Совсем скоро ко мне присоединился следующий выбывший один из двух полковников, уничтоживших мое подразделение. Подойдя ближе, он неожиданно он протянул мне руку.

— Мое почтение, — как мне показалось, довольно искренне произнес он.

Вскоре к нам присоединилось еще два полковника-вармастера, а чуть погодя командно-штабные учения закончились. Наши потери превосходили потери «синих», но прорыв был остановлен, а подошедшие подкрепления купировали опасность выхода группировки противника на оперативный простор. Пусть по соотношению потерь это была Пиррова победа, но именно наша Первая ступень победила в командно-штабных учениях, выполнив задачу и не допустив обрушения фронта.

Я чувствовал себя выжатым как лимон — сказывалось невероятное напряжение, я ведь стоя перед картой как канатоходец себя ощущал, словно на краю пропасти. Один неверный шаг, и все — падение в пучину позора. Только сейчас напряжение понемногу отступало — даже скулы начало сводить, так сильно я до этого зубы сжимал. Кроме того, в голове не укладывались цифры потерь, пусть они и десять раз условные. Война больших батальонов — страшное дело, за два дня на небольшом участке фронта людей положили больше, чем все потери СССР за десять лет в Афганистане.

Кроме того, я прекрасно понимал, что счет на табло. Игра забудется вместе с деталями, а результат останется: начальник Первой ступени С. С. Скуратов выиграл командно-штабные учения даже несмотря на то, что вармастер боярин Владимир Морозов попал в плен, положив практически весь свой полк. И уверен, что Остерман меня, как единственного по итогу учений захваченного в плен, в ближайшим будущем просто с дерьмом смешает. Если шутки про «два девственно-чистых ствола» так успешно эксплуатировались, то истории про плененного полковника уже маячат на горизонте. Вот и он как раз, легок на помине — поднялся я, увидев, что ко мне подошел начальник Академии Скобелева.

— Владимир, — обратился он ко мне Остерман под взглядами остальных мастеров военного дела академии.

— Ваше превосходительство, — поднялся я, чувствуя себя полностью опустошенным, и глядя на Остермана чуть ли не с ненавистью, понимая всю суть его иезуитских планов. Интересно, если я ему сейчас втащу, это будет очень большой скандал, или просто большой?

— В сложившихся условиях по логике событий я не видел ни единого варианта, в котором мог проиграть. Вы же мне этот вариант отлично продемонстрировали, благодарю за науку, — невозмутимо произнес Остерман, после чего протянул мне руку для рукопожатия. Потом кивнул прощаясь и развернувшись на каблуках двинулся прочь.

Это он что только что сделал, так похвалил меня что ли?

Чуть погодя ко мне — не скрывая удовлетворения, подошел руководитель учения, душевно поздравив. Так, не хочу лелеять лишнюю надежду, но похоже, что я не совсем обделался в этой истории, похоже даже с прибылью вышел. Среди тех, кто подходил ко мне поздравить, была и Мария. Она буквально повисла на плече, затараторив очередью впечатлений, в которые я даже не вслушивался, от ушедшего напряжения аж в ушах звенело. Великая княжна, похоже, мое выступление искренне считала своей победой — полагаю, у нее не обошлось без пари и в этом случае.

На выходе же из зала меня встретила профессор Селиверстова. Вот от нее ни почтения, ни поздравления, ни теплого взгляда — смотрит на меня находясь в облике Снежной королевы.

— Владимир, пойдемте уже наконец, — да и ледяной тон ничего хорошего не предвещал.

— Куда пойдем, простите?

У меня сейчас мысли были только о том, чтобы побыть наедине с собой, и никакого продолжения и никуда ходить я совершенно не хотел.

— Вы не забыли, что нам нужно готовится к настоящим играм?

Если честно, сегодня об этом вообще как-то не думал. Профессор это заметила — неодобрительно покачав головой, она уже развернулась и деятельно пошагала вперед, явно ожидая что я последую за ней.

На дальнем склоне одного из холмов, между которыми располагался полигон Первой ступени, в закрытой к свободному посещению зоне находился органично встроенный в ландшафт амфитеатр арены. Трибуны всего на несколько рядов и вместимость небольшая, навскидку меньше тысячи зрителей, но из-за того, что собралось нас здесь всего восемь человек, при взгляде изнутри сооружение казалось немаленьким.

