— Владимир, — окликнула меня великая княжна. Была она задумчива, все еще кусая губы, глаза поблескивают глубоким синим сиянием, что у нее явный признак серьезного волнения.

— Да?

— Кодекс чести, пункт девятый: Не принимай на свой счет обидных замечаний, острот, насмешек, сказанных вслед, что часто бывает на улицах и в общественных местах.

— Ну это же было не на мой счет.

— Да-да, вы совершенно правы, и это мне по-своему не нравится. Нет-нет, леди Маргарет, вы не так поняли, — помотала головой Мария. — Мне не нравится, что Владимир вызвал на дуэль сразу семерых. Остальные шестеро еще ладно, но седьмой — князь Барятинский. Это очень опасный противник.

— Опаснее, чем генерал Чингисхан?

— Генерал Чингисхан был его учителем в течении двенадцати лет. Кроме того, князь Барятинский по своим способностям считается одним из гениев поколения.

Хм, а вот это проблема. Похоже, я слишком поверил в свое бессмертие, а еще немного забыл о просьбе Варвары не выделяться. Ладно, что сделано, то сделано, будем решать проблемы по мере их поступления.

Правда, проблемы уже поступили, но прежде чем их решать, неплохо бы хорошо поесть. Тем более что из обеденного зала так вкусно пахнет курочкой, а официанты уже в готовности.

Великий князь, едва соблюдя необходимый церемониал, покинул торжественный обед одним из первых. У меня так не получилось — статусом не вышел, так что пришлось отсидеть от звонка до звонка. От горячего и до десерта, вернее.

В иной другой ситуации я бы насладился происходящим — люблю поесть, но сейчас вся еда казалась пресной и безвкусной. В задумчивости я полностью огородился от окружающего мира, один за другим перебирая варианты, как теперь разбираться с ситуацией.

После окончания обеда секунданты оппонентов не появлялись, зато прибыл вестовой, вызывающий всех нас к великому князю. Именно всех, — пришел он не только за мной, но и за Маргарет, а также за Марией с Федором. Препровождены мы были в административное здание, на самый его верхний начальственный этаж, в кабинет начальника факультета Первой ступени, как гласила уже повешенная на дверь отливающая золотом табличка.

Впрочем, С. С. Скуратова — темного боярина, так похожего на Сириуса Снейпа, только причесанного и облагороженного мундиром, в кабинете не оказалось. Место начальника факультета, восседая за массивным столом — настоящий «стол руководителя», как его в мебельных каталогах рисуют, занимал великий князь. Андрей Александрович встречал нас не один.

По левую от него руку расположилась боярыня Анна Селиверстова, в парадном ярко-синем мундире и с заплетенными в косу белоснежными волосами сейчас похожая не на Снежную королеву, а на каноничную Снегурочку. По правую руку от великого князя сидел барон Фредерик Аминов, а вот перед столом стояли совсем неожиданные товарищи — оба красных боярина, с которыми у меня в ближайшее время должна состояться дуэль. Князь Барятинский сохранял полную невозмутимость, воспринимая происходящее как должное. Зато второй — невысокий суетолог, заметно нервничал, прямо места себе не находил. Оба они расположились справа от стола, а мы вчетвером подошли слева, встав напротив них.

— Господа, у меня на сегодня было немалое количество планов, которые из-за вас я вынужден отодвинуть в сторону.

В словах великого князя отчетливо читалось нескрываемое раздражение. Голос он не повышал, при этом скрытая угроза чувствовалась ощутимо — невысокий суетолог аж сбледнул с лица, да и Маргарет заметно занервничала. На остальных подействовало меньше — Федору внешне традиционно безразлично, да и к делу он имел отношение опосредованное, а Мария вообще защищена родственным иммунитетом. Я же таких заходов раньше столько слышал, что привычно уже, не сильно впечатлился. Как и Барятинский, кстати, который вдруг неожиданно мне подмигнул и чуть улыбнулся, глядя с чувством превосходства.

