Затем захрипел, ударив своими бёдрами в матрас под нами.

После чего втолкнув язык ещё сильнее и прикусил одну из влажных складочек.

— Больно, Марк!

Не слышит. Удары становятся частыми. Он ускоряется.

— Достаточно! Хватит!

Отползаю.

Потеряв мягкое нежное тело, ускользнувшее из-под него, босс смотрит на меня безумными глазами.

— Сладенькая, куда ты?

Тянет ко мне руки.

Отшатываюсь.

— Нет, Марк. Мы закончили.

Взглядом сумасшедшего впивается в развилку между белых ножек. Там повсюду моя смазка.

— Дай.

— Нет!

— Дай мне!

На этот раз жёстко хватает за колени и рывком укладывает под свое тело.

С ужасом осознаю — мужчина обезумел.

— Марк, миленький… — во мне говорит паника.

Его каменный член тяжело утыкается в моё бедро через ткань мужских брюк.

— Марк, пожалуйста!

Он припечатывает рот поцелуем, двигая бёдрами.

Головка члена находит вход и жёстко давит, желая оказаться внутри.

Вскрикиваю. Упираюсь взмокшими ладошками в плиты мышц начальника.

Ризван игнорирует сопротивление. Совершает несколько грубых атак, впечатывая моё тело в матрас и отстранившись дёргает ширинку вниз.

— МАРК!! — ору в момент, когда головка члена оказывается внутри.

Часто дышу, буквально заставляя себя немного расслабиться. Но стенки влагалища сжимаются изнутри, выталкивая орудие пыток.

Ризван замирает, хрипло рычит, сцепив зубы. Толкается сильнее, помогая себе руками.

— А-а-а, с-с-с, — шиплю, когда толстый член входит глубже.

Марк делает обманчивый ход назад, будто желая освободить меня и сразу же с силой врезается дальше. Рычит.

Сквозь тело проходит болезненная судорога.

— Мамочки…

И так несколько раз, пока не оказывается полностью во мне.

Без промедлений обхватывает мои бедра стальными ладонями и просто начинает трахать. Жёстко. Быстро. Глубоко.

Кажется, я смогла дотянуться до его груди и оставить след от зубов.

Он даже не заметил укуса, как и моего сопротивления.

Я сорвала горло и не могла больше кричать, только всхлипывать и выть.

Но и на этом Марк не остановился. Он будто осатанел. Закинул мои ноги на себя, принуждая обхватить его талию, а сам полностью лёг сверху. Оплел руками, словно паутиной и начал быстро двигать бёдрами, погружая весь свой огромный член в меня.

Гребаный медведь… Решил меня убить.

Входил резко, а выходил чуть медленней, с оттяжкой.

Я чувствовала весь его вес и удары внутри. Невыносимо, до онемения. Но это трение с ним со временем стало раздражать, бросать в дрожь.

Горячая волна прилила к низу живота, когда Марк обезумел настолько, что сменил темп на сверхбыстрый.

Кажется, я открыла рот, чтобы глотнуть кислород, но не смогла этого сделать. Сознание погасло, разорвавшись миллионами звёзд.

Нет. Нет! Я не могла получить оргазм! Не могла…

Это рефлекс. То есть такая реакция — защитный механизм организма, чтобы подстроиться под чужое сильное тело, чтобы не сломаться… Чтобы были силы жить дальше.

Я не могла… Ни в свой первый раз. Ни так!!!

Все исчезло. Весь мир. Осталось только тело, которое ритмично пульсировало.

Я пришла в себя всё ещё находясь во власти безумца. Пот с его виска падал на мою порозовевшую щеку.

— Как ты, девочка? Что-то болит?

Не знаю, что сказать… Спасибо, что жива осталась?

И эту гонку на грани жизни и смерти называют "занятием любовью"?

— Сильно болит? — уткнулся губами в мою ключицу. — Трахал ведь вполсилы… Черт!

Сумасшедший кабель! Вполсилы…

— Ты просто животное, — произнесла назойливую мысль вслух, сдерживая порыв наброситься на мужчину и отбить ему все, до чего только могла дотянуться.

Захныкала от тянущего ощущения внизу живота. Прикоснувшись рукой к внутренней части бедра, поднесла пальцы на свет.

Кровь.

