– Ты же осведомлен, я прав? – перешел сразу к делу отец Дэль, принимая чашку из рук главы академии.

– Я много о чем осведомлен, что конкретно вас интересует? – прищурился маг, делая глоток.

Тимирэн Лавьер покачивался в кресле, в то время как легкие порывы ветра срывали сливовые лепестки с деревьев, заставляя их кружиться в воздухе и падать к ногам.

– Знаешь, что происходит между моей дочерью и Тэйроном? – нехотя, но все же внес разъяснения лорд.

– Думал, ваша светлость, что вы более проницательны, нежели ваша супруга…

– Да опусти ты этот официоз, Тимирэн! – лорд, не спрашивая разрешения, уселся в соседнее кресло. – Этот парень пришел к нам в дом…

– Порталом? – как ни в чем не бывало спросил глава, вновь отпивая из чашки.

– Забрал Дэль…

– Значит, ей снова стало плохо, – кивнул ректор, опять перебивая.

– И унес ее в неизвестном направлении!

– Ничего он с ней не сделает, успокойся, – отставив чашку на небольшой круглый столик, ректор откинул свою безмятежность и посмотрел в глаза старого друга, с которым учился на одном курсе.

– Альена в бешенстве, Рамон и Леста растеряны, а Элиот…

– Ох уж этот мальчишка, – усмехнулся глава академии. – Когда он уже поймет, что не получит того, чего так рьяно желает?

Герцог не спешил что-то говорить, превращаясь в слушателя.

– Орэнс, – глава снова усмехнулся, – твоя дочь терпеть его не может. Ты знал?

– Знал, что она к Элиоту равнодушна, но вот что терпеть не может…

– А то, что он и его так называемые друзья пытались подставить Тэйрона, чтобы я отчислил этого парня из академии, знал?

– Нет, я… – взволнованно вдохнул воздуха мужчина.

– Скажи, – не давал продолжить лорду ректор, – а синяки на своих руках дочь тебе показывала?

– Какие еще синяки?! – зарычал герцог.

– Которые оставил ей один из друзей Элиота. Они пытались силой утащить Дэль в общежитие, когда она шла к магическому дереву, чтобы позаниматься с Тэйроном.

– Что?!

– К слову, именно тогда они и пытались подставить парня, когда он, увидев сие безобразие, вступился за твою дочь. Тэйрон не позволил причинить вред Дэль. Орэнс, – расслабленно качнулся в кресле ректор, – этот парень маг тьмы. Его дар проснулся полтора года назад. Представляешь, что он мог сделать с Элиотом и его жалкой кучкой друзей, если бы не контролировал себя?

– К чему ты клонишь? – герцог сидел как на иголках. Его тело было напряжено, словно перед броском.

– Да ни к чему, – хмыкнул глава академии. – Лишь хочу сказать, что не от того парня вы защищаете Дэль.

– Между ними проглядывается очевидная связь, – качнул головой его светлость.

– И она никуда не денется, Орэнс, – было ему ответом. – Их магия выбрала себе пару. Если хотите погубить Дэль и Тэйрона заодно, то продолжайте в том же духе. Снятие печати ничего не изменит. Да, этот парень нищий, но у него есть качества, которые наблюдаются далеко не у каждого аристократа. Пусть он беден, но его душа светла, несмотря на то, что он маг тьмы. Этот мальчишка не гонится за богатством, и, поверь, сам не рад тому, что его тянет к твоей дочери, вот только сделать ничего не может.

Герцог слушал с замиранием сердца, тяжело дыша. Информация, свалившаяся на его голову, все в корне меняла.

– Будущее дочери в твоих руках, – пожал плечами ректор. – Если хочешь, я расскажу тебе историю того, кому Дэль подарила свое сердце.

Тимирэн Лавьер начал с того, как узнал о парне, которому собирались запечатать магию, ведь именно к нему обратились с данной просьбой. Дело в том, что с главой случилась такая же беда. Его дар проснулся раньше времени, когда ночью в дом ворвались наемники и вырезали всю семью. Ректор должен был погибнуть, но магия не позволила ему умереть, взламывая печать и залечивая раны. Она изначально пробудилась послушной, не желающей оказывать сопротивление, поэтому на тот момент молодому парню удалось выжить.

