— Хорошо. — Я вновь вытащила свою ладонь уже из двух рук и начало намеренно внимательно изучать кольцо, потирая и рассматривая игру бликов на камнях. — Но обращаю внимание, что за мной есть кому присматривать. И вне Сициад. — Меня начала напрягать чрезмерная и неуместная тактильность новых знакомых. Необходимо напомнить им кто я.

— Как славно, что мы разобрались и разрешили все вопросы.

— Главный вопрос мне пока так и не могут пояснить. С чего это один из вас принц, а второй король? И при этом никого из вас не зовут Теодор, как истинного короля Сициад? Поясните мне?

— Непременно, Ваша Светлость. С наступлением темноты.

Таинство началось, когда небо начало окрашиваться в глубокий фиолетовый цвет. Джулиано подправил яркий макияж и переоделся в короткую жилетку, почти не скрывающую тело. Не скрытые более тканью рубахи, стали видны яркие рисунки на коже парня. Шея и плечи были отмечены яркими отметинами самого различного характера, от простых вензелей до тематических изображений. Перекинувшись парой непонятных фраз с Маттео, он подмигнул мне и вышел из дома. Я вопросительно посмотрела на оставшегося мужчину.

— Не переживайте. Мы выйдем чуть позже, когда город будет пылать.

— Звучит жутко. — Постаралась осмыслить, что это может значить.

— Думаю, в первый раз это лучше видеть со стороны. — Улыбнулся сициадец.

Выйдя на улицу, мы направились к окраине города. Это было не понятно, но вопросов решила больше не задавать. Мы забрались на холм, откуда была видна если не вся столица, то как минимум ближайшие пара улиц. Стало стремительно темнеть. Воздух же не спешил остывать. Единственное, что радовало, это отсутствие палящего зноя.

— Чего мы ждём? — Спросила напряжённо, когда Маттео безмятежно опустился прямо на холм.

— Не волнуйтесь, Анна, сейчас вы всё увидите.

Ещё несколько долгих минут ничего не происходило, но вот город внезапно начал оживать. Дома и улицы стали окрашиваться в тёплые тона красного и оранжевого оттенка. Светлые песчаные стены без труда вбирали и отражали освещение.

— Что это? — Выдохнула я, созерцая великолепие. Город выглядел ярко и празднично.

— Обычное пламя. Почти у каждого дома есть стеклянные короба. Факел, помещённый туда не только не покрывает стены копотью, но и может сиять в разы сильнее, благодаря игре граней обрамления. Предлагаю направиться к Джулиано. Там сейчас ещё более зрелищно.

Город изнутри и правда выглядел великолепно. Жителям даже не всегда было нужно прятать факелы в стеклянные конструкции. Сама игра высокого пламени на светлых стенах создавала неповторимый шарм. Однако Маттео уверенно вёл меня вглубь, всё дальше от границы. В конечном итоге улица вышла на обширную площадь. На ней молодые люди развлекали публику, раскручивая и подкидывая факелы, создавая из пламени узоры. Опасно, но зрелище завораживало. С восторгом наблюдая за ловкими манипуляциями сициадцев, не заметила, как куда-то пропал Маттео. Он вернулся так же внезапно, как и исчез.

— Всё готово, он скоро выйдет.

— Кто?

В это время из толпы с разных сторон послышались восторженные возгласы. Между тем толпа всё прибывала, выходя с улиц. Проследив за общим настроем, увидела выходящего в центр Джулиано. Следом за ним вышли ещё двое парней. У одного в руках была гитара, у другого ожидаемый барабан. Про себя отметила, что пожалуй единственное государство, не жалующее этот инструмент это был Крэйвол. Между тем все трое парней выглядели ужасно довольными собой. Оглядев толпу с прищуром довольных котов, они начали творить. Барабанщик начал с силой выбивать пульсацию ритма, гитарист подхватил, так же нещадно терзая струны, наконец запел и Джулиано. Общий настрой вызывал крайне смешанные чувства. Музыканты и певцы Герфельда всегда очень трепетно относились к мелодии, закладывая шарм и изящность. В княжестве Фрайфол же в приоритете был смысл и особая уникальность самого народа. Сейчас же представление сделали из самого факта исполнения. Подобно тому, как музыканты извлекали звуки не жалея инструменты, так певец широко разевал рот на распевах и напротив быстро тараторил звуки. Сложно сказать, понравилось ли мне, но стоило признать, что это было самобытно. На очередной песне толпа начала подпевать припев. Я не понимала текста, но восторг толпы не понять было не возможно.

— Теперь понятно.

— Что именно?

