— Хочу помочь.

— Не нужно.

— Твою мать, — злюсь. Сжимаю челюсти. — Хочешь ты того или нет, но я отец твоего ребенка.

Алиса усмехается и прижимает ладонь ко лбу.

— Вот только не надо, ладно? Помочь как? Финансами? Да не возьму я от тебя ничего! Появился папаша! Нам нормально. Все устраивает.

Снова хлопает дверью перед носом. И меня это уже порядком злит. Но я заставляю себя быть мудрее. Я же как никак тренер. Научился справляться с чужой строптивостью.

— Жить с ребенком в этом сарае ненормально, Алис, — стараюсь ее вразумить. — Я могу квартиру снять. Выберешь все сама. Где тебе удобно. Я оплачу.

— А это не тебе решать. Я золотой ложки во рту не держала. Мне удобно. Баба Люся рядом. На подхвате. А на съемной квартире мне что делать? Как я буду работать? Или ты думаешь, в два года ребенок уже самостоятельный?

Злится, нервничает… Хотел бы я ее успокоить, но, боюсь, получу по лицу прежде, чем попробую.

— Ну хорошо. Не хочешь съемную… давай к нам в лагерь? Работа есть, кормят бесплатно, я помогу устроиться. И с ребенком всегда будешь. А там — дальше решим.

— Господи, Багиров, — она запускает руку в волосы, сжимает их в кулак. — Почему у тебя все так просто? Я даже говорить нормально с тобой не могу, не то что жить на одной территории!

— Алис, ну, может, хватит уже? За тот поцелуй прости. Больше не повторится. Обещаю. Но не отказывай мне, я хочу помочь... хоть как-то загладить свою вину.

Хочу, чтобы ты была рядом. Со мной.

Оба тяжело вздыхаем. Но градус напряжения и нервозности как будто снижается. В ее глазах уже другой блеск. И я, как голодный волчара, цепляюсь за этот проблеск света. Ну давай же. Соглашайся, девочка моя.

Качает головой. Взгляд отводит.

— Я пока что не представляю себе, как это вообще возможно. — Снова смотрит на меня. — К тому же вину ты уже загладил, даже не знаю, как теперь с тобой расплатиться, — Алиса едко усмехается. — Вот скажи, Илай. Для чего все это? Отдельная вип-палата? Еда как в ресторане? Я не живу так и никогда не жила, я даже не хочу знать, сколько все это стоило! А у меня нет денег, чтобы отблагодарить тебя за это! Ты заранее ставишь меня не в очень удобное положение.

Разминаю шею. Только бы не взорваться! Я ведь почти уговорил ее. Видел же, что она смягчилась. И снова в пропасть. Будто танцуем с ней на углях. А она, словно нарочно, подливает масла в огонь.

— Вот скажи мне честно. Ты сделал это, чтобы я чувствовала себя в долгу перед тобой?

Да ну на хер.

— Я сделал это, потому что мог. Вот и все. Считаешь, я попрошу с тебя денег? Ты за кого, блядь, меня принимаешь?

Алиса открывает рот, но в этот момент возле нас паркуется старый «мерин», тот самый, в котором однажды ее уже привозил один мудак.

_________

*Отрывки из песни «Выключай» группы The Maugleez

Слова застревают в горле, когда возле нас останавливается машина Корнеева.

Сердцебиение учащается, но на этот раз одновременно от паники и раздражения.

Господи, если в этом замешана моя подружка, я придушу ее. Сказала же, что доеду сама! Но нет… мне, по ходу, никто не собирается облегчать жизнь.

Рома зыркает на Багирова, и я очень надеюсь, что он психанет и даст по газам, но нет. Этот дурак выходит из машины, вынуждая мой пульс подскочить до предела.

Нет, нет, нет… Сядь обратно!

Но, по всей видимости, он не считывает ужаса в моем взгляде и направляется прямо к нам.

Закрыв глаза, делаю глубокий вдох.

— Хороший у тебя друг.

Я не вижу, но физически ощущаю, как Багиров придвигается ко мне еще ближе. Его тело мгновенно заставляет мою кожу вспыхнуть. И я хочу уничтожить каждую мурашку, причиной которой он стал.

— Даже не начинай, — цежу я Багирову вполголоса, а затем делаю шаг к Роме, чтобы хоть как-то увеличить расстояние между этими двумя. — Что ты здесь делаешь? — произношу сквозь стиснутые зубы. — Я же сказала Лене, что вызову такси!

