Да, я начал наши отношения неправильно, допустил много ошибок. Влюбляясь, глупеют все до единого и я не стал исключением.

Должен сказать, что никогда и никого не любил так сильно, как тебя. Именно с тобой я учусь не только любви, но и доверию. Поэтому вспомнив о встрече, которую ты назначила своему другу Юре в эту субботу, я решил наступить на горло собственной ревности и предоставить тебе полную свободу действий. Гоночный трек ваш на целый день. В качестве меры безопасности ты поедешь туда с моей охраной. Они не будут вмешиваться без необходимости.

Желаю приятно провести время и заодно проверить парня на предмет дружеской связи. Уверен, ты будешь удивлена.

Р. S. Не забывай выполнять все предписания врача и пользоваться заживляющей мазью.

Позвоню, как долечу.

Твой будущий муж."

Чего?!

Какой ещё муж?

Что он там узнал?

Я столько раз прочитала письмо, что выучила в нем каждую завитушку, но его смысл до меня так и не дошёл. Разумеется. Ведь я не говорю на языке шизофреников.

"Никогда и никого не любил так сильно…" — зачем-то написал.

Ещё и о рекомендации врача напомнил. Намекает на свои укусы, превратившиеся уже в синяки?

Вывод напрашивался сам собой: Марк чокнулся.

Да. Точно. Другого объяснения нет.

Беседа по душам

Дни, проведенные в одиночестве, пролетали, как один миг. Утром я упражнялась в поварском искусстве, открывая для себя удивительный мир кулинарных шедевров. Днем убиралась в доме, мыла окна и пол, протирала пыль. А вечер посвящала своему любимому ритуалу: чтению детективных историй, сидя в мягком, удобном кресле с чашкой зелёного чая с жасмином. Я каждую секунду находила себе занятие, чтобы не оставалось времени для тревожных мыслей и бесполезных переживаний. К концу дня у меня уже не было сил пережёвывать прошлое, искать причины и объяснения чужим поступкам. В конце концов, я сосредоточилась на моменте "здесь и сейчас". Этот метод эффективно помогал мне адаптироваться к новым жизненным условиям.

Несмотря на то, что директор находился у черта на рогах, это не мешало ему душить меня своим фантомным присутствием. Марк докучал звонками по десять раз на дню. Проверял, наверное. У таких, как он, любителей всё контролировать, иначе не бывает.

В пятницу я отключила телефон, чтобы не разговаривать с Марком, когда только ему в голову взбредет мысль меня набрать, и совсем не удивилась визиту Любови Алексеевны.

Мы пили чай, болтали обо всём и ни о чем в то же время. Что же ещё делать, если на уговоры и просьбу выпустить меня из этого дома, она лишь качала головой, приговаривая "не выйдет, не получится". Будто мне не известно о десятке вооруженных охранников, патрулирующих территорию дома, словно тот является секретным объектом. Я уговаривала себя быть милой, радушной с женщиной, ведь она по сути ничего плохого мне не сделала, однако, когда за столом вдруг поднялась тема моих отношений с боссом, я еле сдержалась, чтобы не вскочить с места и не дать дёру, избегая даже мысли о пережитом в компании Ризвана.

— Перестаю узнавать Марка, — задумчиво сказала Любовь Алексеевна, отставляя в сторону чайную пару. — Думаю, дело в тебе, Кира, — ровным голосом произнесла она, отчего я вопросительно на неё уставилась, — точнее в том чувстве, которое родилось в его сердце, благодаря твоему участию.

Я была тут совершенно не при чём и её об этом доподлинно известно. Однако женщина продолжает делать вид, что мы с Ризваном пара влюбленных голубей.

— Вы ошибаетесь, Любовь Алексеевна, — с уважением обратилась к собеседнице, мечтая завершить неудобный разговор. — Я уверена, есть более подходящие для него девушки. Он сам скоро всё поймёт.

Ага. Я Бога молю, чтобы Ризван скорее нашел себе партнершу, соответствующую всем его запросам. Наверняка мазохистов ещё не всех разобрали. Для Марка одна точно должна была остаться.

— Тем не менее, хочет он тебя.

