— Помяни княже. Хоть и воюем, но ушла невинной.

— Что?… — Я во все глаза смотрела на солдата, забыв где нахожусь и что надо бы держать себя.

— В темницу её увели, под землю. Оттуда не возвращаются. — Всунув купюру мне в вырез блузы он осушил залпом содержимое кружки. Я встала и стараясь улыбаться и так же пританцовывать направилась в подсобку. Там села на табурет и уперев локти в колени опустила лицо, невидяще глядя перед собой. В таверне послышалась потасовка и шум. Наверное Дик всё же выкидывает солдат. Хотя обычно он делает это гораздо тише. Поняла что уже ничего не вижу из-за переполняющих глаза слёз.

Вошёл Дик. Он не спрашивал как я, просто распростёр руки и поманил ладонями. Как маленькая девочка, я подошла и обняв дика зарыдала ему в грудь.

— Это произошло не сегодня.

— Что? — Я оторвала лицо от груди мужчины, отодвигаясь.

— Об этом уже не первую неделю сплетничают стражники. Княгиню закрыли в высокой башне и как-то пытали. Никто не знает как, но её поймали при попытке побега. Она переоделась служанкой. Говорят, весь дворец слышал как она кричала и вырывалась в момент поимки.

— Давно?!

— Пару недель как.

— А сейчас?

— А сейчас она где-то в подземелье. Но оттуда ещё никто не выходил живым. Даже для слуг это как последний оплот. Поработав там какое-то время их казнят за малейшую провинность, так что когда их понижают до подземелья, то все понимают что это значит.

— А стражники?

— В целом калеки, способные только добивать тех кто и так при смерти, но с отъехавшей крышей, то есть простые палачи без капли жалости.

— Мне нужно туда. — Сказала уверенно, едва дав трактирщику договорить.

— Что? Нет…

— Мне нужно во дворец, любым способом.

— Так во дворец или в подземелье? — с сомнением сощурился Дик.

— А есть разница? — Спросила я отстраняясь и зло вытирая кулаком слёзы.

— Во дворец — помогу. В подземелье — привяжу к барной стойке и не пущу за порог.

— Во дворец. — Хитро улыбнулась я.

— Хорошо, соберём тебе информацию.

Дик вышел из коморки, но по нему было видно что он мне не верит. И правильно. Но раз он сказал, то вполне возможно что и правда поможет.

В следующую неделю все трое собирали информацию. Выяснилось что в тот вечер не Дик вывел пьяных стражников, а сами посетители, уже привыкшие ко мне и что «со мной так нельзя», а значит трогать можно только глазами. Мелочь, а приятно.

Я как всегда спокойно вошла в таверну, про себя отметив что Марфа ещё не пришла, судя по стоящим перевёрнутым лавочкам на столах. Напевая под нос мотив песни, что делала почти всегда для рабочего настроя, направилась в коморку, снять верхнюю одежду.

— Ну здравствуй, недотрога.

Я взвизгнула. На табурете в подсобке сидела крайне странного вида девушка. Светлые, почти белые волосы скатаны в жгуты и собраны сзади в хвост, поверх плотной рубахи жилетка, прикрывающая волосы капюшоном. Вместо хоть какого-то подобия юбки плотные кожаные брюки. Если бы не узкое изящное лицо и явно выступающая грудь подумала бы что это парень.

— Не бойся, я рядом. — Со спины подошёл Дик, положив руку на плечо.

— Кто это?

— Это ты скажи, кто ты. На кой тебе так рьяно во дворец или в темницу? — Девушка говорила с явным хриплым акцентом. — Крэйволы могут отправить тебя в темницу и просто так, но ты же не этого хочешь?

— Ты из Фрайфола! — Я испугалась озвученной мной же догадки и попыталась шагнуть назад, но упёрлась в Дика. Девушка хрипло рассмеялась.

— Дрожишь хуже косули. — Хмыкнула девушка. — Смотри, самое время отказаться и забыть что ты видела меня. — Я задумалась и отпустила глаза. Меньше всего я предполагала связываться с фрайфолами.

— Пообщайтесь, я рядом. Но у вас мало времени. — Дик вышел, оставив меня одну, но я была благодарна ему.

— Так кто ты, волчёнок? И на кой рвёшься во дворец?

— Во дворце моя подруга. — От этих слов появилась уверенность. Мэри и правда была мне ближе всех из господ, никогда не обращалась как с вещью и старалась терпеливо отвечать на мои расспросы.

