болезненного стояка.

Понимаю, что в этот раз нужно сделать, как он просит. Лучше я сама, чем он. Потом… К тому же кожа на его запястьях с каждым рывком кровоточит всё сильнее.

Скользнув вниз, осторожно опускаюсь на твердый пульсирующий член.

Марк грубо рычит, как только влажная головка соприкасается с сочащейся смазкой дырочкой.

— Глубже! — требует он на взводе. — Глубже, я сказал!

Переборов болевой порог и, переждав небольшой спазм мышц, я туго опускаюсь на большой член.

Марк закатывает глаза от наслаждения. Прямо на моих глазах он полностью теряет контроль. Вялый поток мыслей приводит меня к осознанию того, что на острове Марк действительно сдерживал себя. Потому как то, что я наблюдаю сейчас, и есть голые инстинкты. Мгновение, когда человек переступает грань наслаждения и уже не может здраво оценивать происходящее. Хочет брать. Хочет терзать. Хочет рвать на куски.

Приподнимаюсь вверх и медленно опускаюсь до тех пор, пока к животу не приливает обжигающая волна. В какой-то момент Ризвану становится мало моих неторопливых движений и он дёргается под моими бёдрами, поддаваясь навстречу.

— Резче! Жёстче, блядь! Давай же!

Немного ускоряюсь.

— Быстрее! Не могу так… — злобно шипит, сотрясая решётку изголовья сильными движениями. — Да, блядь… А-а-р-р…

Лязг железа.

С ужасом замечаю, как он зверски ломает всё, пытаясь освободиться.

Если он сейчас не кончит — мне хана.

Закрываю глаза. Полностью расслабляюсь. С громко стучащим сердцем начинаю прыгать на крепких мужских бёдрах, с пошлыми звуками принимая горячий член. Когда головка внутри начинает ритмично пульсировать, полностью опускаюсь на Марка, изо всех сил сжимая его член внутренними мышцами.

Грудной рык переходит в сиплый мужской вой.

Стенки влагалища хаотично сжимаются от спазмов.

Без сил падаю на влажную от пота грудь Марка, чувствуя как горячая сперма течёт по бедрам, пачкая нас обоих.

— Ты убила меня, маленькая. Убила… — гулко заключает Ризван, закрывая глаза.

Ты только для меня

— Мне жаль, — виновато сказала, накладывая бинт на травмированные запястья мужчины. — Скорее всего останутся шрамы.

Глаза цвета расплавленной стали наполнились приглушенным светом.

— Ерунда, — произнёс в ответ Марк и неожиданно потянулся к моей груди, скрытой тканью своего халата. — Я посмотрю? — спросил он запоздало, ведь крупная кисть уже впилась в махровый материал, в попытке распахнуть халат.

Перехватив мужскую руку, я на один миг задержала дыхание. Левая грудь до сих пор ныла от его острых зубов.

— Кира… — настоятельно потребовал Марк, сильнее сжимая ткань.

Я молча вцепилась в халат мёртвой хваткой.

Босс так же молча потянул халат на себя.

— Кира… — предупредил он, посылая глазами жуткие молнии. — Мне настоять?

Всё равно же посмотрит. В этом весь Марк.

Обречённо прикрыла веки и покорно опустила руки вдоль тела. А когда нежно — молочной груди коснулся холод, я против воли вздрогнула.

Мужчина резко выругался, пристально осматривая сине — красную отметину возле розового соска и потянулся пальцами, чтобы… Не знаю что, но только я подпрыгнула на месте как только произошёл болезненный контакт.