— Вы считаете, что это не так? В истории достаточно примеров, которые…

— Которые раз за разом доказывают такое понятие, как систематическая ошибка выжившего. Вы видите десятки и сотни примеров успеха, но не видите приходящиеся на них тысячи и тысячи неудач, которые остаются за кадром. Я вам уже сказал, Мария, что действия, которые для вас могут быть всего лишь очередной попыткой, для обычного человека могут стать концом карьеры или даже жизни. Обычный человек может добиться успеха, но он находится в заведомо более низкой позиции, потому как происхождение дает огромное количество бонусов, значительно расширяя возможности — спорить с этим просто глупо.

Мария сверкнула глазами, собираясь что-то сказать, но я остановил ее жестом с открытой ладонью.

— Вы безо всякого сомнения обладаете рядом достоинств, и наверняка могли выиграть свое пари даже в пяти случаях из пяти. Но за вас в каждом случае в числе прочего будет играть уверенность в собственной неуязвимости перед жерновами бюрократической машины, а также право на бесконечное количество попыток. Солдат, убивший товарища по неосторожности, отправляется на каторгу, генерал — убивший тысячи солдат из неспособности к военному делу, отправляется в почетную отставку, я уже в который раз пытаюсь обратить на это ваше внимание. Поэтому сколько бы вы не показывали, как человек без связей и происхождения может добиться успеха, ваши результаты не будут репрезентативными, это будет показательным случаем только для узкого круга, что знает о вашем пари.

Мария опустила взгляд. Ясно, похоже всей душой хочет изменить этот мир — что-то такое я и подозревал. Другое дело, что она не только ни разу еще не получала жесткой отдачей выгнувшегося обратно только что погнутого мира, но даже приветливого удара мокрой тряпкой по лицу от него не видела.

— Так что вы решили?

— Я останусь вместе с вами в Академии на Третьем потоке, не афишируя, но и скрывая свою личность. Вы можете рассчитывать на авторитет моего слова и на возможности, открываемые моими привилегиями. Но взамен вы возьмете меня в свою команду для участия в олимпийском отборе.

— Если я не соглашусь?

— Я отправлюсь получать образование в другое учебное заведение, — пожала плечами девушка. — Не скрою, что еще вчера вечером я относилась к вам предвзято и моментами хотела стереть в порошок, но сейчас мне стыдно за недавнее ребячество.

— Вы знаете, что планируемые соревнования не гарантируют безопасности?

— Да, я в курсе. Владение силой вообще не гарантирует безопасности.

— Здесь дело несколько в другом. Вы знаете, по каким дисциплинам будут проводиться соревнования?

— Пока этого не знают даже организаторы, соревновательные дисциплины сейчас только обсуждаются и пока не утверждены. Единственное, что известно точно — обещано грандиозное зрелище с телевизионной трансляцией на весь мир.

Хм, здесь уже и телевидение есть. Да, некоторые процессы мировая война не притормозила, в итоге удивительный результат к 1918 году получился.

— Мария, вы должны понимать, что если не дай бог с вами что-то случится, то на всей нашей команде придется ставить крест, потому что мы вас не уберегли. Думали над этим?

— Нет. После разговора с вами посмотрела на происходящее немного с другого угла и поняла, что я много о чем не думала, — добавила девушка. — Это может быть препятствием?

— Со своей стороны препятствием я это не считаю. Спрашиваю лишь для того, чтобы понять — вы готовы нести ответственность за других?

— Да.

— Какова ваша цель?

— Не поняла вопроса.

— Вы планируете в дальнейшем участвовать в политических процессах? Или вы просто хотите доказать окружению, что что-то можете? Хочу понять, в какой мере могу в дальнейшем рассчитывать на возможности, открываемые ваши привилегиями.

— Вы задаете вопрос в очень широких рамках, пока не могу на него ответить.

— Тогда подумайте на досуге, чего именно вы хотите. Иезуиты, как вы знаете, утверждают, что для достижения цели хороши все средства. Иные люди говорят, что с грязными ногами недостойно входить в чистый храм. Если вы готовы серьезно войти в большую политику, будьте готовы к тому, что к сапогам по пути налипнет дорожная грязь, — говоря это, я смотрел в пространство, вспоминая прошлое. — Вы хорошая девушка, у вас хорошие цели. Но хорошие люди в политике — это приговор для государства.

