Глаза правителя Парижа налиты кровью, он полон решимости прикончить нас.

— Сдохни, Королёк! — верещит чуть ли не фальцетом Филин. — Я не дам тебе победить!

Под его плащом я успеваю заметить подозрительное устройство, на котором мелькают десятки рун. Всё это напоминает мне… пояс смерти⁈

Вот же сукин сын! Осознав невозможность побега, Магистр Ордена решил забрать с собой своих врагов! В частности, меня! Мстительный ублюдок.

Вот только кто сказал, что я это позволю?

Магия привычно вырывается из моей груди. Я протягиваю ладонь в сторону смертника, и он застывает на месте.

— Нет. Нет-нет-нет! — рычит Филин, тщетно пытаясь пробиться ко мне.

Доли секунды сменяют друг друга. Пояс смерти нагревается до невероятной температуры, раскалившись докрасна.

А затем… я формирую непроницаемый барьер вокруг правителя Парижа, просто огромный пузырь диаметром в полтора-два метра.

Филин до последнего в отчаянии брызжет слюной и бьёт кромку купола в бездумной ярости.

А затем… ослепительный свет заливает коридор. Звучит глухой хлопок. И от смертника не остается ничего.

Взрывная волна так и не покинула поставленный мною «пузырь». Ни один игрок не погиб из-за безумия Магистра Ордена.

Ни легионеры Парижа, ни королевская гвардия.

Битва окончена.

Поздравляем! Вы убили Лорда Ордена!

Поздравляем! Фракция Орден лишилась своего правителя!

Поздравляем!..

— Сдавайтесь, — обращаюсь я к парижанам. — Больше нет смысла лить кровь. Орден пал.

И на этот раз желающих воспротивиться моему приказу не находится.

Солдаты бросают наземь оружие. А вместе с этим они отбрасывают и последнюю надежду Ордена на выживание.

— Всё кончено? — сухо спрашивает командующий Тит. Кажется, мужчина даже не верит, что нам удалось захватить Париж и избавить его от власти Ордена.

— Всё кончено, — киваю, продолжая подниматься по ступеням.

Мы находимся в том самом тронном зале, в котором когда-то заседал Консул, а вслед за ним и Филин.

Командующий не сводит взгляда с трона, того самого, который когда-то занимал Владыка Парижа. Он осторожно касается подлокотника и опускает голову, явно погружаясь в собственные думы.

Я же продолжаю рассматривать тронный зал. Всё выполнено в строгом, аскетичном стиле, без каких-либо излишеств. Видно, что для Консула все эти украшения, регалии и прочее были ничем иным, как ненужной мишурой.

Единственное, что его действительно интересовало, — так это сам Железный Легион. Остальная фракция, создаётся впечатление, шла лишь довеском к нему.

Обслуживающим персоналом.

— Ты ведь не отпустишь нас, Король? — вновь нарушает тишину командующий Тит, стоя ко мне спиной. — Не дашь нам возможности вернуть Париж и объединить юг региона.

— Париж перейдёт к Спарте, всё верно, — открыто признаю я. — Мне не нужны соперники в моём регионе.

Я не могу позволить столь лакомому куску пройти мимо Спартанского Королевства. Местные производства, тысячу раз упоминаемые за после время рунологи, множество игроков…

Всё это необходимо нам ещё вчера!

— А что теперь, Король? — вновь задаёт вопрос Тит, поворачиваясь ко мне. — Твои гвардейцы ударят легионерам в спину, пока последние ещё празднуют победу?

За стенами дворца всё ещё звучит радостный рёв солдат. Легионеры и спартанцы вместе радуются достигнутому успеху. Подбадривают друг друга, хвастаются трофеями, рассказывают байки.

Как мне уже доложили, вместе они проводят расчистку разрушенных районов, эвакуируют парижан из-под завалов, закрывают фабрики, чтобы рабочие впервые получили желанный выходной.

Игроки выходят на улицу встречать своих спасителей. Именно спасителей.

Для производственных и прочих игроков правление что Консула, что Ордена оставалось тяжёлым периодом. Смены по десять, а то и двенадцать часов. Работа исключительно на Железный Легион и его нужды.

Жёсткая дисциплина, жестокие наказания за любые, даже самые мелкие нарушения. Сплошной стресс.

