— По нашим сведениям, — Ольчей сделал акцент на слове нашем, подчеркивая наличия своих источников информации, — и информации Оюн Дажы, наши люди на той стороне не возражали бы если им предложили перейти под нашу руку. Сейчас, когда в Кобдо остался один амбань и им можно говорить без опаски, они как один говорят, что воевать с нами не пойдут.

Ольчей достал свиток исписанный китайскими иероглифами с приложенным переводом на русский.

— Оюн Дажы был у меня два дня назад. Он привез мне этот свиток, пришедший ему от родственников с той стороны. Я приказал перевести на русский.

Это было обращение трех тувинских зайсанов Кобдо с прямым вопросом, примем ли мы их кочевья, если они решат уйти в наши пределы в случае начала новой войны.

— Они очень рисковали, отправляя это к Оюн Дажы, — как то очень осторожно продолжил Ольчей. — Эмгын-Хан хотя и не скрывает своего доброго отношения к нам, но в Кобдо стоит маньчжурский гарнизон и он все равно подчиняется Улясутяю и Пекину.

— А каков настрой Оюн Дажы?

— Я спросил его и Оюн Дажы сказал, что лично он считает надо ответить да и его люди поголовно готовы к войне с маньчжурами.

— Отлично, господа. Результат нашего обсуждения сложившейся ситуации превзошел мои самые лучшие ожидания.

В Усинск мы cЕрофеем возвращались в отличном настроении. И дело было не только в успешных переговорах с нашими зайсанами.

Решив совместить приятное с полезным, мы проинспектировали Элегест. Первоначальные планы его развития многократно пересматривались и казалось что там идет какая-то вечная стройка.

Но на самом деле все было не так. Наше решение сосредоточиться на Арсенале и авиационном заводе немного притормозило работы в Элегесте и при самом благоприятном стечении обстоятельств наш новый металлургический завод даст нам свою первую продукции года через полтора-два.

Но то, что я увидел просто захватывало дух. Что такое мартеновский и бессемеровский процессы в металлургии я знал достаточно примерно, скажем так на уровне хорошего историка-теоретика интересующегося историей металлургии. Но господину Чернову с компанией и этого оказалось достаточно чтобы начать изобретать эти процессы.

В Элегесте достраивали две больших доменных печи и строился экспериментальный цех, в котором наши энтузиасты уже начали свои изыскания. Похоже, что господа сименсы и прочие мартены с бессемерами будут вынуждены через много много лет изобретать немного другое.

Рядом с металлургическим заводом строится другой завод. Я его для себя называю универсальным химическим. По всем раскладам на нем у нас будет сосредоточено абсолютно всё химическое производство и переработка углеводородов. Здесь работы не початый край, более менее видны только контуры коксохимической линии.

Абсолютно всё, что у нас было до настоящего времени, это кустарщина и делание шедевров на коленке, даже ткацкие и бумажные фабрики в Порожном, так как все везде держалось на энтузиазме и огромной доле ручного труда. Но наши нынешние потребности подобным образом с лихвой удовлетворялись.

Первым по настоящему промышленным предприятием, по моему конечно мнению, является дирижаблестроительный завод, затем на подходе Арсенал и конечно заводы Элегеста. Темпы строительство заводов а принципе можно и ускорить, но есть одно большое но — будущие экологические проблемы, которые через некоторое время неизбежно возникнут.

Мои помощники даже не сразу поняли о чем я говорю когда у нас впервые зашел серьёзный разговор на эту тему и только когда я привел пример обезлесивания просторов Приуралья, первым призадумался Петр Сергеевич.

Углежоги тамошних заводов уничтожали лес поистинне в промышленных масштабах и уже кое где это вызывало большие проблемы. Императрица Екатерина Вторая сразу же во восшествию на престол отменила все ограничения на рубку лесов и упразднила служба вальдмейстерств, лесных смотрителей, созданную когда-то Петром Первым. Теперь лес стал рассматриваться только как средство пополнения казны, а не как материал для поддержания боеспособности военного флота.