— Любовь Алексеевна! — приглушенно воскликнула, подмечая её лукавую улыбку.

Меня обескуражило столько открытое заявление женщины. Неужели одержимость моего босса так заметна?

— Ты ведь совсем не понимаешь его чувств? А самое главное — не хочешь понимать и принимать, — огорченно промолвила она, сцепив пальцы в замок. — Кира, тебе нужно только договориться с собой. Решиться дать вам с Марком шанс построить крепкие стабильные отношения. И в данной ситуации тебе просто необходимо сделать шаг на встречу. Всего один. И увидишь, как сильно Марк способен любить в ответ. Иначе…

— Иначе что?

— Он уничтожит вас обоих. Потом будет слишком поздно что-либо менять. Поверь мне, Кира. Я хорошо знаю Марка.

За столом повисло неловкое молчание.

— Его детство не было простым.

Я подняла глаза на женщину, которая с невероятной теплотой говорила о директоре, словно тот был её горячо любимым сыном.

— Мне повезло стать его другом, несмотря на разницу в тридцать лет. Так уж сложились обстоятельства.

Изумленно уставившись на миловидное, приятной наружности лицо Любови Алексеевны, только сейчас разглядев залегшие в уголках глаз морщинки.

— Да, да, мне больше шестидесяти, — усмехнулась она.

Мне лишь оставалось таращиться на неё с открытым ртом. Всё-таки я никогда не подумала бы, что этой ухоженной даме больше сорока пяти.

Тем временем она продолжала делиться со мной личной информацией:

— Вера и Гриша — хорошие родители. Они любят своего сына. Всегда желали ему добра. Хотели дать приличное образование. Готовили место главного врача в новой клинике, но упрямый мальчик решил иначе… — протяжно вздохнула, отводя взгляд. — Он прошёл тяжёлый путь, Кира. Война, кровь. Нам кажется, что такие испытания способны закалить человека, но это не так, — с заминкой произнесла она. — Душа человека — не шкура животного, которая от дубления становится более качественной, износостойкой. Наоборот. От ударов она трескается, мертвеет.

— Вы правы, — ответила тихо, вспоминая, как события прошлого и меня опрокинули на колени, подняться с которых оказалось непросто.

— Он потерял друга, после чего изменился сам и круто поменял всю свою жизнь.

Значит, у босса был друг. Не тот ли это парень, что пострадал от взрыва в день теракта? Но ведь, кроме директора музыкальной школы — Аллы Альбертовны — никто не погиб в тот день.

— Кира, я прошу тебя как женщина, которая вырастила Марка, как его единственный соратник и друг, — Любовь Алексеевна взяла меня за руку и нетерпеливо сжала. — Открой своё сердце. Попробуй дать шанс преданно любящему тебя мужчине.

Если бы только он не успел наделать столько ошибок… Хотя, нет. Даже в спокойные времена я видела в нём только начальника. И никогда бы не подумала, что он может такое сотворить.

Мне бесконечно жаль, что детство Марка не было весёлым и безоблачным. Жаль, что на его долю выпало такое огромное количество трудностей, бессчетное число испытаний. Они вполне способны сломить любого, но только не Марка. Он выбрал тяжелый путь осознанно. Знал на что идёт. Я же… была не готова столкнуться с таким сильным, непреклонным, волевым человеком. Быть врагом Марка мне не по зубам — это факт. Ровно, как и его любимой. Но я могу постараться стать для него другом, навсегда вычеркнув из памяти всю боль, которую мне причинил этот мужчина.

Я поспешно кивнула в ответ, соглашаясь на мирный договор, при условии, что и Марк захочет того же.

— Вряд ли между нами возможны те отношения, о которых вы говорите, — медленно произнесла я, обращаясь к женщине, — но в моих силах сгладить все острые углы и постараться учесть непростой жизненный путь Марка. Я не стану его любимой, но я буду рядом, пока он мной… не переболеет.

— Дай мне слово, Кира. Пообещай не оставить его одного с разбитым в дребезги сердцем.

— Я… обещаю, Любовь Алексеевна.

И сладко тебе, и легко

Включив телефон, обнаружила двадцать семь сообщений о пропущенных входящих вызовах.