— Качать молодцов!

Вечером на заводе был большой пир, а гулять расположились прямо на аэродроме. Я нисколько не сомневался, что скоро Андрей займется созданием и самолетов, по крайней мере теоретическая подготовка к этому у него идет полным ходом и уже начались робкие эксперименты.

В это дело я вмешиваться не хочу. Пусть сам до всего доходит.

Гулянье получилось на славу. С таким размахом наверное гуляли один раз — после заключения договора с Китаем.

Несколько раз я поймал взгляды Андрея и Георгия, они быстро «нагулялись» и им похоже не терпелось продолжать своё дело.

Улучив удобный момент, они подсели ко мне и в один голос спросили:

— Ваша светлость, а что дальше?

Вопрос конечно понятный, но я решил немного прикинуться «не понимахой» и изобразив удивление, спросил.

— В каком смысле дальше? — Георгий дернул губами, ему явно хотелось серьёзного разговора, а не игры в кошки мышки.

— С дирижаблем что будет? — нетерпеливо спросил Андрей.

— Как что? Летать будет.

— Я не об этом, ваша светлость. Будем мы другие строить?

— Так и спрашивать надо, а то что дальше, — игривое настроение у меня прошло и мне самому за хотелось поговорить с ребятами о наших перспективах. — Я вот что предлагаю.

В полете я набросал тезисы дальнейшего развития нашего воздухоплавания и сделал несколько записей в своей записной книжке. Достав её, я еще раз пролистал всё свои записи.

— Замечания делаете сразу же по ходу, — ребята молча кивнули и приготовились меня слушать.

— Итак смотрите молодцы, что мы имеем. Первый полностью готовый к эксплуатации дирижабль, прошедший полный цикл испытаний. Он будет у вас учебным. На нем будите готовить другие экипажи.

— У нас есть еще один экипаж, — сообщил, как мы договаривались по ходу, Андрей.

— У вас есть один экипаж. Ты и Георгий должны заниматься другим делом. Опытный полет в таком составе на самом деле действительно большая глупость и больше такого не будет. Сразу по поводу состава экипажа.

Пять человек это мало. После небольшой дискуссии решили, что на этих дирижаблях будет командир-капитан с двумя помощниками, штурманом, который будет старпомом и инженером, который будет отвечать за всё оборудование судна. У него тоже помощник — моторист.

Кроме этой четверки еще четыре матроса. Капитан с помощниками являются пилотами дирижабля.

После окончания экипажной дискуссии, я в записной книжке записал её первый итог.

— Отлично, господа, — я еще раз прочитал состав наших будущих экипажей. — Первый вопрос решен. Неделя, подчеркиваю неделя, на подбор кандидатов в состав четырех экипажей. И сразу без раскачки их подготовка. Вопросы?

Вопросов не оказалось, да и что тут спрашивать.

— В ближайшие два-три дня на стапелях необходимо заложить два новых «Стрижа», — проект первых построенных дирижаблей называется «Стриж».

Эта птица рекордсмен по времени нахождения в воздухе. Я читал где-то что рекорд составляет несколько месяцев.

Это мое предложение в своё время приняли без дискуссий. А вот название другого проекта- создание более крупного дирижабля, неожиданно вызвало короткие, но очень оживленные споры.

Я предложил название «Альбатрос». Но Андрей не согласился, его аргумент был очень весомый — где эти альбатросы и кто их видео. В итоге назвали проект «Орел».

У нас уже есть три стапеля для строительства дирижаблей и один из них можно сказать на вырост. Работы на нем закончились буквально пару дней назад.

— Насколько я понимаю, третий стапель уже готов, — Андрей кивнул утвердительно и буркнул что-то под нос. — А по сему, как можно быстрее закладываете и первого «Орла». Чтобы вам была понятна значимость вашей работы, сообщаю вам огромную государственную тайну. Через год нас ждет очередная тяжелейшая военная компания и ваши дирижабли в ней будут залогом нашей победы. Поэтому, несмотря на успех, «Стрижи» должны неуклонно совершенствоваться. В гондоле должен быть люк, через который мы будем сбрасывать на головы врагов бомбы.

