— Синьор Иньиго, я решила, что мы теперь будем с вами друзьями!

— «Боже, за что!», — в отчаянии взмолился я про себя, поскольку этой девушкой была конечно же Анна Колонна.

Но вслух я, разумеется, сказал совершенно другое.

— Это невозможно синьорина, — я покачал головой.

— Но почему? — искренне удивилась она, — я вам не нравлюсь?

— Вы возможно — да, но вот ваша фамилия, заставляет меня ответить вам так, как я уже ответил, — сказал я, уже полностью взяв себя в руки.

— Вы боитесь? Орсини? — удивилась она, — я думала вы рыцарь синьор Иньиго, а вы…

Она тут сделала паузу, явно выбирая то слово, которое побольнее ужалит меня, и наконец нашла его.

— Вы трус синьор Иньиго? — даже не спросила, а обвинила она меня в этом.

— Хорошего вечера синьорина Анна, — я улыбнулся ей и показал Бартоло отнести меня к себе и самым непристойным образом для хозяина дома, оставил гостью одну.

Когда он переодевал меня, то я видел, что парень смущён и растерян, а зная о том, что он с некоторых пор влюблён в Анну, я у него спросил.

— Что ты хочешь спросить Бартоло?

Парень смутился ещё сильнее, но под моим давлением признался.

— Почему вы ничего не ответили синьорине Анне, синьор Иньиго? — смущаясь спросил он, — она ведь намеренно оскорбила вас.

— Бартоло, — я весело посмотрел на него, — если тебе предложат сменить твой новый костюм на обноски нищего, ты это сделаешь?

— Конечно же нет синьор Иньиго, — удивился он, — зачем мне это делать?

— А зачем ты предлагаешь мне натягивать на себя чужое мнение? — спросил я его, — я ведь себя таким человеком не ощущаю, так что зачем я буду об этом с кем-то говорить?

Бартоло на секунду замер, затем восхищённо посмотрел на меня.

— Вы самый умный человек синьор Иньиго из тех, что я знаю, — признался он и покраснел.

— Перестань о ней думать, — вздохнул я, — Колонна также далеко от тебя, как совесть от сердца ростовщика.

Бартоло тяжело вздохнул, заканчивая меня переодевать и вручил книгу, которую я не дочитал.

— Я это понимаю синьор Иньиго, но ничего не могу с собой поделать, — признался он и мышкой покинул меня, оставив думать, что же со всей этой ситуацией делать.

В понедельник, поскольку у меня была намечена экскурсия в библиотеку папы, то я решил встать пораньше, чтобы заглянуть на пару часов в свою канцелярию и разобрать почту. Делал я это с помощью Бартоло очень быстро, так как основные завалы были расчищены уже давно, так что с небольшим потоком входящей корреспонденции было разобраться много проще и не занимало много времени. В отличие от монахов, которые просиживали рясы за столами весь день, я трудился набегами, когда у меня было для этого свободное время, благо начальство вообще не появлялось там, и контролировать моё рабочее время было некому.

— Бартоло, возьми наличные и попроси Алонсо договориться со швейцарцами об охране, — попросил я парня, который меня одевал.

— Сколько взять в банке синьор Иньиго? — спросил он.

— Двести флоринов. Сто пятьдесят я обещал за работу синьору Франческо, — объяснил ему я, — остальное на всякий случай, вдруг увижу что-то интересное, чтобы мне переписали.

— Слушаюсь, — склонил он голову, аккуратно продевая мою руку в кафтан, — вы тогда пока завтракайте, а я всё сделаю.

— Благодарю.

В комнату вошёл Алонсо с прямоугольником письма в руке.

— Гонец от кардинала Торквемада, синьор Иньиго, — протянул он мне его.

Я кивнул, чтобы он распечатал письмо и взял его в руки. Кардинал просил меня заглянуть к нему сегодня вечером вместе с моим секретарём.

— Твой отец похоже нажаловался моему наставнику, — я повернулся к Бартоло, — кардинал не стал бы упоминать твоё имя просто так.

Бартоло тяжко вздохнул.

— Не переживай, не отдам я тебя ему на съеденье, — попытался успокоить я парня, — ты мне самому нужен.

— Можете вы успокаивать синьор Иньиго, — парень почему-то не сильно вдохновился от моих слов.

— Ладно неси меня завтракать, и займитесь с Алонсо моей просьбой.

Управляющий посмотрел на Бартоло, но тот сказал, что по пути всё ему расскажет.

