— Думаю, что да. Примерно так и есть, — согласился Лонгин.

— Выкуп одного раба нам обойдется в килограмм золота, согласен? — Лонгин выпятил губы и замотал головой, не соглашаясь со мной.

— Дороже, думаю килограмма полтора, а то и два, аппетиты у этого Хэшэня еще те.

— Хорошо пусть два. Получается максимум сорок тонн золота. В принципе потянем, это же не одномоментно будет, тем более, что с китайцами можно расплачиваться и серебром, — мы неуклонно наращивали добычу драгоценных металлов и сейчас ежедневно бывает получаем одного золота по двести килограмм в день. — Но какой интерес Хэшэню, заплатим мы положим ему положим тонн пять, а потом всё. А автономия Кашгара останется.

— Так его потом, Григорий Иванович не интересует. А сейчас он получит огромное богатство — больше ста пятидесяти тысяч лянов серебра.

Это конечно верно. Этот персонаж живет одним днем, его не интересует будущее Китая, как говорят в моем прошлом будущем, от слова совсем.

— А не думаешь, что мы этим подстегнем работорговлю русскими. Это же будет выгодное дело. Степняки совершают набег, захватывают пленных, продают ханам, а те перепродают нам, — эта мысль мне пришла в голову сразу же, когда я первый раз задумался о выкупе русских невольников.

— Так ханов надо устрашить так, что они зарекутся покупать русских и будут сами отшибать бошки всем этим налетчикам.

— Да, планы у тебе, Лонгин Андреевич. Только подскажи как это сделать, — у меня есть кой-какие соображения на этот счет, но интересно что придумал Лонгин.

— Не скажу, Григорий Андреевич. Подожду до окончания испытания дирижабля.

С этим вопросом всё понятно, наверняка наши мысли совпадают — забросать противника бомбами с борта дирижабля.

Последние месяцы наконец-то появились успехи в создании надежного двигателя для дирижабля. Сам двигатель мы создали несколько лет назад, но для воздухоплавательных целей годится тот что будет работать на газу, специальной смеси пиролизного газа и природного.

На земле этот агрегат быстро начал работать так как надо, а вот в воздухе часто барахлил и даже глохнул. Причиной была не стабильная подача горючего из баллонета, который использовался и в качестве топливного бака.

Этот газ я назвал блау-газом. Так его называли в его в моем прошлом будущем. Почему честно говоря не знаю. Главной заманухой его использования была почти одинаковая плотность с воздухом и при использовании происходила простая замена содержимого баллонета.

А использование бензина резко снижало полезную грузоподъемность дирижабля, необходим дополнительный балласт и вообще балансировка подъемной силы и грузоподьемности дирижабля получалась еще тем геммороем.

Для меня лично это уже темный лес, я не настолько компетентен в этом деле, мои познания деле чисто любительские.

Главным строителем дирижаблей стал старший сын Харитона Карпова — Андрей. Юноша оказался очень умненьким и способным и мы ему постарались дать хорошее образование. Он еще на школьной скамье увлекся идеей воздухоплавания, даже экспериментировал с воздушными шарами и сразу же начал заниматься дирижаблями можно сказать с первого же дня.

Разработка двух реальных конструкций дирижаблей создаваемых у нас, это почти полностью его заслуга, так же как и их строительство.

Уже построены и почти успешно испытаны два дирижабля размерами двадцать метров. На первом Андрей отрабатывал и технологию строительства и учился летать на них. А вот второй можно смело называть предсерийным.

Экипаж этого дирижабля пять человек. Он поднимался на высоту пятьсот метров и продержался в воздухе целых шесть часов. Это рекорд, рабочее время пока максимум четыре часа.

Скорость этот дирижабль развивает фантастическую — до ста километров в час. А вот реальная полезная грузоподъемность небольшая, не больше центнера.

Но даже и эти дирижабли, если нам удастся довести их до ума и построить хотя бы десяток, дадут нам фантастические возможности. По крайней мере следующее нашествие китайцев мы точно отобьем с помощью летающих драконов.