Прямо перед нами на утоптанной земле площадки, сцепив руки за спиной стояла профессор Анна Селиверстова. Сейчас как никогда похожа на Снежную королеву: глаза с льдистым светло-голубым отблеском, в волосах снежинки, вокруг визуально заметна морозная аура — на улице жара под тридцатку, а у нее пар изо рта вырывается. Чуть дальше за ее спиной, в самом центре овальной арены — в такой же позе со сцепленными за спиной руками, князь Юрий Барятинский. Глаза горят огненным пламенем, аура подернута размытой дымкой — словно плавящийся воздух в пустыне. Похоже, впереди демонстрация возможностей, обещающая быть впечатляющей, раз оба настолько сконцентрированы и переполнены видимой энергией.

На трибунах нас собралось шестеро. Рядом со мной — с прямой спиной и взглядом гордым, расположилась Мария Царева, рядом ниже сидят остальные. Красный курсант Густав Чередников и Федор Жирар-де-Сукантон, а также двое новых членов команды — Андрей Гусев, способный курсант с моего потока и девушка в синем мундирном платье. Тихая по поведению, но яркая на вид — рыжеволосая, с усыпанными веснушками широким скуластым лицом. Делайла Оши — как и Маргарет, родом из Ирландии. Только Делайла еще в детстве прибыла в Россию вместе с родителями, без остановок в парижском кабаре как Марго. В этом мире подобное не было удивительным, из-за пелены сумрака в самом центре Европы многие ее жители разъезжались как можно дальше по разным сторонам. И у ирландцев, помимо традиционного пути миграции в Северную Америку, здесь поиски лучшей доли вели в том числе и в Россию.

Присутствие Делайлы удивило меня тем, что как вармастер я видел общие рейтинги курсантов и никаких особых талантов за ней не замечал. Хотя и среди отстающих ирландская дева со жгуче-рыжими волосами не числилась. Впрочем, выбору профессора Селиверстовой я доверял — скорее всего у Делайлы есть скрытые таланты, которые наша Снежная королева в процессе отбора разглядела.

Полный состав команды предполагал девять человек — начальник, наставник и семеро участников соревнований. Нас пока шестеро, одно место вакантно. И я надеюсь, что оно оставлено для Марианны, все же выдающиеся способности бывшей принцессы меня серьезно впечатлили.

— Вас здесь пока шестеро, — словно угадывая мои мысли, заговорила профессор Селиверстова ледяным голосом. — Капитан команды Мария Царева, базовая стихия — Вода. Делайла Оши, объединенная стихия Вода-Воздух. Густав Чередников и Владимир Морозов, стихия Огонь. Андрей Гусев, объединенная стихия Воздух-Земля. Федор Жирар-де-Сукантон, стихия Земля. Седьмое и последнее место в команде займет Мари-Анна, принцесса Двенадцатого Дома Сумеречного Семилесья, когда вернется в Академию из Владивостока. Ее объединённая стихия — Земля-Сумрак.

Сказанное почти никого — кроме Федора, равнодушным не оставило. Не так уж и много людей в этом мире могут повелевать сумраком, это показатель серьезной мощи, так что остальных впечатлило услышанное. Меня же удивило иное: «Принцесса Двенадцатого дома». Похоже, в сумеречном семилесье в политике снова произошли серьезные изменения. Или же изменился угол зрения российской власти — неожиданно заметившей убийство матери Марианны, недавней главы Двенадцатого дома.

Профессор Селиверстова подождала немного, пока пройдет удивление от услышанного, после снова начала говорить.

— Каждый из команды, каждый из вас, или уже обладает выдающимися способностями, или же имеет потенциал для их раскрытия. Именно поэтому все вы сейчас находитесь здесь, готовясь начать подготовку для участия в Олимпийских играх для владеющих силой. С учетом последних событий мы все с вами находились в своеобразном информационном вакууме… — голос Селиверстовой чуть изменился, в нем даже появились человеческие эмоции. Ну да и действительно события удивительные и впечатляющие — сначала Скобелев захлестнул прорыв темной скверны, а потом Орск оказался полностью закрыт на въезд и выезд из-за обнаруженного ковена темных колдунов.