Как мы и договаривались, Главный Штаб через две недели представил предварительный план операций по захвату Кобдо и Урумчи. В захвате Урумчи основной ударной силой должны будут стать наши дирижабли, на которых будет переброшен десант для внезапной атаки. Но как это будет на деле зависело от успеха миссии Ванчи.

А Кобдо планировалось захватить лихим каваллерийском броском нашей гвардии при поддержки тувинцев.

Вскоре после возвращения Лонгина, наша разведка стала докладывать о резком усилении монгольских пограничных караулов со стороны Улясутая и начавшихся коротких рейдов в наши пределы при появлении в небе дирижаблей, судя по всему с целью слежки за ними.

Лонгину я приказал взять как минимум двухнедельный отпуск и наконец-то отдохнуть от забот и тревог в кругу семьи.

Тридцать первого июля неожиданно пришел из Минусинска внеплановое послание из Петербурга. Оно было коротким, но тревожным и очень информативным для нас.

Какие-то люди набирают в Европе наемников чтобы повоевать где-то за морями, предположительно в Китае.

Когда Панкрат навещал сестру, он оставил её мужу очень значительную сумму денег на случай каких-нибудь форс-мажоров. Такая вот ситуация и сложилась.

Во всем что рассказал Лонгин, я подверг сомнению только возможность осуществления плана иезуитов привлечь европейских наёмников в столь короткие сроки. Все таки на дворе 18-ый век и рекордные переходы из Китая в Европу за три-четыре месяца впереди, но за пять месяцев это уже вполне реально.

Подвергать сомнению полученную из Питера информацию я не стал. Просто напросто надо внести поправку в сведения полученные Лонгином, иезуиты скорее всего сразу же решили привлечь наемников и они возможно уже прибывают в Китай.

Да, это конечно ситуацию резко осложняет, несколько тысяч наемников из стран Старого Света, хорошо обученных и вооруженных современным европейским оружием, сила серьёзная и при определенном раскладе имеющая шансы одолеть нас.

Например навязать нам сражение в условиях когда мы не сможем использовать наше преимущество в дальности стрельбы и поддержку дирижаблей.

Для этого для начала нас надо выманить как можно дальше от Тувы, а затем… А затем осуществить задуманный Хэшэнем или иезуитами план.

Если мы начнем открыто действовать уже сейчас, то скорее всего Хэшэнь изменит свои планы и соберет действительно огромную армию, Цинская Империя еще может тряхнуть стариной и начнет наступление на нас традиционным маршрутом — через Внутреннюю Монголию и Улясутай.

Безжалостные и жестокие властелины Поднебесной еще могут быть и абсолютно не чувствительными к огромным потерям своих войск и ценой десятков тысяч дойдут до наших пределов.

Мы конечно можем встретить наступающую армию в нескольких сотнях километров от наших границ и устроить подлинное сафари, расстреливая их как в тире. Но как отдавать приказ устраивать такую бойню, я лично не представляю.

Да оно собственно любое наше сражение с китайцами это по сути сафари, кроме варианта когда мы окажемся на расстоянии выстрела их оружия или например дело дойдет до контактного боя. Но тут у нас шансов может не оказаться, маньчжуры и те же монголы достаточно серьезные воины и вполне могут одолеть нас, особенно при поддержке европейцев и подавляющем численном превосходстве.

Ночь на первое августа выдалась беспокойной, заснуть мне не удалось несмотря ни на какие ухищрения. Машенька как назло сегодня осталась дежурить в госпитале, накануне у неё было сразу двое тяжелых родов. Я в этом деле уже ни чем не мог помочь своим докторам, супруга как врач например в акушерстве и педиатрии на голову превосходила меня.

На рассвете я встал и пошел на утреннюю прогулку. Прохор как безмолвная тень шел сзади. Дойдя до берега Уса, я увидел стоящего как изваяние Ерофея.

— Доброе утро, Григорий Иванович, — поприветствовал меня Ерофей. — Вам я вижу тоже не спится.

— Да уж тут какой сон, Ерофей Кузьмич. Думы такие в голове, что… — я махнул рукой.

— Куда не кинь — всюду клин, — Ерофей махнул рукой. — Идеальный вариант замириться с китайцами по настоящему, даже возможно и какую-нибудь дань платить. Главное не участвовать в сомнительных военных компаниях за тридевять земель.

— А как мы можем без этого обойтись, — усмехнулся я. — Это было условиям окончания предыдущей войны. Если уж на то пошло, то нам изначально не надо было встревать в тувинские дела. А уж когда мы в это дело влезли вопрос столкновения с Китаем стал делом времени.

— Твоя правда, Григорий Иванович. Нечего голову пеплом посыпать, надо теперь думать как из этого всего выпутаться.

К завтраку из госпиталя вернулась Машенька и мы в гордом одиночестве отправились в столовую, детей дома не было, Иван был на авиазаводе, а остальные с дядей Тимофеем отправились на экскурсию на Мирский хребет.

Мы уже собрались вставать из-за стола когда за окном раздался голос веселый Лонгина, он спрашивал где я.

«Ванча», — подумал я и не ошибся.

На самом деле вернулся не Ванча, а очередной доверенный человек Лонгина. Сам алтаец отправился дальше в Кашгар. О результатах своих переговоров он составил секретное донесение, зашифровал его и оно то и было доставлено господину Лонгину лично в руки.

Донесение пришло несколько часов назад, но Лонгин решил сначала расшифровать его и лишь потом представить его мне.

Машенька молча тут же быстро вышла из столовой и я услышал её распоряжение отданное Прохору.

— Прохор, голубчик, встань на караул около дверей и никого не подпускай, когда в столовую зайдет господин Лонгин, — охранять подступы к окнам Лонгин уже успел приказать своим людям.

Он давно уже ни где не ходил один. Его всегда сопровождало минимум двое его людей. Это был мой приказ отданный несколько лет назад после двух нападений на него.

Хотя оба раза это было в Туве, но я, да и все остальные, хорошо помнил то страшное нападение на меня. Ничего подобного и близко в долине больше не было, но слов из песни не выкинешь. А террористическая тропка она такая, ступишь на неё и уже не сойдешь. Если пробовали это дело в Туве, то вопрос времени когда будет проба пера и в долине.

— Простите, Григорий Иванович, сразу же не доложил. Решил сначала расшифровать. А в этом деле помощников у меня не имеется.

Лонгин протянул мне донесение Ванчи, его расшифровку и шифровальную таблицу на случай если я решу проверить.

Я отложил в сторону само донесение, таблицу и по диагонали пробежался по тексту расшифровку. Подробно в деталях мы будем его изучать в секретной комнате Главного Штаба, а сейчас мне нужно понять его суть — каков результат миссии Ванчи в далеком Урумчи.

Донесение было достаточно большим. Сначала Ванча обрисовал ситуацию в Урумчи и местные расклады, затем написал о результатах своих переговоров и в конце сделал выводы и внес предложения по ведению будущей компании.

Предложение Ванчи от плана разработанного Главным Штабом принципиально отличалось только сроками, а не самими действиями. Он предложил действовать тоньше и хитрее и активным действиям перейти когда армия Хэшэня выступит в поход и нам поступит его приказ-предложение присоединиться к нему.