— Собирался в прошедшем времени? Передумал? — взяв паузу, чтобы поверить в услышанное, задала верные вопросы подруга.

— Мне сказал вчера, когда его сдали. А хотел ещё осенью и обсуждал это с другой женщиной.

— Козёл. Кто она?

— Подружка студенческих лет. В то время она встречалась с его другом, видимо, и Косте нравилась, но он как хороший парень оставался им обоим другом.

— Она сама тебя предупредила по-женски?

— Мы с ней не знакомы. Она пошла рассказывать об этом своему бывшему парню, а может и ещё кому.

— Дрянь.

Мысленно Катя Ольгу и не так называла, но взглянув на ситуацию со стороны, признала, что эта женщина не так уж виновата перед ней.

— Она всего лишь поделилась со старым приятелем сплетней, это всё Костя замутил.

— Что между ними было? Они спали?

— Нет! Только разговаривали.

— Ничего не понимаю. Зачем он собирался к ней уходить тогда?

— Он собирался уходить не к ней, а чтобы пожить одному, потому что ему сорок лет, а он никогда не был на итальянских виноградниках.

— Ты пьяная что ли?

За пять минут она сухо и кратко выложила имеющиеся данные: её беспокойство; Костин кризис, о котором он смог поговорить только с посторонней их семье женщиной; рассказ Вити; признание мужа, что он по глупости дал своей знакомой почву для таких выводов.

— Бред какой-то, — вынесла вердикт подруга. — Это недопонимание, не злись.

Она её не поняла.

Олесин муж в один день принял решение, что не хочет нести на себе бремя больного ребёнка и жены, чья жизнь крутиться вокруг заботы об этом ребёнке. Он подал на развод и ушёл, пообещав, что будет звонить и платить элементы. И платит по сей день, а его родители принимают летом у себя внука и бывшую невестку, несмотря на то, что он уже десять лет женат на другой.

А Катит муж не сбежал от трудностей.

Поэтому Костя герой.

Не сбежал, не бросил с бедой и даже не изменил.

А Катя получается зажравшейся дурищей, не умеющей закрывать глаза на промахи и не ценящей своего верного мужа.

Доказывать что-то и отстаивать своё право на злость и обиду Екатерина не стала. Даже если она убедит Олесю, что Костя мелкий плут и засранец, ситуацию это не изменит.

Она высказалась, услышала мнение незаинтересованного лица, проведала маленькую семью из сильной мамы и ещё более сильного и оптимистичного ребёнка, приятно провела время, поужинав с ними и отодвинув тот момент, когда увидит мужа, из-за чего бешенство вернётся, и ей захочется сказать ему что-нибудь резкое или больно ущипнуть.

Это был хороший вечер и не нужно портить его спором с подругой.

Но когда Катя засобиралась домой, Олеся вдруг предположила. Или попросила. А может, посоветовала? Короче, она сказала:

— Ты можешь его отправить на виноградник или к той подружке. Если больше не доверяешь ему, и вас держит твой страх остаться одной, то отправляй. Ты не их тех, кто пропадёт без мужа.

— Ещё скажи, что я найду кого-нибудь получше.

— Врать не буду, — сморщила она нос.

Жена не вернулась домой.

Должна была прийти раньше, отработав короткий день, но время к ужину, а её всё нет.

Костя уже салат нарезал, а её всё нет.

— Надо маме позвонить, спросить, когда дома будет, — дал он Саше задание, зная, что сыну она точно ответит.

Жена могла пойти на маникюр, зависнуть с коллегой в кафе, заехать с подарочком для племянника к брату или на самый крайний случай к родителям. Подруг он не рассматривал, потому что они все семейные, и Катя бы не стала падать им на голову.

— Мама у тёти Олеси. Сказала, чтобы ужинали без неё, — объявил сын.

Чёрт.

У них проблемы.

У него проблема, раз Катя поехала к Олесе.

Костя не считал, что Олеся его ненавидит.

Она недолюбливает весь мужской род за исключением сына, а не персонально его одного.