Человек, конечно, привыкает ко всему, даже к самым нечеловеческим условиям, но в памяти ещё свежи воспоминания о Старой Земле! О правах работников, о законных выходных. Всё то, чего парижане лишились чуть ли не с первых дней в мире Системы.

Они заслуживают человеческого отношения. И Спартанское Королевство им его даст. Вот только будет ли тому рад Легион?

Их бывшую столицу, символ мощи Железного Легиона… забирают из-под носа. Естественно, бывшие легионеры тому не обрадуются.

Но значит ли это, что мы должны рвать друг другу глотки?

— Я не ударю в спину своим товарищам, — заявляю я.

Командующий Легиона кривит лицо.

— Вот только являются ли игроки Легиона твоими товарищами, Король Шурик? — уточняет Тит.

— Мы вместе сражались. Плечом к плечу. Лично для меня этого достаточно, — отвечаю я. — Мы бились ради того, чтобы защитить наших жителей. И за это я тебя уважаю, Тит. Более того, ты присоединился ко мне, хотя мог отсидеться в стороне. Я не забываю такого.

Командующий Легиона молчит, изучая моё лицо. Ищет намёк на ложь или лицемерие? Он его там не найдёт. Я искренен в своих словах.

— Но одного этого будет недостаточно, чтобы сохранить независимость Легиона, — догадывается мужчина.

— Увы, но это так, — признаю я.

— И что же ты предлагаешь, Король Шурик? — морщится Тит, словно от горькой пилюли, — Если ты не планируешь вырезать нас здесь и сейчас, когда мои люди наиболее уязвимы, то что тогда? Дашь нам уйти, а затем в один пасмурный день над Детройтом объявятся боевые баржи Спарты? Или же генерал Эрик с его детьми леса так и не даст нам вернуться на свою землю? Что ты собираешься делать, правитель Спарты?

— Нужно ли нам и дальше быть по разные стороны баррикад, командующий? — вместо ответа задаю вопрос мужчине. — Почему мы не можем и дальше биться за одно дело, как это было сегодня? Неужели ты не допускаешь такого развития событий?

— Ты же знаешь, что Легион и Спарта…

— Не могут сосуществовать из-за пролитой крови? — прерываю я Тита. — Со смертью Консула и Филина всё это осталось в прошлом. Среди моих соратников есть бывшие противники. Я не мстителен, знаешь ли.

— Но я в любом случае не вижу выхода, — возражает мужчина. — Ты хочешь, чтобы Легион стал частью Спартанского Королевства? Расформировать нас? Растворить среди своей армии? Лишить единства? Это слишком похоже на капитуляцию. Едва ли мои люди пойдут на такое. Едва ли я сам смогу это принять.

— Еще недавно у меня не было другого варианта, — киваю я. — Но теперь он появился. Ты сможешь сохранить Легион. Более того, я хочу, чтобы Легион вновь обрёл цель, Вы клялись Владыке Железного Легиона, что станете щитом для людей, что будете защищать их ото всех угроз извне. И я прошу сделать это вновь. Станьте моим щитом, командующий Тит. Ты и весь Легион. Помогите мне защитить людей. Я хочу, чтобы вы исполнили свой изначальный долг — спасли человечество от гнёта наших общих врагов. Я тебя уверяю, в мире Системы их просто пруд пруди.

— И кто же это? — криво улыбается мужчина. — Морские гады или какие-нибудь фэнтезийные твари?

— Близко, — смеюсь я, — Это орки.

— Орки? — распахивает веки Тит. Такого он явно не ожидал услышать.

— Теперь-то ты заинтересован? — усмехаюсь я.

— Мне нужно больше информации, — обозначает свою позицию командующий Легиона после продолжительной паузы, — больше данных по этим самым оркам. Но если то, что ты сказал правда, если ты действительно желаешь, чтобы Легион стал твоим щитом, щитом простых игроков, то я… думаю, что мне удастся убедить моих парней пойти на такое решение.

— Значит, мы договорились?

Я протягиваю латную перчатку правителю Детройта.

И тот отвечает мне крепким рукопожатием.

— Договорились… мой Король, — хоть и через силу, но произносит Тит. Его глаза смотрят прямо в мои. Мужчина искренен в своих словах и желаниях.

— Надеюсь, ты нас не подведёшь, — замечает Тит.