Марк, заметив разводы, перехватил мою ладонь. Опустил тревожный взгляд, помрачнев. Сдвинув меня, широко развёл бледные ноги.

Я тут же попыталась их свести обратно.

— Дай посмотрю.

— Уйди.

— Кира, позволь… Я врач.

Закусив губу, отвернулась.

— Угу, — начал ободряюще. — Не порвал. Крови немного совсем, но то, что она присутствует — не есть хорошо.

Осторожно ввёл палец внутрь.

— Так болит?

— Да…

— Без смазки с тобой нельзя. В следующий раз…

— Это был первый и последний раз! — жарко перебила.

Его грудной смех в ответ прозвучал глухо.

— Я как порядочный мужчина после всего, что сделал, должен на тебе жениться.

— Нет!!

— Да! — весело отозвался. — Хотел красиво: вечером, с цветами у камина. — Ризван достал из кармана приспущенных брюк бархатную коробочку. — Но, по-моему, так, присвоив тебя на кровати, тоже неплохо.

Марк сам надел на мой безымянный палец кольцо с переливающимся на свету камнем.

Что за?..

— Теперь ты моя. Навсегда.

— Меня спросить забыл! — хватаюсь в ужасе за сердце и тут же берусь снимать с пальца кольцо.

Ризван останавливает мои потуги одним грозным выпадом.

— Помнишь, я сказал, что не оставлю тебе выбора? — касание костяшками моего лица, для привлечения внимания. — Так вот, любимая, не хотела разово, так сказать по-плохому, по-хорошему будет хуже.

Один в поле не понял

Марк разбудил меня за пару часов до вылета как в старых романтических фильмах: чашкой кофе в постель. Был послан в пешее эротическое путешествие. Вину свою за вчерашний поступок признал, но уходить из спальни отказался напрочь. Крутился вокруг меня как курица наседка, участливо заглядывал в глаза, интересовался моим самочувствием. Чем просто взбесил до трясучки. Хотелось влепить ему такую мощную пощечину, чтобы след от нее остался на всю его бестолковую жизнь. Я тоже хороша. Уступила, поверила, будто не было тех дней, когда директор уже пытался применить ко мне силу.

Душ не помог прийти в себя.

Всё тело болело, как будто его пропустили через мясорубку. Множество синяков, в том числе от укусов и засосов, увидела в отражении зеркала. Чувствовала себя точно так же, как и выглядела — отвратительно плохо. О том, что будет дальше, я старалась уже не думать.

От вида еды тошнило, но Марк всеми силами пытался уговорить меня позавтракать. А после того, как покинули остров, при любой, даже самой минимальной нагрузке для меня, подхватывал на руки. В остальное время безотрывно смотрел, выписывая узоры пальцами на тонких запястьях. В общем, душил своей заботой. Я молча сносила всё, мысленно отсчитывая время, когда смогу оказаться в родном городе. Дома. Одна.

Дорога в аэропорт оказалась самой невыносимой из всей утренней программы. Марк безотрывно смотрел на мой равнодушный профиль, желая начать большой разговор.

— Ты не замерзла?

— Нет.

— Может чего-то хочешь?

— Нет.

— Кира…

— Нет.

Осознав, что беседа не клеится, мужчина прекратил расспросы и остальную часть пути хранил молчание.

Как только самолёт взлетел я отключилась. А открыв глаза, увидела потолок больничной палаты.

Пудровые стены с большим телевизором и две двери в стене, одна из которых вела в собственную ванную комнату — точно не имели отношение к государственной больнице. И в этих апартаментах я была единственным пациентом.

Как я здесь оказалась?

В палату вошла медсестра.

— Наконец, вы пришли в себя. — Она мягко улыбнулась мне, совершая какие-то манипуляции с капельницей. Действовала она при этом быстро и профессионально. — Сейчас позову вашего жениха.

— Кого? — растерянно уставилась на девушку в нежно-розовом медицинском костюме. Тут то воспоминания о событиях на острове и застали меня врасплох. — Не надо никого звать, хорошо? — миролюбиво начала разговор, с ходу придумывая план побега. — Вы не могли бы мне помочь?

— Да, конечно, — с готовностью отозвалась девушка.

— Давно я здесь нахожусь?

— Вы поступили в клинику без сознания. Около двенадцати часов дня вас привез Марк Григорьевич — сын главного врача. Об остальном вам сообщит лечащий врач.