Когда меня усадили за стол, а они ушли, я взглядом поймал сеньора Альваро, который о чём-то грозно покрикивал на слуг.

— Сеньор Альваро, — позвал я его на кастильском, — составьте мне компанию, а то скучно одному есть.

Он погрозил кому-то кулаком и подойдя ко мне, сначала поздоровался, затем позвал слуг, чтобы комплект тарелок принесли и ему.

— На кого вы так экспрессивно сейчас кричали? — полюбопытствовал я у него, когда управляющий приступил к завтраку.

— Из-за волнений в городе сеньор Иньиго дорожают продукты, — нахмурился он, — а поставщики меня предупредили, что скоро они станут ещё реже приезжать в город.

— Почему? — удивился я.

— Лето сеньор Иньиго. Многие богатые жители уезжают из Рима из-за большой влажности и комаров, которые переносят лихорадку, так что поставки продуктов в город снижаются, — объяснил он.

— Мне интересно, — проворчал я, — в этом городе хоть что-то работает нормально?

— И не говорите сеньор Иньиго, хочется уже вернуться домой, — вздохнул он.

— Родные что-то пишут? — удивился я.

— Да, это семейные проблемы сеньор Иньиго.

— А вы работаете на меня, — напомнил я ему, — так что я должен знать, волноваться мне за вас или нет.

— Жена тяжело заболела, — нехотя признался он, — наши врачи ничего не могут сказать, так что нужно вести её в Толедо, там говорят какой-то кудесник врач есть из иудеев, может он чем сможет помочь.

— Сколько это стоит? — поинтересовался я у него.

— Дорого сеньор Иньиго, — вздохнул Альваро, — родня говорит, что купцы соглашаются это сделать только за двадцать флоринов, а ещё неизвестно сколько проклятый иудей запросит за своё лечение.

— Алонсо сейчас вернётся из банка, — я посмотрел на него, — возьмите у него пятьдесят флоринов и поезжайте домой. Отвезите жену к врачу, и проследите, чтобы с ней всё было хорошо.

Управляющий изумлённо на меня посмотрел.

— Вы серьёзно сеньор Иньиго? — не поверил он мне, — я не смогу отдать вам эти деньги быстро, вы сами знает моё жалование.

— Я даю вам их не в долг сеньор Альваро, — пожал я плечами, возвращаясь к еде, — считайте это моими инвестициями в нашу долгую совместную работу.

Управляющий недоверчиво покачал головой, но видя, что я продолжаю спокойно есть, сам подобрал ложкой с тарелки кусочки мясного рагу.

— У меня нет слов сеньор Иньиго, — наконец выдавил он из себя, — но благодарю вас.

— Передайте дела Алонсо и спокойно выезжайте, думаю мы какое-то время справимся без вашей помощи, — улыбнулся я ему, — но не задерживайтесь слишком уж надолго.

— Конечно сеньор Иньиго, — быстро закивал он головой, — я сразу же вернусь, как только отвезу жену в Толедо.

Я закончил завтрак и даже успел немного почитать, как вернулись Бартоло с Алонсо, и их тут же перехватил сеньор Альваро, отведя в сторону. Удивлённые взгляды с их стороны я старался не замечать. Для меня пятьдесят флоринов ничего не значили, для них же возможно, в них заключалась жизнь близкого человека.

— Синьор Франческо, доброе утро, — в коридорах большого комплекса зданий отведённых под проживание и работу членов Святого престола, я поймал какого-то послушника, который знал, как пройти в библиотеку, расположенную в Латеранском дворце и вручив ему пару гроссо, мы быстро добрались до места.

— Синьор Иньиго, я ждал вас, — ко мне вышел Франческо Филельфо, радостно улыбаясь и с моим перстнем на пальце.

— Я полностью в вашем распоряжении, вы здесь главный и главное самый опытный человек, — улыбнулся я, — так что отдаюсь вам в руки. Что посчитаете мне показать, то я с благодарностью и приму.

Он поощрённое улыбнулся и приглашающе показал нам с Бартоло идти за ним.

— Начну тогда с основного, — начал он, — книги и свитки в одно хранилище начал собирать ещё папа Евгений IV, а папа Николай V, наткнувшись на них, решил добавить свою достаточно обширную библиотеку и так организовалось то хранилище, за которое мне поручили присматривать, помимо моей основной работы. Сейчас здесь собранно восемьсот манускриптов на латыни и триста пятьдесят три на греческом, что является самой большой библиотекой из тех, что я знаю, хотя возможно больше есть только у короля Арагона.