Он это так умело сделал, что захотелось ему эту кривоватую улыбку погасить как можно скорее. Прямо хорош, умеет зацепить. Великий князь же продолжил после короткой паузы:

— При этом я совершенно не желаю разбираться в происходящем, тем более что не имею морального права вмешиваться в ваши дела и тем более препятствовать проведению дуэли. Не желал бы и не имел бы, если бы не два обстоятельства. Юрий, — повернулся великий князь к Барятинскому. — Вы, после недавнего блистательного своего выпуска и отпуска в Европах, по моей протекции прибыли сюда для назначения шеф-инструктором в Орский дозорный корпус. На вас и вашу карьеру у меня и у вашего почтенного родителя были большие планы, но ваше поведение заставляет меня усомниться в принятом ранее решении.

Барятинский выслушал великого князя с каменным лицом, не показывая эмоций. Улыбка неприятная уже исчезла, что мне прямо понравилось.

— Кроме того, Мария Царева, — повернулся к девушке великий князь. — Хотя, правильнее будет сказать великая княжна Мария Александровна, скрывающаяся под маской мещанской дочери Марии Царевой, решила принять участие в грядущем отборе к Олимпийским играм.

Судя по тому, как изменились в лицах оба красных боярина, великую княжну они не узнали. А вот профессор Селиверстова и барон Аминов остались при своих выражениях, похоже в курсе уже.

— Переубедить мою любимую сестру не принимать участия в этом мероприятии у меня не получилось. Это послужило главным фактором того, что я вынужден принимать решения, которые не всем из вас понравятся. Итак, начнем с… Владимир, с вас. Капитаном команды вы не будете, — взгляд великого князя уперся в меня в ожидании реакции.

Я промолчал, только кивнул едва-едва, показывая, что услышал. Неплохо он так начал принимать решения — интересно, чем закончит.

— Прежде чем озвучить остальное, хочу сообщить что в Карсе, в штаб-квартире Организации Тринити, намедни прошло очередное заседание комитета организаторов. По итогу принятых решений в играх от России примут участие три команды. По одной от Академий Западного, Центрального и Южного командования Корпуса Боярской стражи будут сформированы по итогам соревновательного отбора. Еще один коллектив, используя данное мне право, будет назначен явочным порядком прямо сейчас, и им — учитывая заслуги в отражении прорыва темой скверны, станет команда Академии Скобелева. Вы не будет участвовать в отборе, но перед играми мы проведем общее соревнования с остальными командами. Коллектив занявший последнее место на игры не поедет, или же отправится туда в качестве запасного.

Вот это неожиданно — продолжает великий князь, не сбавляя градуса.

— Начальником команды остается профессор Анна Селиверстова. Ввиду предполагаемой сложности некоторых грядущих испытаний, по итогу заседания комитета игр вводится еще одна должность — наставник команды. Требования к наставнику в части владения силой серьезные, и под эти требования отлично подходит князь Юрий, — взгляд на Барятинского. — Завтра вы прибудете в штаб Орского дозорного корпуса, откуда сразу же будете откомандированы в Академию Скобелева. Так что, господа и дамы, прошу любить и жаловать: наставник вашей команды, князь Юрий Барятинский.

Все интереснее заходы, причем не могу сказать, что мне это нравится.

— Владимир, для вас приятная новость: князь Юрий является гением поколения в управлении огненной стихией, он лично поможет вам с обучением владения силой.

Вот уж действительно приятная новость, прямо бальзам по сердцу — причем я даже не понял, с сарказмом это говорит великий князь, или всерьез.

— Итак, утвержденные на данный момент участники: капитан команды Мария Царева, бояре Владимир Морозов, Федор Жирар-де-Сукантон и Густав Чередников.

Ничего себе у суетолога имя интересное. Он, кстати, все также заметно нервничал, но теперь к нему присоединилась и Мария, которую новость о капитанстве серьезно взволновала.

— Мария, — повернулся великий князь к сестре. — На заседании комитета утверждено, что в команде должно быть семь участников. Остальные три кандидатуры определите сами. Каким образом вы это сделаете меня не волнует, но имейте ввиду, что персональная ответственность за вами. Это будет лично ваш проект и лично ваша ответственность. Соответственно лично ваш успех, или лично ваша неудача.