Меня такая обида взяла, что чуть не огрела незваного гостя колдовским посохом по хребтине. В моем голосе ярился неистовый зимний буран под стать мерзкому настроению:

— Разве можно хоть какие-то дела вести с тем, кто даже такое нехитрое обещание не смог выполнить?! Убирайся! Чтобы больше и духа твоего в моем доме не было! Не желаю видеть такого подлеца! Не смей больше тревожить мой покой! Найдутся более достойные мужчины! Те, кто держат свое слово, если уж его дал!

— Я просто соскучился, ведьма!

— Ты просто пошел на поводу у своей страсти! Вы с Даром — одного поля ягоды! Ищи другую наивную дуру, которая будет верить твоим лживым глазам и словам! — вложила в ладонь проштрафившемуся брюнету фигурку крылатой девушки и прошептала недавно выученное заклятье.

Прямо в комнате понялась яростная пурга, а когда чары развеялись, Повелитель Новогодья оказался нос к носу перед мечущей громы и молнии Госпожой Зимой:

— Да ты — такой же бестолочь, как и подаривший тебе жизнь ледяной маг! Что ты наделал! Неужели было так сложно удержать себя от такой откровенной глупости?

— Не мог! Эта зараза уже снится мне каждую ночь, а днем все мысли только о Наглой Льдинке. И вот как теперь все исправить?

— А вот ответ на этот вопрос тебе придется найти без моей помощи! Кто дурных дел натворил, тому и воевать с последствиями и все исправлять, — и ледяная чародейка попросту растворилась, решив на этот раз примерно наказать зазнавшегося сына за такой откровенно глупый поступок.

Поступить иначе я не могла, хотя на душе было гадко, и скреблись очень злые, явно голодные, кошки. Тяжело вздохнув, запретила себе вспоминать ласковые прикосновения сильных рук и глаза. В них уже зарождалось нечто, похожее на ту самую любовь, о которой мечтают все, но далеко не каждому посчастливится встретить это чудо на своем пути. Обычно мы имеем дело с мимолетной страстью. Она вспыхивает быстро, горит ярко и очень быстро гаснет. Оставляет после себя лишь горький пепел разочарования на осколках разбитого сердца.

Мое настроение продолжало стремительно портиться. Решив не раскисать окончательно, переделала все дела по дому. Даже те, которые предпочитала спихнуть на кого-то домашних. Одна из моих тетушек, Марния, пришла проведать свою среднюю сестру, мою маму, и встала как вкопанная. Видеть меня сначала безропотно подметающую полы в коридоре, а потом намывающую гладкие березовые доски и полирующую их специальным составом стало для нее настоящим шоком.

Сразу поняв, что со мной что-то очень сильно не так, отвела меня в небольшую комнатку, где сейчас никого не было, и быстро выведала всю подноготную. Она тоже была колдуньей, хотя в большей степени целительницей. Мы вполголоса обсудили почти патовую ситуацию. Потом старушка полностью поддержала принятое мной решение:

— Если этот твой Повелитель Новогодья и впрямь тебя любит, то найдет способ снова завоевать твое доверие, племянница. К тому же, ты сразу поставила его на место. Не стоит иметь никаких дел с тем, кто не в состоянии выполнить свое обещание. Да еще, вдобавок, совсем несложное. Так что прекращай киснуть. Соберись и узнай, каковы пределы твоих талантов в снежной магии. Сдается мне, что он зависит только от того, сколько времени, сил и старания готова колдунья потратить на любимое дело. Тебе надо, всего лишь, подождать следующей праздничной зимней недели. Тогда и станет ясно, действительно ли тебя любит ледяной маг или просто не нашел подруги получше.

Поблагодарив тетушку Марнию за дельный совет, на мгновение задумалась и дала себе обещание, что не стану подглядывать за сыном Госпожи Зимы через серебряное зеркало. Большую часть свободного времени стану уделять учебе и работе по дому, а в свободные часы от души веселиться на гуляниях. Кто знает, может и удастся встретить кого-то, кто излечит меня от нежных чувств к провинившемуся брюнету?

Только сейчас, открыв фолиант в морозной обложке, поняла, что своими руками замкнула путь в мой мир. Амулет в виде крылатой девушки открывал двери в Ледяные Ключи в любое время года без ущерба для обеих реальностей. Пожав плечами, отправилась в свою комнату. День выдался настолько суматошным и насыщенным, что душа и тело настоятельно требовали покоя и продолжительного отдыха. Желательно в полной тишине.