Учитывая, что муж оставил её с двухлетним ребёнком инвалидом, основания для предвзятого отношения у неё есть. И пусть с ним она общалась всегда доброжелательно, Костя не ждал от неё объективности и понимания. Он лишь надеялся, что она не сравнит всю эту нелепость с тем, что выкинул отец её ребёнка. Он оставил её наедине с болезнью сына, поступил как слабохарактерный урод, а Костя не такой. Он не ушёл и не собирался уходить, это всё большое недоразумение.

Какая разница, что болтает Оля, если он не ушёл?

А ведь другие уходили.

Конечно, равняться на них нельзя, это не оправдание подлости, но форумы для родителей предупреждали, что это будет испытанием отношений.

Олесин муж испытание не прошёл.

А Костя с Катей его как будто и не заметили.

Но Олеся такая волевая и резкая. Вдруг у неё свои неприятности, а тут к ней Катька с историей, что муж слизняк?

Она скажет, что всегда знала, что он урод, просто хорошо шифровался.

Скажет, что большинство мужиков такие.

Скажет, что его надо проучить и наказать.

Скажет, не разговаривать с ним и отселить на раскладушку в кухню.

А нет, про раскладушку же ему Катя вчера говорила.

Но есть кое-что хуже.

Что, если Олеся расскажет, как он её лапал?

Восемь лет они успешно делали вид, что этого не было.

Но что, если она не забыла, а молчала только чтобы Катю не расстраивать?

А ведь ситуации похожи. Что с Олесей годы назад, что с Олей прошлой осенью Костя не хотел ничего плохого, всё случилось само собой, и от неожиданности он отреагировал не так мгновенно и однозначно, как следовало.

С Олей он сразу не сказал, что она не так его поняла, и ему не нужен отдых от семьи.

А с Олесей… идиотская ситуация.

Был май, и на выходные они выбрались с детьми на пикник у пляжной зоны.

На шампурах поджарили сосиски, шампиньоны и хлеб, потом он быстро разобрал и убрал мангал, на случай, если трое взрослых не углядят за двумя мальчишками, и их ручонки потянутся туда, куда не нужно, и принялись за еду, устроившись на одеяле. Он с детьми пил сок, а девочки расслаблялись, потягивая пиво. Про пиво Костя точно помнил, потому что тогда успокоил себя тем, что Олеся опьянена после одной бутылки и не заметила, где оказалась его ладонь.

Так вот на второй час пикника, Катя, играя с детьми, заняла позицию у берега, чтобы не дать им подойти к воде. И тут после весёлой песенки-считалочки, Костя услышал сначала «плюх», потом приглушённое ругательство, а дальше Сашкино: «Я тоже купаться хочу».

Катя, пятясь назад, не наступила случайно в воду, промочив ногу в кроссовке. Она плюхнулась на спину. В прямом смысле села в лужу. Только это была не лужа, а река.

Бежать жене на выручку не потребовалось, на его глазах она сама быстро встала на ноги, поэтому он мог себе позволить сидеть на пледе и ржать вместе с Олесей.

— Дюша, подай мне полотенце, пожалуйста, — вразвалочку идя к машине, попросила промокшая Катя.

Квадратное кухонное полотенце лежала под тарелкой с овощами, Олеся сама протянула его сыну, а добрый и сообразительный мальчик соизмерил его размеры с размером маминой подруги и проявил заботу:

— Не хватит, дай салфеточки.

После чего снова последовал взрыв смеха.

Пока Катя на заднем сиденье разувалась и снимала мокрые штаны, они принялись собираться, понимая, что пора домой. Костя поднялся, а Олеся ещё сидела на коленях, пакуя в сумку остатки еды. А когда она начала вставать, он одной рукой перехватил поклажу, а вторую предложил ей как помощь. Она за неё ухватилась, и почти выпрямилась, но тут до них донеслось хвастливое:

— А моя мама смешнее твоей.

— А моя не падает.

И Олеся упала. Почти упала, согнувшись от нового приступа смеха, если бы не перехвативший её Костя. Как с женского локтя его ладонь, пройдясь по спине, переместилась на плечо её другой руки, он почти не ощутил, просто раз и схватил её. Схватил и рефлекторно сжал, чтобы удержать.