До катастрофического снижения уровня некоторых рек России еще далеко, но те же башкиры уже почувствовали эти изменения. За десять с е большим лет в их традиционных пределах леса было вырублено изрядно и это банально стало отражаться на их карманах, что кстати было одной из причин массовой поддержки Емельяна Пугачева башкирами.

После того, как я достучался до господина инженера, процесс пошел быстрее. Как только господа химики, Яков и Илья, по моему требованию отставили все свои дела, растолковать им суть проблемы труда не составило. А все остальные как всегда в непонятной ситуации, приняли и мою точку зрения как истину.

Как решать будущие экологические проблемы я примерно знал, но как конкретно воплощать мои идей вот в чем проблема.

Голова боится, а руки делают. Как только все светлые умы и рукоделы наших пределов осознали всю глубину стоящей перед нами проблемы, работа закипела и вскорости появились первые варианты всяких фильтров, уловителей и накопителей.

Господин Чернов, который три месяца назад стал главным начальником на строительстве заводов, заверил меня что в ближайшие дней десять закончится монтаж первых экологических систем и сразу же начнутся их испытания.

Помимо чисто производственных проблем была еще одна очень большая проблема. По расчетам Петра Сергеевича каждая домна будет способна выдавать нам почти двести пятьдесят тонн железной продукции каждую плавку.

За сутки это почти тысяча тонн cодной домны, так как каждая печка будет давать четыре плавки. Производственный цикл не меньшее трехсот суток. То есть за год может оказаться шестьсот тысяч тонн качественного чугуна, что превышает наши нынешние годовые потребности даже не знаю в какое количество раз.

Конечно на такую производительность надо будет еще выйти, это не реальные цифры нашей будущей работы после пуска завода, а во многом теоретические. Для такой работы у нас пока просто нет необходимого количества сырья.

Каменного угля необходимого качества в Туве завались и его добыча особого труда не представляет. А вот с железорудным сырьем всё не так просто.

Когда мы обсуждали возможность строительства нового металлургического завода в Элегесте, то главным был вопрос сырьевой базы, по-русски говоря, а что мы собираемся там плавить.

Ближайшее крупное железорудное месторождение — Абаза. Леонов без аппеляционно заявляет, что дорога Абаза — Усть-Ус будет. Это вполне сопоставимо по расстоянию от Абазы до Абакана и много меньше чем например до Новокузнецка.

Но от Усть-Уса сырье надо будет еще доставлять до Элегеста. По Енисею и вдоль него это двести двадцать километров.

Первые восемдесят километров только по Енисею и на пути Староверский порог. От начала Саянского коридора по левому берегу Вкрхнего Енисея дорогу проложить будет не сложно. Но путь вверрх по Енисею….

Есть конечно и другие месторождения, Ирбинское или Карбайское, например. Но серьёзно расчитывать на их разработку нельзя. Ирбинское очень скудное, а Карбайское в недоступных дебрях Западного Саяна.

Местные железные руды наши потребности сейчас пока покрывают. Но строить большой завод и расчитывать на серьёзную добычу скудных местных месторождений большая глупость. Проще тогда возить железо и чугун с Урала.

Конечно в Туве есть достаточно крупное месторождение Карасугское месторождение и оно достаточно близко от Злегеста. Но это в первую очередь редкоземы и добывать жедезное сырье там не просто.

Без особых надежд на успех я рассказал господину Усольцеву с компанией о найденных в конце 20-ого века тувинскими археологами районах древнего горно-металлургического производства на правом берегу Малого Енисея на реках Ондум и Бай-Сют и Копто.

В Ондумскую долину я три раза возил своих учеников и на берегах Бай-Сюта и Копто однажды тоже побывал. Там меня поразилидревние техногенные ландшафты,где давно сведеннаялесная растительность района заменилась непривычной для Тувы степью с богатой растительностью. Ученые мужи объяснили мне, что сие есть следствие наличие в почве больших остатковдревесного угля. В некоторых местах они намеряли содержаниеморганического углерода до 10 %.