Я с ног до головы оглядел молодых людей сидящих передо мной. Мальчишками они пришли в долину, здесь выросли и набрались ума-разума. Их родителей у нас знают все, в нашей школе рассказывают про их подвиги и вот теперь они, говоря высоким слогом, подставляют своё плечо.

— И последнее. Ты, Георгий, продолжай свои работы с двигателями, их нужно много и разных. А ты, Андрей, свои разработки других летательных аппаратов.

Раскачиваться Андрей с Георгием не стали, в течении следующих дней были заложены новые дирижабли и отобраны кандидаты в пять экипажей воздухоплавателей.

Первому дирижаблю дали собственное имя «Аз». Я недоуменно посмотрел на Андрея когда он предложил это, не понимая его логики. Он хитро улыбнулся и скороговоркой произнес.

— Аз, буки, веди, глагол.

На этом и порешили, аз — это первая буква славянского алфавита и по совместительству цифра один.

Первого «Стрижа» стали называть просто «Стриж один». Учебные полеты начались через три дня по маршруту Завод-Туран.

В этот же день я вернулся в Усинск и вечером собрался наш Совет в полном составе.

Сейчас это двенадцать человек: я — председатель Совета, Петр Сергеевич, Яков Иванович, Ерофей Кузьмич, Машенька с Софией Васильевной, Василий Иванович, Лонгин Андреевич Кузин, Лукерья Петровна, Леонтий Тимофеевич, Тимофей Леонтиевич, Игнат Федорович Курочкин, Степан Гордеевич, Афанасий Леонов и Илья Михайлов.

Сначала я рассказал о наших успехах в воздухоплавании и его перспективах, а затем слово взял Лонгин.

Какой-либо оппозиции или скрытого недовольства я не опасался. Не было ни малейших признаков недовольства моими действиями среди наших людей.

Просто мне хотелось, чтобы было понимание что, зачем и почему.

После сообщения Лонгина несколько минут стояла полнейшая тишина. Первой её нарушила Софья Васильевна.

— Надо полагать, что отвертеться от похода в Среднюю Азию нам ни как не удастся?

— Думаю, что можно, это на самом деле поход не против тех ханов, а тех кто рядом, — почти тут же ответил её супруг.

Скорее всего они дома это обсуждали и сейчас как бы продолжили.

— Да, только выбор не велик, — продолжил Ерофей. — Или мы идем в совместный поход с китайцами или после подавления восстания и окончания войны с Непалом нас ждет маньчжурское нашествие. Они соберут гигантскую армию и нам будет очень сложно. Тем более, что китайцы могут против нас настроить еще и Россию.

— Это каким же образом? — недоуменно спросил Яков.

— Через купцов в Кяхте, — на помощь Ерофею пришел мой тесть. — Я не очень в это верю, но там всегда найдутся желающие помутить воду. Тем более, что мы им прямые конкуренты. Через нас торговля все больше и больше.

— Неужели в Петербурге могут пойти на поводу и что-то предпринять против нас? — спросила Лукерья. Она редко говорила что-либо на заседаниях, все больше слушала.

Я пожал плечами. На мой взгляд вероятность этого ноль. Разве можно сравнивать плюшки торговли в Кяхте с нашими. Но на самом деле возможно всё.

— Вопрос, как мы можем пойти в карательный поход против тех, кто восстал и борется за свою свободу? — задал вопрос Петр Сергеевич. — Маньчжурсакая государство на мой взгляд в любом случае мерзкопакостнейшее и способно только угнетать.

Возразить конечно можно было. Цинская империя сейчас не хуже и не лучше любого государства на Земле. Но почти все присутствующие питали к ней особо недружественные чувства.

— Госпожа Клеопатра похоже хорошо понимает наши возможности, поэтому и предложила нам cвой план. Но я предлагается сделать очень хитрый ход, устрашить Кашгар и заставить его подчиниться на наших условиях.

— Это что за хитрость ты, Григорий Иванович, задумал? — удивленно спросил тесть.

— Наш гарнизон в Кашгаре, как гарантия выполнения договора. Они получают автономию, а китайцы, вернее Хэшэнь — золото. Он не устоит перед таким соблазном и согласится. Подумаешь какая мелочь наш гарнизон, тем более в их глазах мы вассалы богдыхана, да еще дело можно повернуть так, что ханы тоже платят дань.