— А где был ты?

— Я ещё только набирался опыта, отбывал пост на границах.

— Сомневаюсь, что там было безопасно для начинаний?

— Зато быстро и доступно. Вернулся Бьёрг уже в элитном отряде княжны. Мне оставалось только мечтать о его месте.

— Ты же сам видишь, здесь смерть на каждом шагу.

— Так чего мне Хель бояться? У меня никого нет и никто не ждёт. А так хоть дело брата продолжу.

Мне было нечего сказать и немного помолчав Андерс поднялся с места и ушёл. Так понимаю, он хотел поддержать или развеять меня, но диалог не оставил после себя никаких эмоций, проходя мимо подобно воде в песках Сициад. Зато мне стало понятней, почему отряд так быстро принял молодого воителя, часто раздражающего любого.

Взяв на себя роль старшего воителя, Йохан рвался в самые опасные позиции и схватки, защищая нас всех. Каждый вечер мы устраивали общий совет, где всеми выжившими обсуждали положение дел и соотнесение сил. Не задерживались в одном месте дольше, чем на день, чтобы не попасться солдатам островов. Начиная путь с окраин, постепенно продвигались вглубь, ужасно медленно, но неотвратимо. Как бы ни было жаль, приходилось избавляться и от мирного народа. Каждый раз стоило мне подумать, что это жестоко, я вспоминала обвал вокруг города. Со временем люди стали замечать, что слышать ночью скрипку не к добру. Это было даже забавно, ведь мы по прежнему не понимали языка, но зато весьма доступны для перевода были ужас в глазах и паника в движениях, стоило простому уличному музыканту с растрёпанной шевелюрой разной длины начать нежную и трагичную мелодию на скрипке. Но несмотря на то, что каждый из солдатов и воинов следил друг за другом, подстраховывая и прикрывая тылы, мы не могли обойтись совсем без потерь. Чем ближе мы были к цели, тем сложнее становилось продвигаться сквозь охрану и солдат.

Но всё имеет свой логический конец, так что и улица возле главного особняка дома всё же была захвачена одной из ночей. Главное здание города запиралось на ночь, так что как раз его захватить предстояло если и ближе к вечеру, но не ночью.

Перед решающим захватом мне снился особняк графства, где провела детство и юность. Меня встретила графиня, с мягкой улыбкой проводив в дом. На молочных стенах непривычно ярким акцентом выделялись алые шторы. С тёплой улыбкой графиня вела меня по знакомым коридорам, у меня в руках была скрипка, постепенно за нами начали следовать слуги.

— Так ты же не умеешь на ней играть! — Кивнула графиня на скрипку в моих руках.

— Нет, что вы, маменька, это Моя скрипка.

— Так сыграй!

Мы остановились. Я села на любезно предоставленный прислугой стул, но он оказался мне мал. Не желая потерять лицо расправила юбку и уже хотела начать играть, как увидела, что на смычке совершенно нет волоса. Прислуга быстро забрала у меня из рук лысый смычок, я же тем временем стала пробовать настроить скрипку. Но она оказалась на столько ветхой, что при каждом движении колышка струна выдирала гриф из деки. Так я и проснулась, судорожно пытаясь спасти целостность скрипки, но при этом затянув струны. Сидя на кровати и растирая лицо долго не могла понять какой бред мне снился. Почему графиня снова «маменька»? Откуда прислуга достала стул? Скрипка?!

Встретившись утром с Дэвидом вздрогнула, мгновенно теряя остатки сна.

— Княжна? С вами всё хорошо?

— Да… просто дурной сон. Пора прекращать спать днём, а ночью сражаться.

— Последний рывок, княжна, — ободряюще улыбнулся скрипач, — сегодня мы захватим особняк и все хорошенько выспимся.

Сначала всё казалось простым. Как и когда-то давно фрайфолы проникли во дворец Крэйвола, мы подкараулили и убрали прислугу, забрав их одежду. Для полноценного боя она была совершенно неудобна, так что как только все были внутри, одежда была сброшена. Как и полагается, подвальные и цокольный этажи были выделены под обслуживающий персонал. Главное сражение началось стоило подняться в залу жилого. От просторного холла в разные стороны расходились двери, так что убрав с пути одного стражника сразу пересеклись с теми, кто хранил остальные. Их было меньше, чем нас, но находились далеко. Это послужило переломным фактором, так как одного мы не успели остановить. Совсем скоро со всех коридоров просторное помещение начали спешить думонды. Мы были окружены, не было возможности даже сбежать. Да мы и не умеем. Фрайфолы скорее умрут, чем сдадутся или сбегут, равно как герфельды будут до последнего выполнять приказ, каким бы рисковым он ни был.

