— Это не я…
— Или вот — хутор Серпет в центральном Арнальде. Три общинных поля из двенадцати были поражены черной ползучей хворобой, которой в тамошних местах не наблюдали от сотворения мира. А вот еще в Итании…
— Влад, ты же не думаешь, что за все это отвечаю я? — возмутился бог земледелия.
— Ну, вообще-то, думаю. — качнул головой попаданец. — Кто же еще?
— Помимо меня, Старшего божества, в Пантеоне полно мелких богов, которые отвечают за места или культуры. Что касается виноградников на склонах в Итании — черные точки на плодах, про которые ты хотел сказать — это дело рук Шу. Он, строго говоря, даже не бог еще, так, дух места. Формально, конечно, он мой подчиненный, но, поверь — Младония отдает приказы напрямую, миную стандартную иерархию. И Шу больше нет. После той атаки его, как и некоторых других, развоплотило.
— Мне, видимо, нужно их пожалеть, а?
— Поэтому, я и пришел заключить соглашение! — Бордон, судя по всему, настолько нуждался в помощи, что даже не обратил внимания на откровенно издевательский тон собеседника. — Пока она не погубила весь Пантеон Света!
— Прости, но у меня никогда не стояла задача спасать неудачников. Ваша глава сделала выбор, и теперь вы все пожинаете его плоды. И меня совершенно не расстроит, если фракция Света падет окончательно, а выжившие в процессе боги разбегутся по другим доменам.
— Но если я возглавлю Пантеон, все это прекратится!
— Бордон, Бордон, — вздохнул Влад. — Мы уже это проходили. Ты явился ко мне в прошлый раз и тоже хотел помощи. Я начал помогать, а ты — и это мы сейчас не твое предательство обсуждаем — ничего со своей стороны не сделал. Так какой мне прок от такого союзника?
— В этот раз все будет иначе!
— Свежо предание!.. Слушай, а давай так! Ты начинай свой маленький переворот, но без меня. Если я увижу, что ты настроен серьезно и можешь достигнуть успеха, то подключусь. Как тебе?
— Звучит не очень честно…
— А должно? Ты сейчас крайне ненадежный актив. Ставить на тебя и подвергать риску доверившихся мне людей, было бы крайне безответственно. Так что это лучшее предложение, которое ты сейчас можешь получить. Хотя, нет. Могу еще дать совет!
— Что за совет? — угрюмо уточнил Бордон. Он уже прекрасно понял, что большего от призванного героя он не получит.
— Хороший. Начни вербовать сторонников внутри Пантеона. Тех, кто страдает от действий Младонии. И научи их саботировать ее приказы. Так она будет уверенна, что продолжает вести войну, но на деле лишь лишая себя тех немногих сторонников, которые у нее еще остались.
Бог земледелия со вздохом поднялся.
— Но, если мы добьемся каких-то успехов, ты поможешь нам стать сильнее?
— Если. В этом случае, я смогу ввести твоих помощников и тебя в универсалистский пантеон.
Любую инициативу, особенно такую непростую, как внедрение новой религиозной системы, нельзя отдавать на откуп подчиненным, какими бы хорошими последние не были. Нужно самому полностью владеть предметом. Отслеживать все его изменения в динамике, внося по ходу небольшие, даже незаметные со стороны правки, которые, в конечном итоге, поднимут сделанное на новую высоту.
Именно поэтому, спустя несколько дней после объявления перехода Итании на универсализм и последующего за этим «нашествием богов», Влад Келлер отправился по стране с инспекцией проводимых мероприятий. Сперва совершил небольшой тур по основным городам, где, по большей части, остался доволен. Затем отправился в менее значимые населенные пункты, в которых, по традиции, еще даже не слышали о том, что Эду изгнало Пантеон Света.
В городах все шло планово. Большинство людей — обычных обывателей — особого значения смене декораций не придали вообще никакого внимания. Ну, поменялась символика на храме, и что с того? Был белый ромб, стал черно-белый круг — но на этом-то и все! Хочешь прийти в храм и сделать подношение своему покровителю — пожалуйста. Хоть речному, хоть морскому, хоть богу ветров и дождей.
