– Я не увидел угрозы в Тэйроне, – пожал плечами герцог. – Как и деньги ему твои неинтересны.

– Ты такой простодушный, аж тошно! – женщина, охваченная гневом, посмотрела на своего супруга. – Было бы удивительно, согласись он их принять! Этот парень далеко не глуп и смог понять что к чему! Зачем ему брать жалкий мешок с монетами, когда можно заполучить гораздо больше, очаровав нашу дочь?! И, судя по тому, что я увидела в ее глазах, он уже близок к своей цели!

– Послушай, Альена, – усталый вздох сорвался с губ герцога, – до снятия печати он все равно будет рядом с ней…

– Вот, кстати, почему?! – перебила аристократка. – Ректор Лавьер так и не ответил на этот вопрос! Что же в этом мальчишке такого особенного?!

– Он спас нашу дочь, это уже делает его особенным. Разве нет?

От пристального взгляда герцога, Альена Ди' Эймс поджала губы. На самом деле сказать ей хотелось многое, как и кинуться обратно в академию, чтобы находиться рядом со своей дочерью и днем, и ночью, только бы парень с дырой в кармане не пудрил голову Дэль.

Она не верила ему. Не верила в его благие намерения и в помощь по доброте душевной. По мнению герцогини таких людей не существует, она на себе это проверила, когда влюбилась до беспамятства, будучи молодой девушкой. Сын конюха… Эрай… Именно так его звали. Она не могла оторвать от него глаз, словно не в себе наблюдая за движениями мускулистого парня, ухаживающего за лошадьми ее семьи. Альене нравилось в нем все: его длинные, собранные в хвост волосы, загорелая кожа с играющими мышцами. Парень был с ней так мил и обходителен, дарил цветы и научил кататься на лошади, хотя юная герцогиня боялась этих животных до дрожи. Она и сама не заметила, как влюбилась. Сын конюха стал для нее всем, центром вселенной. Альена начала сбегать по вечерам из дома, не боясь быть пойманной слугами или родителями. В ней проснулся бунтарский дух, она считала, что встретила свою судьбу, ради которой готова пойти на все, в том числе и отказаться от семьи, но… В один из вечеров, в которые они вместе с Эраем смотрели на звезды и гуляли рука об руку под луной, она пришла раньше обычного. Герцогине не терпелось увидеть любимого, который, не подозревая, что его слова будут услышаны, разговаривал со своим отцом. Беседа была недолгой, но этого хватило, чтобы разбить сердце юной девушке.

Все оказалось до банального просто. Сын конюха не видел в Альене любимой, для него она была безбедным будущим и возможностью вырваться из нищеты.

– Сделай так, чтобы она забеременела! – наставлял конюх своего отпрыска.

– Я не стану на нее давить, – качнул головой он. – Не хочу спугнуть. Она и так пуглива, словно мышь. Все чего-то жмется, постоянно мямлит… Высокородная! – брезгливо фыркнул тот, ради которого Альена была готова пойти на все.

Юная герцогиня смотрела на него и не могла поверить. Получается, что вся вежливость, предусмотрительность и внимание были ничем иным, как желание набить карманы золотыми? Боль… Эта боль преследовала еще долгое время. С великим трудом удалось избавиться от нее.

– Я не допущу, чтобы какая-то чернь пудрила голову Дэль! – супруга герцога была настроена решительно, ведь от одной только мысли, что с ее дочерью случится то, что удалось избежать самой Альене, шрамы от предательства сына конюха вновь начинали кровоточить, причиняя нестерпимые муки.

– Не волнуйся ты так… – попытался успокоить свою супругу Орэнс Ди' Эймс.

– Элиот мне все рассказал! – мотнула головой герцогиня. – Он постоянно наблюдает за Дэль! Этот нищий держит ее за руку, прижимает к себе, а наша дочь позволят ему! Возмутительно! – дыхание женщины было тяжелым и частым, в ее висках пульсировала боль.

– Я прошу тебя успокоиться, – заволновался отец Дэль, когда его супруга, покачнувшись, прикрыла глаза, хватаясь за дубовую столешницу. – Ну что ты так распереживалась?