— Ну а я решил встретить тебя, — его взгляд устремлен за меня. — Интересное у тебя такси, — хмыкает он и мажет по мне раздраженным взглядом.

Я готова закатить глаза. Хочется ногами затопать от бессилия. Боже, ну почему сейчас? Я просто хочу домой, а не вот это вот все!

Медленно выдыхаю и призываю к себе все свое самообладание.

— Послушай, Ром, не обижайся, но тебе лучше уехать. Я не в том настроении.

Рома, видимо, тоже. Он взбешен. Понимаю это только сейчас. Его лицо краснеет, а руки сжаты в кулаки.

— Ну да. Ты в настроении любезничать с насильниками, — пускает он шпильку, и эта сука попадает прямо под ребра. Но ответить я не успеваю…

— А ты по-хорошему, видно, не понимаешь? — раздается над моей головой громоподобный голос Багирова. — Тебе же девушка сказала. Езжай домой. РОМА. Или можно прогуляться в травматологию. Здесь недалеко. Устрою тебе прием.

— А ты, я смотрю, подался в рыцари в сияющих доспехах? — в голосе Ромы звенит откровенная злость. — Думаешь, поможет? Мне кажется, Алисе не очень-то комфортно с тобой. В чем твоя проблема, парень? Прекрати преследовать ее! Она не твоя игрушка, чтобы ты с ней забавлялся!

— Она вообще не игрушка, — с пугающим спокойствием произносит Багиров из-за моей спины. — И никогда ею не была.

Ах, какая сладкая ложь...

Представьте себе огонь. А ты — прямо вот в эпицентре. Маленькая бестелесная точка в языках пламени. Так вот. Сейчас эта маленькая точка — я, а огонь — эти двое, между которыми я стою, как дура. Их перепалка набирает обороты, но я больше не могу это слушать.

Зажмуриваюсь. Все становится расплывчатым. Мир вокруг начинает кружиться.

— Хватит, — шепчу, но никто не отзывается на мою просьбу.

— Ты причинил ей достаточно вреда! Или тебе мало? Хочется еще?

Господи, перестаньте…

— Я совершил ошибку, — гремит Багиров, чуть выходя вперед, — но я же готов понести за нее ответственность. А что насчет тебя? Ты готов к ответственности?

В висках начинает пульсировать.

— О какой ответственности ты говоришь, чувак? — смеется Рома. — Залезть к ней в трусики? Неужели тебе это было так сложно? Блядь! Может, и мне было бы несложно, если бты тогда не трахнул ее!

Я распахиваю глаза, в неверии устремляя взгляд на Корнеева. Но в следующее мгновение громко охаю, потому что Багиров бьет его по лицу.

Твою мать…

Рома, явно не ожидая такого ответа, теряет равновесие и падает на землю.

Спустя пару секунд я вижу, как он поворачивается набок и сплевывает кровь.

Я с ужасом смотрю на Багирова, который тут же поднимает Корнеева за шкирку, как котенка, встряхивает и что-то рычит в лицо.

Но я не позволяю ему нанести еще один удар.

— Нет! Хватит! — я с трудом втискиваюсь между ними и упираю ладони в твердую грудь Багирова. — Прекрати, пожалуйста!

Корнеев смеется мне в затылок, потому что Багиров все еще удерживает его за шкирку.

— Алиса, не останавливай, не нужно. Если ты не смогла посадить этого упыря за решетку, это сделаю я…

Багиров с рычанием дергает Корнеева на себя, но этим движением и меня прижимает к себе еще ближе, и я утыкаюсь носом прямо ему в шею.

Замираем оба. Я втягиваю воздух вместе с запахом Багирова и, не осознавая, что делаю, комкаю футболку на его груди.

— Илай, отпусти его. Очень тебя прошу.

Я так близко, что чувствую, как дергается кадык на его татуированной шее.

Багиров — сплошной камень.

И я даже не уверена, что он услышал мой шепот, но мог почувствовать его. Потому что мои губы едва уловимо касаются его горячей кожи.

Через секунду рука, держащая Рому, опускается, и по чертыханию Корнеева я понимаю, что он отступает, матерясь и бросая угрозы в сторону Багирова.

Но все это становится просто белым шумом.

Багиров неподвижен, а я осторожно отстраняюсь от его шеи, опускаю взгляд на свои побелевшие костяшки на его ходящей ходуном груди и выпускаю из кулаков смятую футболку, только сейчас ощущая, как онемели мои пальцы.