Пару недель походив на веселые посиделки, полностью отказалась от этой идеи. Ни один парень или молодой мужчина так и не смогли тронуть мое сердце. Впрочем, удивляться было нечему. В нем, как собака на сене, застряла заноза в виде голубоглазого брюнета, который завел дурную привычку каждую ночь посещать сны и просить дать ему еще хоть один шанс.

— Приходи в праздничную неделю. Только не надейся, что так легко отделаешься. Твой проступок очень серьезен. Пока не научишься выполнять данные окружающим обещания, не смей тревожить мой покой! — холодно проронила я и встала с постели, чтобы налить себе в кружку щедрую порцию сонного зелья.

Выхлебав отвар до капли, мгновенно отключилась. Конечно, прибегать к этому средству слишком часто было чревато, но в моем случае иного выхода мне никто не оставил.

Один день показывал хвост другому, а моя родня от души радовалась каждому моему даже самому маленькому достижению в деле самостоятельного освоения снежной магии. Увы, саму меня даже самые сложные плетения радовали все меньше и меньше. Больше всего на свете хотелось снова утонуть в голубых глазах Повелителя Новогодья. Только на этот раз уже навсегда. С головой как в омут и чтобы больше никогда не вырваться из кольца рук, которые, как оказалось, значили для меня намного больше, чем все загадки и страшные и не очень тайны зимы.

Стремительно подкрадывалась праздничная неделя. Только в моем сердце лишь росла тревога. Прекрасно понимала, что мне будет нестерпимо больно, если Повелитель Новогодья больше никогда не назовет меня Наглой Льдинкой и не поцелует, шепча про зашкаливающий уровень непристойной снежности. Я настолько истосковалась по опасному бархатному голосу, что была готова на все, лишь бы только всего один раз увидеть его.

Когда пробила полночь, а в моей комнате никто не появился, почувствовала, словно сердце оборвалось. Тут в дверь тихонько постучали. Накинув на плечи узорную шерстяную шаль, закуталась в нее в несколько слоев, чтобы незваный ночной гость не понял, что под ней нет даже нижнего белья, и негромко выдохнула:

— Кто там?

Вместо ответа дубовое полотно снесло с петель, а через мгновение я оказалась в объятиях того, кого уже и не надеялась больше никогда в жизни увидеть. Меня снова по-хозяйски сгребли в охапку, потом едва ощутимо поцеловали в висок. В голосе прозвучала едва сдерживаемая радость от того, что за время расставания длиной почти в год никто так и не смог назвать меня своей.

— Ты понял, почему мне пришлось прогнать тебя? — неожиданно до меня дошло, что в моем голосе нет и следа холодности.

Царящие в душе нежность и любовь сотворили свое особое волшебство.

— Да, Льдинка. Глупо доверять тому, кто может подвести только потому, что привык бездумно идти на поводу у собственных прихотей и желаний, — и он жадно впился в мои губы, прижав к себе так крепко, точно боялся, что снова прогоню его прочь. — Я хочу, чтобы ты осталась со мной навсегда и покинула мир людей навеки. Ты согласна, Льдинка?

— У нас с твоей матерью есть свой договор. Я не могу быть ни с кем до тех пор, пока не освою все плетения в Морозной Книге. Тебе надо научиться не только править сильной рукой, но и заботиться о тех, кто рядом. Иначе наша любовь не принесет нам ничего, кроме боли и страданий.

— Я постараюсь Льдинка. Этот год был настоящей пыткой. Особенно когда узнал, что Дар снова пытается добиться твоего расположения. Знаю, что впереди нас ждет еще немало испытаний. Госпожа Зимы хочет быть уверена, что наши чувства — не мимолетная страсть.

Меня очень бережно взяли на руки и отнесли на постель, где с комфортом уложили. Потом брюнет заложил засов на двери, чтобы никто даже ненамеренно не смог нарушить наше уединение. Только теперь одну вредную снежную колдунью осторожно выпутали из ажурной шали. Полный восхищения ласковый взгляд окончательно меня обезоружил. Больше не хотелось ни вредничать, ни злословить, ни подстраивать мелкие пакости, на которые с детства я была большая мастерица. Все другие мужчины в этот миг навсегда перестали для меня существовать.