– Элиот к нему даже какую-то девчонку послал, чтобы она его соблазнила, тем самым показывая Дэль, что он самое настоящее ничтожество, но…

– Но Тэйрон никак на эту самую девчонку не отреагировал, я прав? – тихо спросил герцог, сжимая плечи своей супруги и притягивая ее к себе.

– Ты сейчас надо мной издеваешься? – всхлипнула она. – Я переживаю о нашем единственном ребенке. Она так наивна и доверчива…

– Дэль куда умнее и наблюдательнее, чем ты думаешь, Альена, – не соглашаясь, мотнул головой мужчина.

– Пусть так, – шмыгнув носом, женщина подняла взгляд на своего супруга, – но я все равно должна подстраховаться. Свяжись с Рамоном и Лестой, – решительно произнесла она, – скажи им, что откладывать с помолвкой больше не стоит. Объявим о ней на этих выходных, и тогда Элиот будет иметь полное право, чтобы находиться везде и повсюду со своей невестой! С нашей Дэль!

Тэйрон

– Не могу больше, – Дэль, тяжело дыша, остановилась посреди дорожки, наклоняясь и упираясь ладонями чуть выше колен.

Ее волосы растрепались, а ботинки для бега блестели от алмазной росы. В воздухе разлились свежесть утра и пение птиц, радующихся рассветным солнечным лучам.

– Ты такая слабая, – заключил я, понимая, что девушка пробежала достаточно, но нужно больше, чтобы при снятии печати точно не возникло никаких проблем.

Дэль ничего не ответила, но я видел, как ее пальцы сжались в кулаки, а костяшки побелели.

– Ты освоила базу с магическими рунами и правильность построения символов, но твое тело…

– Да знаю я! – не выдержала магиана, выпрямляясь и уверенно смотря в мои глаза. – Не умничай! Побежали дальше!

– После дам, – выставил я руку перед собой, тем самым пропуская дочь герцога.

Она была уставшей, но, несмотря на это, все же устремилась вперед, имея решительный настрой.

Следовал за ней, готовый в любой момент подстраховать.

Эта девушка не могла не притягивать взгляд и мысли. Я думал о том, что не ошибся в ней. Как и предполагал, магиана, имея ко мне чувства, пыталась держать их при себе, не желая навязываться. Меня полностью устраивало такое положение дел.

«Ее симпатия пусть остается при ней, мне она ни к чему. А что касаемо моей магии, рвущейся к ней, и того, что я так тщательно пытаюсь задушить в себе, не позволяя цветку чувств распуститься в моей душе… Продолжения не будет. Наша с Дэль история не закончится счастливым концом, как в сказках. Я просто буду рядом, пока она во мне нуждается, а потом уйду».

После смерти Эмили я стал другим. Мир померк в моих глазах, превращаясь в черно-белый, мрачный. А потом и магия проснулась, соответствуя состоянию моей души. Пришлось немало с ней побороться, чтобы подчинить, чтобы усмирить и не дать разорвать себя на клочки. Я научился контролировать не только свой дар, но и самого себя. Мог запечатать эмоции, окутывая их путами тьмы, поглощающие всю силу ненужного волнения и тяги к кому-то. И пусть моя магия выбрала Дэль, но все же она часть меня и, что бы там не было, будет выполнять то, что я прикажу.

– Ой!

Всего короткий миг и нога бегущей впереди девушки подвернулась, а она полетела к земле, но так ее и не коснулась, так как моя тьма вырвалась из ладоней, придерживая ее.

– Ты устала, – качнул я головой. – Идем к общежитию. Тем более лекции скоро начнутся. Утренняя пробежка очень полезна, но во всем должна быть мера.

Впитав в себя тьму, я прошел мимо Дэль, щеки которой были окрашены в румянец, и что-то мне подсказывало, вызван он не смущением. Скорее гневом. Я был почти уверен, что дочь герцога злила моя к ней холодность. Вот только заговорить об этом она не могла: не хватало смелости, да и гордость не позволяла. Ей оставалось только молчать, глотая обиду от моего равнодушия, которое можно было назвать напускным, и бороться со своим негодованием.

Я понимал, любой эмоциональный всплеск опасен для Дэль, но и она должна была понять как можно скорее, что взаимности между нами нет места. Я не хотел ввязываться в склоки между знатью, как и выслушивать нелицеприятные вещи в свой адрес.