Оболочку дракона мы разрисуем под тело дракона, а на носовом усилении будет его голова и там смонтируем какое-нибудь устройство для сброса гранат. Среди них будут и зажигательные. Так что дракон будет как и положено огнедышащий.

Безопасность гелиевых дирижаблей немного преувеличена, блау-газ также взрывоопасен как и водород и вопросы пожаробезопасности стоят у нас на первом месте. А вот в этом вопросе я большой специалист и пенный огнетушитель нам удалось создать без каких-либо проблем. Единственно с чем Яков повозился так это с получением сульфата алюминия.

Но в итоге он справился с этой проблемой и мы начали производство огнетушителей. Вскоре у нас везде, где была опасность какого-либо возгорания были огнетушители.

На дирижабле их было несколько. Андрей отнесся к этому деле очень ответственно, научился обращаться с ним сам и обучил всех своих испытателей и мало того даже четыре раза поджигал свой дирижабль, моделируя различные пожары на борту. Один из них он даже устроил в воздухе над большой заводью созданной выше Усинска в ходе наших преобразований на реке.

Пожар на борту благополучно удалось потушить и не пришлось ни самим прыгать в воду, ни экстренно приводнять дирижабль. Но в результате Андрей внес много изменений в конструкцию дирижабля и второй опытный образец был построен с учетом полученного опыта.

Второй дирижабль это уже можно сказать предсерийный экземпляр. Его полезную грузоподъёмность удалось повысить до двух с половиной центнеров и на борт он будет брать пятнадцать человек, пять человек экипаж и десять пассажиров. Если эти заявленные характеристики будут реальностью, то наше воздушное судно будет действительно боевым кораблем.

Главный моторист у нас сын геройски погибшего гвардейца первого набора, строителя и первого начальника Мирского острога Василия Пули — Георгий. Я хорошо помню как Егор в шестнадцать лет пришел на завод по приказу своего отца делать так нужное нам оружие.

Сейчас это уважаемый всеми Георгий Васильевич. Оружейник с него не получился, а вот по двигателям он у нас главнейший специалист. Причем практически во всем: в конструкции, непосредственном создании и эксплуатации.

Доведенные им до ума газогенераторные двигатели по моему мнению сейчас верх технического совершенства. Они безотказны в работе, достаточно неприхотливы, легко обслуживаются и работают на любом твердом топливе и практически любой влажности. В Туране даже провели эксперимент. Достали из воды дрова, дали с них стечь воде и загрузили в котел. Для розжига было всего два сухих полена.

Целый час два человека потратили на розжиг котла и запуск двигателя, но в конце концов успешно с этим справились. Исправный двигатель на сухих дровах водителем средней руки без проблем запускается за десять минут. Абсолютно все двигатели можно эксплуатировать на четырех видах топлива: дровах, бензине, двух видах газа, природном и блау и на спирте.

Переход с одного вида топлива на другой осуществляется с помощью специального прибора, который в дирижабле находится под рукой пилота. На нем переключатель вида топлива и две кнопки, включения-выключения и прокачки магистрали. Эту процедуру осуществляет автоматически с помощью электродвигателя, но на экстренный случай можно сделать и вручную.

На дирижабле три двигателя, два кормовых, которые создают тягу в полете и один дополнительный примерно в центре дирижабля, под гондолой. Его можно разворачивать на девяносто градусов и использовать для создания подъемной силы.

Емкость четырех бензобаков сто литров. Имеющийся бензин пока предназначен только для дирижаблей. Он у нас двух видов: синтетический и перегоночный, который мы получаем из нефти.

Нефть нам в бочках привозят китайцы, получая за неё серебро. Но у нас есть и еще один очень ценный канал поступления нефти. Секретными караванами её везут из окрестностей русского караула Монды. Там постоянного состава нет, а приходящий с Хангинского.