Алонсо, пришпорив коня, уехал вперёд к дворцу Мендоса, а вскоре и наша процессия втянулась за укреплённые ворота семейного поместья. Кругом был шум и гам, носились слуги, сновали родственники, наёмники присматривались к симпатичным служанкам, которые кокетливо засматривались на крепких мужчин в железе, а я наконец заметил дедушку, который в окружении части семейства вышел мне навстречу.

Бернард вышел из повозки первым, взял меня на руки и пошёл к нему тоже. Я пока не думал, как приветствовать людей, от которых видел мало что хорошего, но у меня всегда теперь была на эти случаи одна ролевая модель, которая работала в большинстве случаев — «отец Иаков на максималках».

Я растянул улыбку, стараясь чтобы моё лицо не исказилось слишком уж сильно, и раскинул руки в стороны.

— Дедушка! Или мне лучше обращаться к вам, как 11-й сеньор де Мендоса и 1-й маркиз Сантильяна? — радостно вскрикнул я.

— Иньиго! — старик забрал меня у Бернарда, и понял вверх, рассматривая мою тушку, — подрост-то как! Возмужал! Скоро можно будет искать тебе невесту!

— Вы всё шутите, — вздохнул я, — но тем не менее я рад вас видеть.

Он вернул меня Бернарду и повернулся разглядеть моё войско.

— Что-то не помню, чтобы Диего давал тебе столько денег, — задумчиво произнёс он, — зачем тебе такая охрана?

— Я проездом дедушка, — миролюбиво ответил я, — король Арагона пожаловал мне графский титул, я нанял солдат, чтобы привести город под свою руку.

— Не стал рассчитывать на свою семью? — удивился он, — мы ведь тоже заинтересованы в твоём возвышении.

— По тем суммам, которые я был вынужден у вас выпрашивать, этого было незаметно ваше сиятельство, — просто констатировал я факт, — так что я решил в дальнейшем рассчитывать только на свои силы.

— У тебя есть деньги? — заинтересовался он, — много?

— Я нищий, как монах-францисканец дедушка, — тут же отбрил я его поползновения, — занял то тут, то там и остался всем должен.

— Ну-ну, — не очень-то поверил он мне, прекрасно зная, во сколько обходится содержание отряда наёмников, не говоря уже о моей свите, которая прибыла со мной.

— Идём в дом, думаю, Брианда будет рада тебя видеть, — показал он жестом Бернарду идти за ним.

Мы пошли по коридорам, а то тут, то там я стал слышать шепотки.

— Опять этот горбун вернулся.

— По-моему он стал ещё уродливее, чем был в детстве.

— И достанется же какой-то бедняжке такой муж.

— Слушай может он богатый? Давай попросим у него денег?

Всё это было мне знакомо, так что нисколько не обращал на эти голоса внимание, в Неаполе тоже за мной бегали толпы, видя во мне демона, но быстро перестали это делать, когда узнали, что я инквизитор.

Проходя мимо родни, что гуляла или разговаривала в садиках и коридорах, я про себя заметил, как же бедно и главное тускло одеты кастильцы по сравнению с римскими дворянами, молчу уже про кардиналов с их ярко-алыми мантиями. Преобладал серый и коричневый цвет, даже дамы одеты были весьма скромно по сравнению с тем, что я видел в Риме. Платья были непривычного для меня фасона, крой и пошив явно желал быть лучшим. Римские модницы подобного точно бы на себя не надели. Да что там говорить, даже мой новый красный бархатный камзол с зелёными вставками под цвет фамильного герба был ярким пятном на фоне блекло одетой родни. И когда людей вокруг было много, это сразу бросалось в глаза не одному мне.

Дедушка прошёл в женское крыло и служанки открыли двери первых, гостевых комнат. На диванчике, в окружении четырёх девушек из богатых семейств Гвадалахары сидела женщина, которую я по идее должен был называть мамой. Но мне пришлось приложить значительные усилия над собой, чтобы это сделать. Всё же память о том, что она ни разу даже не навестила меня в детстве, а я вскармливался кормилицей, воспитывался сам по книгам, не давала мне забыть о её поведении, не очень совместимым с определением «мама».

— Сеньора Брианда, — находясь на руках огромного Бернарда я склонил голову и спокойно её поприветствовал, — рад вас видеть матушка.

