Прежде чем отправиться домой, они заехали к Джулиане, чтобы забрать Каллена и девочек. Припарковав экипаж у входа, они пошли по дорожке. Блайт вылетела из дома, как миниатюрный поезд, и чуть не сбила Рэймонда с ног своим радостным приветствием. На крыльце, улыбаясь, стояла Хейзел, а рядом с ней Дрейк. Они нашли Каллена внутри, он играл в нарды с Генри, а Джулиана сидела рядом и подбадривала их. Остальные дети тоже присутствовали, как обычно по воскресеньям после церкви.

После ужина Рэймонд отвел братьев в кабинет и рассказал им о Морсе и его отношениях с Сэйбл.

Филипп спросил:

— Как думаешь, он собирается причинить ей вред?

— Я думаю, он хочет заполучить ее, что, по-моему, одно и то же. Я еще не сказал Сэйбл, но на следующей неделе я собираюсь в Мобил на съезд. Я рассчитываю на то, что вы, сорванцы, обеспечите безопасность моей леди до моего возвращения.

Арчер протянул:

— Если бы Морс хоть немного знал нашу семью, он предпочел бы пообедать с дьяволом, чем приставать к Сэйбл.

— Если он пойдет на это, то будет обедать там постоянно, — пообещал Дрейк.

Рэймонд склонил голову.

— Я рад слышать, что мы с вами одного мнения.

Бо спросил:

— Как выглядит этот повстанец?

Рэймонд начал описывать Морса, но остановился, когда кто-то постучал в дверь кабинета. Филипп пошел открывать и увидел, что там стоит Каллен.

— Можно мне войти?

Филипп посмотрел на Рэймонда, который сказал:

— Да. Мне следовало с самого начала пригласить тебя. Приношу свои извинения.

Каллен вошел и сел. Рэймонд рассказал ему о своих опасениях за безопасность Сейбл, затем еще раз описал Морса.

Каллен сказал:

— Прежде чем вы отправитесь в Мобил, сэр, я хотел бы обучиться обращению с огнестрельным оружием.

Удивление отразилось на лицах всех, кроме Рэймонда; он знал, насколько серьезно Каллен относился к своим обязанностям, и, кроме того, времена были такие нестабильные, что каждый представитель расы должен был быть способен защитить свой очаг и дом.

— Мы начнем твое обучение сегодня вечером, как только вернемся домой.

— Спасибо.

Пока братья и Каллен продолжали обсуждать ситуацию, Джулиана отвела девочек в теплицу, чтобы пересадить одно из своих самых ценных растений, оставив Сэйбл наедине с Анри.

Она сказала ему:

— Джулиана сказала, что вы, возможно, покинете нас после нового года.

— Я обдумываю это. Я не вижу ничего, кроме крови на горизонте для представителей расы в этой стране. Я лишь хотел бы…

— Что?

Он покачал головой.

— Ничего.

Сэйбл внимательно посмотрела на него.

— Что вы собирались сказать, Анри?

Он одарил ее задумчивой улыбкой.

— Ничего. Это лучше оставить невысказанным.

— Вы влюбленв в Джулиану?

Между его бровями пролегла морщинка.

— Как вы узнали?

— Я вижу это в ваших глазах, когда она входит в комнату. Знаете, она тоже вас любит.

— Я в это не верю, — сказал он.

— Я вижу это в ее глазах, когда она рядом с вами. Но мы с Рэймондом оба согласны, что она не станет ничего предпринимать, потому что считает, что это осквернит память Франсуа.

Анри внимательно посмотрел ей в лицо.

— Вы же не стали бы шутить с мужчиной моего возраста, не так ли?

— Нет, Анри. Она действительно любит вас.

Он закрыл глаза руками, как будто не мог поверить в то, что услышал.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Он подошел и поцеловал ее в щеку.

— Сэйбл, вы только что сделали меня самым счастливым человеком на свете. Я тоже боролся с призраком Франсуа Левека. Я понял, что люблю ее, примерно через полгода после смерти Франсуа, но я был бы подлецом, если бы расскрыл ей свои чувства. Она все еще была в трауре.

— Возможно, она все еще скорбит о нем, но мы, те, кто остался позади, должны жить дальше.

Ее слова напомнили о ее собственной борьбе за выживание после смерти Мати. Она думала, что боль в ее сердце никогда не утихнет, но со временем это произошло. Печаль всегда сопровождала ее, но больше не преследовала каждую ее мысль. Она приписывала свое исцеление новому пути, открытому для нее Судьбой и Старыми королевами, и своей любви к Рэймонду.