После мероприятия мы трое вернулись домой. Конечно, сначала мы шли с Маттео вдвоём, Джулиано присоединился позже. Просто так его бы не пустила толпа. Сейчас же мы лениво потягивали вино, отдыхая после насыщенного вечера.

— Понятно, почему принц ночных Сициад. Публика явно тебя любит. — Я широко улыбнулась. — Но что на счёт Маттео? Всё равно не понимаю, почему король. Не сказать, что его так легко узнала толпа.

— Начнём с того, что я старше принца на десяток с лишним лет.

— Всего-то.

— А ещё без меня не было бы представлений. Но как и наш король Теодор, я предпочитаю оставаться в тени. — Маттео оставался верен себе, продолжая сохранять спокойное благородство. Это подкупало.

— Ну, что в итоге скажет княжна? Как вам представление? — Джулиано выглядел ужасно довольным собой. Мне захотелось сбить его спесь, чего не делали явно давно.

— Для городского музыканта весьма сносно. — Маттео поперхнулся и чуть не пролил вино. Джулиано же напрягся всем телом, хоть и не сменил позы.

— Что вы подразумеваете под… всем тем, что сказали? — Певец изо всех сил пытался держать лицо и невозмутимый тон.

— Ни в коем случае не хотела вас обидеть, просто я выросла среди аристократии, да и время в Герфельде оставило свой отпечаток. — После моих слов Маттео всё же не выдержал и заливисто расхохотался.

— Анна, мне кажется, ваши слова каждый раз ранят чувственного поэта всё глубже.

— От чего же? Я говорю чисто и открыто. Если натура мужчин Сициад столь нежна, что их может ранить простое отсутствие восторга, тогда не стоит и спрашивать. — Джулиано перевёл удивлённо-возмущённый взгляд на Маттео.

— Вы правы, мой друг слишком долго получал исключительно восторженные возгласы и комментарии после своих выступлений, поэтому обескуражен. Не будете ли столь добры дополнить или посоветовать, как Джулиано может дополнить выступление?

— Я не говорю за всех, только за себя. Мне лично не хватило трепетности и нежности. Особенно лёгкости и душевности. Ваша музыка самобытна и имеет свой шарм, не спорю, но… Боюсь, меня избаловал Герфельд…

— Ни слова больше. — Отмер наконец Джулиано. Резким, но грациозным движением он подошёл к шкафу. На ходу он скинул кожаную жилетку, распахнув створки, чуть замер возле вешалок с многочисленными рубашками и жилетками. Как благородной даме, мне стоило отвернуться от голой спины, но мне было слишком любопытно, что задумал певец, задетый в лучших чувствах. Всё же отвернувшись, встретилась глазами с заинтересованным Маттео. Вот только ему был интересен не друг, а я. Между тем Джулиано надел лёгкую светлую рубашку. Полное отсутствие декоративных элементов на которой вновь привлекло воспоминания. Стало несколько грустно.

— Что ж, в таком случае поднимусь к себе. Благодарю за вечер, я приятно провела время. — Стараясь, чтобы перепад моего настроения не был замечен, поспешила удалиться.

— Ни в коем случае. — Остановил меня уверенный голос Джулиано. Кажется, музыкант окончательно вернул себе самообладание. Я обернулась.

— Мы намерены показать вам наши владения. Ночные Сициады. Вы должны увидеть, насколько мы легки и душевны. — Я недоверчиво переводила взгляд с одного сициадца на другого. — Не волнуйтесь, княжна. Мы не дадим вас в обиду. — Джулиано протянул мне ладонь.

— Ведите. — Ответила, проигнорировав жест, и первая вышла из дома.

Мы шли не долго. Джулиано вновь ушёл, оставив нас вдвоём. Совсем скоро мы вышли к трактиру с большой, если не огромной террасой. Особенно радовали глаз тяжёлые навесы от стола к столу. Не смотря на то, что деревянные они были только около здания самой таверны, по краям стояло множество столиков. Разумеется, в дневную жару находиться под ними просто так было невыносимо. Даже сейчас, когда солнце уже село, в воздухе всё ещё чувствовался жар. Оглядевшись, нашли с Маттео свободный столик и присели за него. Не увидеть Джулиано было сложно. Как минимум, потому, что он сейчас стоял у деревянного навеса рядом со зданием таверны. Рядом стояли ещё музыканты, гитарист и барабанщик. Ожидаемый набор. Нас Джулиано тоже заметил, игриво подмигнув, продолжая петь. Уже ожидаемо, нечто яркое и энергичное. Но вот он допел и обернувшись, начал переговариваться о чём-то с музыкантами.