— Ну так увидьтесь да пообщайтесь, в чём проблема? Напиши письмо, договоритесь о встрече.

— В подземелья письма не доходят. — Я уверенно посмотрела на подданную княжны.

— А вот это другой разговор. Но откуда я знаю, что ты не врёшь?

— Я была служанкой княжны когда она была в графстве.

— Не аргумент. Ты по прежнему можешь врать.

— У меня есть письма княжны…

— Не придумывай… — В таверне послышались голоса. Явно пришла Марфа и Дик всячески пытался её задержать. — Я тебе не верю, но мне нужен человек во дворце. В полночь жду служанку за углом улицы. — девушка взяла у меня из рук пальто, повесив его на крючок сама словно затерялась в одеждах. В это же время вошла Марфа.

— С кем говоришь?

— Я… — Не успела ничего ответить, Марфа спокойно повесила свою шубку на крючок. Пожав плечами она не дождалась моего ответа и вышла. Я подбежала к вешалкам, стала раздвигать руками одежды, но девушки — фрайфола уже не было.

​

От напряжения еле дождалась полуночи. Марфа недоумевала куда я направилась, пообещав им с Диком что позже всё объясню переоделась в старый костюм служанки и направилась в неизвестность. Боялась ли я? Безумно. Но вспоминая заботу Гвеневры и доброту Мэри не могла иначе. За углом меня ждали две фигуры. Уже знакомая девушка-фрайфол и строгого вида женщина, судя по внешнему виду кто-то из среднего уровня слуг.

— Значит так. Раз в неделю жду здесь с информацией обстановки. Один раз не выйдешь, на следующую неделю найду как тебя убрать. Доступно?

— А она… — не сформировала я даже вопрос, покосившись на женщину рядом.

— А её все знают, становится заметно, она больше не выйдет, это её последнее задание.

— Задание? Нужно делать что-то конкретное?

— Смотря как пойдёт. Если я ошиблась и ты действительно неженка, то тебя придётся убрать. Но Дик говорит ты волчёнок — кусаешься и быстро учишься.

— А ты?

— А я родом не вышла во дворце кланяться. Не та роль.

— Так что от меня требуется?

— Следить, служить. Ну и не забывай что ты мне пела при первой встрече.

Не говоря больше ничего, фрайфол скрылась в темноте. Мы же направились во дворец. Я была в нём лишь однажды и остались не самые лучшие воспоминания. Что-то мне подсказывает, что сейчас они тоже не особо изменятся.

В дальнейшие дни мне пришлось вспоминать не только всё то что требовалось от меня в графстве, но и узнавать новое. В частности, что я никто и зовут меня никак. Дословно именно это и требовалось от слуг. Каждый день я с любовью вспоминала Гвеневру, с какой заботой и внимательностью она относилась к подчинённым слугам. Поднимаясь с низов, я знала что даже к самым низшим уровням она относилась с уважением. Здесь же могло попасть розгой по хребту, если увидят, что сутулишься. Впрочем, если увидят что недостаточно склонилась перед кем-то тоже могло влететь. Конечно не мгновенно. По вечерам проводились сборы, где старшие высказывали все скопившиеся за день недочёты, напоминая нам, что мы королевские слуги, а не простые подручные на рынке. Однажды узнала, что между слугами ходит слух, что это стало после смерти Его Величества Генриха. Что пришли новые слуги, которые были на столько не обучены, что мало чем отличались от диких фрайфолов, которые легко пробрались во дворец смешавшись со слугами и убили Его Величество. Было горько и неприятно, но я делала вид, что в первый раз о подобном слышу. Так же подливал масло в огонь тот факт что «Даже дикая Анна смогла прикинуться слугой». Вот и доставалось слугам.

Первую неделю от побоев болело всё тело. Невозможно было спать от синяков на спине и на рёбрах, как следствие не высыпалась и всё валилось из рук, а значит новые розги. Тяжело было улыбаться при встрече в таверне Дику и Марфе. Но пугать друзей было нельзя. Марфа обижалась что я их бросила, ушла куда-то и прихожу только раз в неделю. Дик же каждый раз был очень обеспокоенным. Но надо было улыбаться, чтобы показать что всё хорошо. Тяжело танцевать, лавируя между рядами пьяных людей, уворачиваясь от рук, но уже вовсе не от того что я недотрога, а от того что мне буквально больно от прикосновений широкой руки по талии. Пару раз за вечер Дик видел проскальзывающую гримасу боли.