— Мы рады вашему прибытию домой ваше сиятельство, — ровно и сухо ответила она, — надеюсь стены этого дома напомнят вам, кто является вашей настоящей семьёй.

— О, сеньора, — абсолютно честно ответил я, — я никогда этого не забывал.

— Благодарю вас ваше сиятельство, — она сделала жест, что в принципе разговор окончен, если у меня нет других к ней срочных дел.

Это увидел и дедушка, он хмуро посмотрел на Брианду и повернулся ко мне.

— Слуги подготовят твои покои Иньиго, отдохни, выспись, завтра поговорим. Уж слишком невероятные новости нам приходят о тебе, хочу понять, что правда, а что вымысел из этого.

— Удивлён, как быстро вы узнали о моём новом титуле дедушка, — мы вышли из комнаты синьоры Брианды де Луна и я стал успокаиваться. Всё же глава рода действительно хотя бы пытался быть моим родственником и следовало вести себя с ним достойно и приветливо.

— У меня знакомые есть везде, — весьма самодовольно заключил он, — отец твой в отъезде, ты надолго планируешь у нас остаться?

— Всё зависит от того, где сейчас находится дядя Педро, — ответил я, — я пообещал устроить племянника кардинала Торквемада, который, как и я, оказался в немилости папы.

— Он вроде бы был его другом, что произошло? — удивился дедушка.

— «Вроде бы» лучшее определение, — хмыкнул я, — я тоже считал, что он не забудет меня после своего избрания папой.

— Власть меняет людей, а уж такая, какая есть у папы…

Маркиз покачал головой.

— Ладно, устраивайся, завтра встретимся за завтраком.

— Благодарю, что вышли лично встретить меня ваше сиятельство, — обратился я к нему официально, — для меня это много значит.

— Именно поэтому я это и сделал, — дедушка строго на меня посмотрел, но затем улыбнулся и протянув руку, пожал мне плечо, — ты принёс мне столько веселья своими приключениями за эти годы, так что это самое меньшее что я мог для тебя сделать.

— Спасибо, — кивнул я и он попрощался, попросив меня завтра поприсутствовать на завтраке.

Пришлось пообещать это сделать.

Этим вечером ко мне никто не заходил, так что отдохнул и выспался я хорошо, а утром пригласил составить мне компанию за завтраком Томаса, который был явно счастлив, что будет завтракать в кругу семьи Мендоса.

Меня посадили рядом с Хуаном, Педро и Антонио, а за столом кроме дедушки и мамы, также были Каталина, Мария и Менсия, так что по факту отсутствовали только отец, и старший брат, которого так же звали, как и меня, видимо, чтобы не запутаться и в так сложном порядке именования родственников, как это повсеместно было принято в Кастилии.

Братья старались не смотреть на меня, поскольку я одел свой любимый чёрный с серебром костюм и просто выгодно отличался от унылого однообразия кастильских нарядов.

— Иньиго, а можешь рассказать, как ты стал графом? Мне очень интересно, — обратилась ко мне Менсия, самая маленькая дочь отца, но старше меня на шесть лет.

— Не думаю, что это будет всем интересно дорогая, — я повернулся к ней, — но если хочешь, я после завтрака тебе расскажу.

— Нет Иньиго, рассказывай сейчас, — попросил дедушка, — кому неинтересно, может закрыть уши.

Явная поддержка меня главой рода не осталась незамеченной, так что я приступил к рассказу, кто где приукрашивая, кое-что замалчивая, но в целом рассказав правду.

— Ты завтракал с двумя королями? — открыла рот Каталина, — я бы очень хотела быть на твоём месте. Это ведь так запоминающие.

— Короли те же люди, только наделённые властью, сестра, — я пожал плечами, — со своими страхами, недостатками и достоинствами.

— А какие есть недостатки у короля Арагона? — поинтересовался у меня Хуан.

— Мне о них неизвестно брат, — я посмотрел в его сторону, — к сожалению я не знаком с другими королями, но для меня лично Альфонсо V истинный пример, каким должен быть правитель. Я считаю, что «Великодушный» — это полностью заслуженное им прозвище, подданные боготворят его. Я ни от кого не слышал упрёков в его адрес.