Полицейский едва вписался в поворот и со злости ударил по рулю. Дороги Подгорицы были не лучшим её достоянием. Несмотря на то что в городе жило столько толстосумов, транспортная инфраструктура пребывала в том же состоянии, что и лет двести назад. Только в районах, где жили коллекционеры и богатеи, приезжающие к морю в летний сезон, что-то благоустраивалось, причём в основном за счёт городского бюджета.

Брось злоумышленник девицу где-то в районе Старой крынки, а не на улице Золотых вершин, её бы не то, что живой не довезли в больницу, её бы до утра вообще не нашли. В бедные районы Маршал выезжал на вызовы гораздо чаще, чем к толстосумам. В основном на драки, кражи, по поводу порчи городского имущества. Убийства в таких районах случались редко, хотя, возможно, о них просто не докладывали в полицию, предпочитая решать эти вопросы самостоятельно. Маршал пропустил поворот на улицу Старой крынки, направляя машину в участок, и взгляд его лишь мазнул по светлому пятну, мелькнувшему у обочины. Сидевший на заднем сидении той же машины мужчина был более внимательным. Третьяк едва слышно хмыкнул, заметив знакомую фигуру пса, и молча улыбнулся.

Плут бежал споро и ни на что не отвлекался. Запахи улицы, эмоции Третьяка, жжение от ненавистного ошейника — всё это было сейчас на втором плане. Его брату и лучшему другу нужно было помочь. Третьяк отчётливо дал понять, как именно следует всё сделать. И Плут бежал на улицу Старой крынки, потому что именно там был нужный ему человек. Быстрее, конечно, было бы долететь до места, но в дневное время в людных местах этого делать никак нельзя. Хорошо хоть бежать было недалеко. С тех пор как Венгр стал счастливым обладателем золотого зуба, и Вальтер, и Плут всегда знали, где именно находится вышеозначенный криминальный элемент.

Несмотря на собачьи тропы и необычную для обычного пса скорость, лучший друг Третьяка добрался до нужного дома на улице Старой крынки чуть позже, чем Маршал Гнездо доставил Вальтера в участок. Усевшись под нужной дверью, странного грязного красного цвета, Плут принялся ждать подходящего момента. Пёс был слишком умён, чтобы просто безудержно лаять до появления правильного человека. Удача была верной подругой старого Плута, поэтому когда через десять минут ожидания из красной двери, держась за ширинку, вывалился Грязный Барри, бассет-хаунд совсем не удивился.

— Барк! Барк! — обозначил своё присутствие пёс, когда Венгр пристроился прямо в углу дома, приспустив штаны.

— Чёрт! Плут! — да я из-за тебя чуть руки себе не обоссал.

— Барк, — извинился пёс.

— Ладно, чего уж. Ты как тут? — не оборачиваясь спросил Венгр.

— Барк! Барк!

— Свинтил что-ли от своего изверга?

— Барк! — Плут затряс головой, всячески демонстрируя несогласие с версией Барри.

— Случилось чего?

— Барк! — пёс согнул передние лапы и активно завилял хвостом, обычно люди воспринимали это как согласие.

— Ну, оставайся у меня, я не против, — к последнему слову добавился отчётливый звук застёгивающейся ширинки.

— Барк! — Плут снова замотал головой.

— Чего ж ты тогда хочешь? — усмехнулся Венгр, присаживаясь перед псом.

— Рррр, — плут потянул Барри за штанину.

— Чего-то ты точно хочешь, — задумчиво проговорил мужчина поднимаясь.

Плут опустил вонючую брючину и резво побежал вперёд. Однако совсем скоро остановился и принялся лаять на плакат, висевший на стене.

— Приглашаем новобранцев в полицию Подгорицы… — прочитал Венгр агитационный заголовок, и тут же сорвал со стены бумагу.

— Барк! Барк! — с новой силой принялся лаять Плут.

— Что? — возмутился Венгр, — Тебе нравятся копы?

Плут активно замотал головой, так что его большие уши затрепетали в воздухе.

— А что тогда? Погоди, не хочешь же ты сказать…

— Барк! Барк! Барк! Барк!

— Костюма загребли? — Венгр искренне рассмеялся, порадовавшись собственной догадке, после чего зашарил по карманам.