Анри спросил:

— Как думаете, стоит ли мне сказать Ане о своих чувствах?

— Да, стоит. Кто знает, может быть, это именно то, чего она ждала.

Анри, казалось, обдумал это, а затем сказал:

— Вы мудрая и наблюдательная женщина, Сэйбл. Я надеюсь, Рэймонд осознает, насколько вы драгоценная.

Словно по сигналу, в сопровождении своих братьев и Каллена в комнату вошел Рэймонд. Он сказал:

— Конечно, я знаю, насколько она драгоценна, Анри.

Улыбнувшись своему красивому мужу, Сэйбл осознала, что Рэймонд никогда не признавался ей в любви. Она сомневалась, что когда-нибудь услышит от него три слова, которые являются ключом к сердцу женщины, но она знала, что он дорожит ею сильнее, чем она когда-то считала возможным, и этого ей было достаточно.

Анри обвел взглядом сыновей Джулианы и объявил:

— Что ж, парни, я решил сделать предложение вашей матери. Есть возражения?

В наступившей ошеломленной тишине можно было почти почувствовать, как мужчины затаили дыхание. Наконец Дрейк сказал:

— Повтори-ка, пожалуйста.

— Ты услышал меня с первого раза, Дрейк. Если у тебя есть мысли по этому поводу, давай их выслушаем.

— Не слишком ли это внезапно, Анри? — спросил Филлип.

Арчер ухмыльнулся.

— Лично я считаю, что сейчас самое время. Папа умер много лет назад, и воспоминания не согреют прекрасную Джулиану холодной ночью.

— Прояви немного уважения, Арчер, — огрызнулся Филипп. — Ты говоришь о нашей матери.

— О, ради всего святого, — возразил Арчер, — мама — живая, дышащая, чувствующая женщина. Ей не нужно, чтобы ее малыш Филипп притворялся, что он родился в результате непорочного зачатия.

— Не хочу это слушать!

Дрейк рассмеялся.

— Я согласен с Арчером. Мама уже давно зажигает свечи в память об отце. Я одобряю твое решение, Анри.

— И я, — заявил Бо.

Наконец, Анри повернулся к Рэймонду.

— Ты старший сын Аны. Ты даешь мне свое благословение?

— Для меня было бы честью, если бы ты стал дедушкой для моих детей.

Анри улыбнулся и снова обратил свое внимание на угрюмого Филиппа.

— Ну что?

Филипп сказал:

— Ты знаешь, я желаю тебе всего того счастья, которое только может быть в жизни. Давай, женись на ней. Я тоже за.

Когда Сэйбл смотрела, как Анри обнимает каждого из сыновей Джулианы, она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Внимательный Каллен подошел к ней и спросил:

— Тебе грустно?

Она смахнула слезы.

— Нет, это слезы счастья.

Когда Джулиана и девочки вернулись из теплицы, Джулиана сказала:

— У Хейзел настоящая страсть к садоводству, Рэймонд. Она прекрасно разбирается в растениях. Блайт, с другой стороны, — она указала на свою младшую внучку, покрытую грязью, — любит землю.

Блайт улыбнулась.

Все рассмеялись.

Каллен сказал:

— Бабушка, мистер Винсент хочет тебя кое о чем спросить.

Сэйбл возразила:

— Каллен, это его личное дело.

Рэймонд бросил на него быстрый взгляд.

— Да, Каллен.

К этому времени Джулиана, казалось, была в замешательстве.

— Какое личное дело? Анри?

Анри явно чувствовал себя неуютно.

— Я не планировал делать это достоянием общественности, но Каллен раскрыл тайну.

Он тоже бросил на Каллена острый взгляд.

Джулиана потребовала:

— Ну, кто-нибудь, скажите уже что-нибудь!

Анри подошел к Джулиане и опустился на одно колено.

Ее глаза расширились, и она спросила тихим, дрожащим голосом:

— Анри, что ты делаешь?

— Делаю предложение. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, Ана.

Мгновение она вглядывалась в его лицо. Все присутствующие в комнате увидели слезы на ее глазах.

— О боже, — прошептала она.

Джулиана посмотрела на своих сыновей и увидела, что все пятеро смотрят на нее с улыбками на лицах.