Кольцо врага решительно сминало нас всё ближе. Будь мы на открытой территории мы бы могли выиграть, вот только… Среди звуков борьбы не было возможности понять, когда ранят моих солдат, а когда врага. Но мне «повезло» поймать взгляд Клода, что в отчаянии смотрел мне за спину. Он не причитал и не кричал, но по губам я прочла «Йохан». Обернувшись назад, пожалела что вообще проснулась этим днём.

Успев убить врага, но обессиленно рухнув на колени, Йохан хрипел. Я же стояла и смотрела в глаза молодому мужчине не в силах двинуться с места. Он не может умереть. Не Йохан. Он был всегда рядом. Это он нёс меня на руках, когда войско Герфельда разбило мою армию. Аккуратно и трепетно, забрав у какого-то другого фрайфола «Ей и так плохо, не видишь?». И это Йохан закрывал меня своим телом от нападок моих же подданных, что кидали камнями, слабо прикрытыми снегом в самом центре подвластного княжества. Не веря в происходящее, я начала качать головой. Он не может умереть. Только не Йохан.

— Нет… Йохан, вставай! Сражайся! — Поймав мой взгляд, воитель попытался что-то сказать. Из рванной раны у шеи толчками начала течь кровь. — Йохан, нет! Ты нужен мне!!!

Только крикнув последнее всё же смогла сорваться с места и упав на колени возле воителя приподнять Йохана, позволяя ему опереться на себя.

— С…даисись…

— Я не понимаю… Йохан…

— Сд.. — Йохан тяжело сглотнул, выгоняя новую дорожку сокровенной жизненной влаги из раны, — сдайтесь, княжна.

— Только с тобой!!

— Нет, княжна. Вы живите… А я умру свободным.

На лице воина не было ни грама злости или запала сражения. Только безграничная мудрость и принятие.

— Ты нужен мне… Йохан! Как я без тебя?…

— Анна… Я… наконец понимаю Бранда… — Голос Йохана был еле слышим в шёпоте и хрипе. Я попыталась зажать рукавом рванную рану, останавливая кровь. Йохан вцепился в мою ладонь, с силой сжимая и всматриваясь в глаза. Шум битвы и не думал смолкать, я же смотрела в лицо близкого воина, давно ставшим уже другом и не могла заставить себя отвернуться. На глаза навернулись слёзы. — И всё же вы плачете обо мне? — Йохан грустно улыбнулся, но дрожь в мышцах выдавала, на сколько ему тяжело даётся диалог и простые манипуляции мимики. — Сдайтесь, Анна. И живите.

Дождавшись, что глаза Йохана медленно закроются, крепко обняла, прижимаясь губами к широкому лбу, руны на котором были безнадёжно смазаны в чёрную кляксу. Бережно уложив воина на мраморный пол, встала и подняла вверх ладонь. Не сразу, но битва пошла на спад. Изрядно обмельчавший отряд подошёл ко мне, встав за спиной, но не отпуская оружий. Думонды же остались на месте, высокомерно задрав лица. Я выставила перед собой меч, уперев острие в пол и положив ладони на навершие. Просить о пощаде не позволяла гордость княжны, но и жест не понять было сложно. Несколько мгновений ничего не происходило, но вот думонды окончательно расслабились, даже начались шепотки и переговоры.

— Княжна Анна, мы сдаёмся? — прошептал Клод.

Я чуть обернулась, чтобы посмотреть на его лицо. Сейчас парень пребывал в совершенно растерянных чувствах. Конечно, он бросил родное королевство, отрёкся от своих прежних устоев, примкнув к знаменитому отряду свободных… чтобы в итоге сдаться в совершенно чужих землях.

— Анна? — Меня тронула за плечо сзади Элейна. — Анна, что ты задумала?

Конечно на ты. Всё же поле битвы. Вновь и вновь воспоминания уходили в самый первый бой, когда только стала княжной и на мой отряд напали крэйволы. Ожидая приход Эззиана, я решила найти своих, чтобы прикинуть силы и наткнулась на лежавшего Йохана. Хотелось поморщиться и отвернуться, но осознала, что не имею права. Не сейчас. Вместо этого намеренно обернулась всем корпусом к выжившим, задерживая взгляд на каждом.