Дальше последовал рассказ, как он наблюдал за Тэйроном через праведное око. Глава академии заверял встревоженного герцога, что маг тьмы не дает шансов его дочери, хотя при любой опасности готов кинуться к ней на помощь. Беда, связанная со смертью Эмили, тоже была рассказана.

– Как видишь, – вздохнул главный маг академии, – парень достаточно хлебнул горя, но, несмотря на это, сохранил свои честь и достоинство. Элиоту никогда таким не стать. И, если тебя интересует мое мнение, я бы на твоем месте прислушался к родной дочери, а не к супруге.

Тэйрон

Не знал, куда унести дочь герцога. Да и, если честно, голова на данный момент работала так себе. Единственное, что пришло на ум, это отправиться с ней к магическому дереву. Что я и сделал.

Крепко прижимая притихшую девушку, вышел у многолетнего растения, в стволе которого вспыхивали и потухали огненные прожилки.

– Дэль? – позвал я осторожно сопящую магиану, которая даже не шелохнулась в ответ.

Ее тело было расслабленно, но, несмотря на это, она продолжала цепко удерживать меня за рубашку. Аристократке определенно стало лучше, так как жара от ее кожи больше не ощущалось.

«Довели тебя… – вздохнул я, понимая, что магиана, измученная приступами боли, уснула. – Это не в последний раз», – говорил мысленно девушке, доверчиво прижимающей ко мне.

На землю опустились густые сумерки, отчего вспыхивающие прожилки на стволе дерева выглядели немного устрашающе.

Не знал, что делать дальше. Впереди ожидало не самое лучшее, прекрасно это понимал, ведь сейчас, что скорее всего, семья Дэль рвет и мечет, пытаясь отыскать нас по оставшемуся магическому следу и, если найдут…

«Скандал будет знатный. Хотя его все равно не избежать».

Пугало ли это? В какой-то степени да, ведь вести явно дойдут и до моей матушки, а ей нельзя волноваться.

Я понимал, что ничего плохого не совершил, наоборот, спас девушку, жизнь которой могла оборваться, но вот другие маловероятно примут мою правду, как и сторону. Скорее обвинят во всех смертных грехах, каких только возможно.

– Ох, Дэль, – сорвался тихий шепот с моих губ, – и что же мне с тобой делать…

Тьма заботливо укутывала тело юной магианы, успокаивая ее и отдаляя от грани, оказавшись за которой произошло бы непоправимое, а я в этот момент против своей воли понимал, что мне нравится. Нравится держать Дэль на руках, зная, что она не возражает этому, что сама тянется ко мне, желая получить взаимность.

– Я не тот, кто тебе нужен, – прошептал в тишину.

Тьма недовольно заклубилась, уверяя, что эта девушка готова принять меня, даже несмотря на то, что в моем кармане дыра.

Почему-то в душе от этого осознания поднялось волнение. Оно запульсировало, нарастая с каждой секундой, а в голове возникли мысли, которые не позволял себе ранее.

Внезапно Дэль пошевелилась, сильнее стискивая в пальцах мою рубаху.

– Все хорошо, – прошептал ей, склоняя голову и находясь в опасной близости от лица магианы. Теплое дыхание коснулось моей щеки, ускоряя сердца бег. – Пока ты со мной, тебя никто не посмеет тронуть.

«Зачем говорил ей это? Зачем хотел защитить эту девушку, оберегая ее от всего мира?»

И вновь тьма забеспокоилась, давая ответ, понятный только мне одному. А я и сам его знал, но легче не становилось.

Невольно вспомнилось, каким взглядом меня одарила матушка Дэль. Сложно было не заметить, с какой брезгливостью и злостью она смотрела. Хотя чему удивляться? Я для нее не более чем кусок грязи, принявший человеческий образ.

Размышлять о жизненной несправедливости не было ни сил, ни желания, ни времени.

Требовалось принять решение, как быть дальше. На улице холодало, но и вернуть дочь герцога в поместье я тоже не мог, потому что она только успокоилась. Там ей отдохнуть не дадут, замучив расспросами и наставлениями.

«Ко мне домой? – возникла мысль. – Нет, если матушка увидит спящую Дэль на моих руках, то без эмоций с ее стороны точно не обойдется, а ей нельзя волноваться».