Правда, для повседневных прошений вообще и не требовалось куда-то идти, имелись ведь и домашние алтари, посвященные подчас таким духам мест, про которые ученые богословы и не слыхали — им ведь еще предстояло стать богами. Ну или кануть в забвении.
А вот священство нервничало. Даже более того. Оно ведь являлось посвященными своим богам, то есть, заключившими договор, и открытие новых возможностей для них вылилось во вполне реальные проблемы. Одно дело, когда ты служишь Пантеону Света. В этом случае ты можешь без всяких трудностей обращаться к любому входящему в него божеству. Теперь же, когда храмы открыли и для других божественных фракций, по священству ударила обратка.
Каждый из жрецов после разрыва отношений со светлыми — формальный, но необходимый шаг, сразу же получал упадок сил, какую-нибудь болезнь, а порой и проклятие — своеобразные штрафные санкции за нарушения договора. Все это, конечно же, имело обратимый и временный эффект, однако подопечные Младонии из всех возможных наказаний, естественно, выбирали максимальные.
В результате основной, так сказать, состав священников в крупных городах, где они в основном и кучковались, слегла, а вся обрядовая работа легла на младшее звено. Которое тоже пострадало, но в куда меньше степени, чем их начальство.
От этого в стане иерархов светлого Пантеона бродили не самые лучшие настроения. Чаще всего просто ворчание, в стиле: «Да что же нашему императору неймется-то?» Однако, иногда жреческое сословие устраивало и откровенный саботаж.
Так, в городе Фису Влад обнаружил, что главный городской храм до сих пор не сменил символику, а первосвященник, подчиняющийся напрямую маркграфине Перови, в своих обращениях к пастве даже не упомянул он новом курсе, взятом империей. В качестве объяснений, как от светской, так и от духовной власти провинции, призванный герой услышал лишь невнятное блеяние на тему, что надо бы чуть-чуть подождать. Пришлось лично подниматься на кафедру и делать необходимое объявление.
В Итиосии же, которая стремительно превращалась в главный курорт империи, царили совсем иные настроения. Там инициативы правителя очень негативно восприняла именно знать. Дворяне, активно вкладывающиеся в строительство гостиниц, доходных домов, вилл для состоятельных гостей и рестораций, отчего-то решила, что теперь на их деятельность падет гнев богов, и временно заморозили стройки по всему городу.
— Нужно выждать немного, — объяснял глава дворянского собрания Итиоса маркиз Чес Ротар. — Посмотреть на реакцию людей и богов. Знаете, ваше величество, у нас ведь рабочие на строительных объектах требуют повышения платы! За вредность, как они говорят. Дескать, сейчас каждый день на стройке становиться таким же рискованным, как у солдата на поле боя.
— А что, количество несчастных случаев увеличилось? — уточнил призванный герой.
— Да я бы не сказал… — уклончиво ответил маркиз. — Так-то обычное дело, когда какой-нибудь растяпа с лесов свалится, да поломает себе руку или ногу. Бывает, конечно, что и шею. Просто, раньше, когда это случалось, все винили его, а теперь сразу же говорят, что боги дело наше прокляли, и удачи уже не будет.
Здешние настроения Владу пришлось переламывать деньгами. Назначив Чеса Ротара ответственным за их справедливое распределение (и оставив при нем одного из столичных финансистов для избежания мошенничества). После чего еще и покататься по строящимся объектам и лично выступить перед рабочими.
— Каждый, кто получит на работах травму, получит от государства компенсацию, — говорил он. — Она будет равна сумме простоя работника и высчитываться из его среднего заработка за последние полгода. Выплаты хватит ровно на тот срок, который потребуется работнику, чтобы вернуть трудоспособность. Однако, если человек сломает себе руку или ногу по собственному ротозейству, то никакая выплата ему положена не будет. А за попытки обмануть меня — деньги ведь я выделяю — последует суровое наказание. Рудники или галеры.