Телефонная будка стояла поблизости, но мелочи у Грязного Барри с собой не нашлось. Пёс продолжал лаять, хватать за штанину, и мужчина понял, что так просто от него не отделается. Монетка, блеснувшая в лучах тёплого солнца на брусчатке, оказалась как нельзя кстати. Венгр поднял металлический кругляш и в сопровождении пса направился к телефонной будке.

— И ты реально такой умный живёшь до сих пор с Костюмом? — спросил Венгр у пса, когда его источник в полицейском участке сообщил, что около получаса назад Гнездо усадил в грязную камеру какого-то лощёного мужика.

— Барк!

— Странный ты, парень, — уважительно констатировал Барри, присев и потрепав Плута за правое ухо, — может, всё же останешься со мной: никакого ошейника, белая пудилиха, сочные сосиски?

— Барк, — грустно отказался Плут и опустил глаза.

— Жаль, но уважаю, — почесав пса по жёсткой шерсти спины, Венгр выпрямился, — ну, пошли разведаем как будем вытаскивать Костюма, пусть бы и посидел, но он мне должен пять сотен перперов.

— Барк?

— Это раньше было триста, но Грязный Барри ничего не делает бесплатно!

— Барк, — согласился с замечанием Венгра Плут.

Вальтер Третьяк стоял в центре камеры, куда его затолкал Маршал Гнездо, и осматривался. Слева на лавке лицом к стене похрапывая спал мужчина, от которого разило как из выгребной ямы. Третьяк и не рассчитывал, что в камере будет приличная обстановка, но всё же посторонние запахи и звуки его раздражали. В последний раз, когда дракон попадал в заточение, среди холодных стен он был один. Впрочем, Первый до сих пор находится один в месте, похожем на это. Так-то грех жаловаться. Вальтер даже со счёта сбился, какая сотня лет минула, с тех пор как они с Первым разделились.

— Действительно хранилище золота? — сквозь храп соседа по камере услышал третьяк отголосок незнакомого голоса.

— Да, — коротко отвечал Маршал Гнездо.

— Какая ирония, — рассмеялся незнакомый голос, который судя по нарастанию силы звука, приближался.

Третьяк прислушался. Обрывок разговора его заинтересовал. Судя по всему, беседа велась про прежнее назначение этого здания. Горожане травили байки, что в участке прежде находились почтовая контора и отделение банка. Со слов ныне живущих выходило, что полторы сотни лет назад в камере, где содержали сейчас временных заключённых, хранили золото. Всё это было совершеннейшим бредом, но знал об этом только дракон. В этом здании никогда не хранили деньги, тут был архив. Золото, впрочем, имелось. В помещении дальше по коридору Вальтер ощущал тайник. Скорее всего, схрон из золотых монет и довольно старый. Возможно, это был заклад на постройку дома, который в прежние времена вмуровывали в основание, чтобы здание стояло веками. Сейчас так уже никто не делал, потому-то постройки и сыпались как карточные башни спустя всего полвека службы.

— Я надеюсь, что такого больше не повторится, — незнакомый мужчина в тёмно-красном костюме появился из-за угла в зоне видимости.

— Вы мне угрожаете? — насупился толстяк, вышедший следом.

— Ну что вы, старший уполномоченный, выражаю надежду. У вас не было никаких оснований задерживать моего клиента. Повторю, ни-ка-ких. Я не буду подавать ходатайство о пересмотре вашей профпригодности, но и вы пообещайте мне, что впредь…

— Забирайте, — оборвал речь худощавого модника Гнездо.

— Уверен, мы поняли друг друга.

Гнездо ничего не ответил. Он молча остановился у камеры, в центре которой стоял третьяк. Лязгнули ключи, скрипнули железные петли, дверь распахнулись. Вальтер с недоумением смотрел то на вонючего мужика, спящего на лавке, то на красное лицо полицейского, то на улыбку незнакомого человека. В последнего Третьяк всмотрелся с драконьей тщательностью. Незнакомец был высок ростом и худощав, но его тело не выглядело больным или слабым. Вальтер отметил дорогой костюм из красного памука, который нельзя было достать в Подгорице, на руке блеснули инкрустированные рубинами серебряные часы. Улыбка незнакомца не смотрелась на его лице как добродетель. Растянутые губы в сочетании с округлившимися скулами и глубоко посаженными глазами делали его похожим на варана. Этого человека Третьяк видел впервые. Но, что может связывать, судя по всему, дорогого адвоката и дрыхнувшего на скамье мужчину в вонючих обносках? Если только…