— Я не совсем понимаю, о чем вы.

— Вы понимаете, просто не хотите этого пока принимать. Подумайте, нужно ли вам все это и как будете готовы, скажите мне. Если не нужно, мы с вами просто поучаствуем в отборе к играм, думаю будет весело.

— Если нужно?

— Тогда будет еще веселее, но не исключено что смеяться будем сквозь слезы.

Кивнув, Мария замолчала. Остальные тоже молчали. Рассвет наливался яркими красками, и мы просидели наверху до того момента, пока не пришел звонарь. Спустились как раз вовремя — во двор вереницей заезжали машины госбезопасности, из которых выпрыгивали серые бояре.

— Мария. Федор, — обернулся я к спутникам. — Нас с Марианной не будет, наверное, несколько часов. Может быть до вечера, не знаю. Мария, на это время оставляю вас за старшую, организуйте машину в форт и далее по плану. Федор, за Марию Александровну отвечаешь головой.

В здании госбезопасности таблички на входе не было, так что я даже не знал, куда нас привезли. Сразу после входа мы с Марианной разошлись. Ее повели на второй этаж, меня же привели в просторный кабинет, где в высоком кресле устроился моложавый полковник в синем жандармском мундире и с поблескивающим металлическим отблеском серыми глазами. На двери таблички тоже не было, так что кто передо мной я не имел понятия.

— Владимир Искандерович, доброе утро, — доброжелательно приветствовал меня полковник.

— Здравствуйте. С кем имею честь?

После моего вопроса собеседник с легкой полуулыбкой вздернул брови, похоже я сумел его удивить. Судя по блеску глаз он, как и Варвара, может отделять правду ото лжи, так что мой вопрос его совершенно не задел.

— Полковник граф Николай Зубов, временно исполняющий дела начальника штаба Отдельного корпуса жандармов.

В ответ я продемонстрировал вежливый полупоклон.

— Владимир Искандерович, я получил относительно вас строжайшие инструкции, к которым приложила руку небезызвестная вам Варвара Александровна. С вами категорически запрещено проводить процедуру ментального допроса, как бы мне не хотелось пойти по этому самому простому пути. При этом ситуация сложилась, сами понимаете, из ряда вон… Требующая строгих мер и быстрой реакции. К произошедшему сегодня ночью обращено пристальное внимание министра внутренних дел, шефа Отдельного корпуса жандармов, а также главы Третьего отделения, что означает внимание и самого государя. Мне же, чтобы оправдать возложенное доверие, необходимо разобраться в сложившейся здесь ситуации, для чего требуется получить от вас наиболее полную информацию по случившемуся. Поэтому мы с вами здесь надолго, располагайтесь, чувствуйте себя как дома. Чай, кофе, легкий завтрак?

— Надолго — это в каком смысле? До вечера справимся?

Полковник вдруг расхохотался, покачав головой.

— Вы большой оптимист, Владимир Искандерович. Впрочем, юность — прекрасная пора, все мы там были. Давайте объясню: ваша вечерняя прогулка обнаружила настоящий гнойный нарыв в самом центре южного пояса безопасности империи, столица сейчас стоит буквально на ушах. Летят погоны и ломаются судьбы, перетряхиваются ведомства, возводятся виселицы, каторги и тюрьмы готовы принимать новых гостей. Но это все последствия, моя же задача — найти причину. Город полностью закрыт на выезд, и сейчас мне нужен не только каждый, кто участвовал в посещенном вами ночью мероприятии. Мне нужны абсолютно все, кто имел хоть малое к нему отношение. И ни один из них от меня не уйдет, даже в смерти сбежать не получится — после обеда в городе будет особая экспедиция из некромантов. Так что, учитывая важность задачи, до вечера мы с вами только с общей картиной произошедшего в стенах здания хорошо если определимся. Так что может быть все-таки начнем с кофе?