— Так он…

— Да, Анна, Генри высчитал каждый шаг. Он так надеялся… — Глаза королевы стали мокрыми. — Генри так надеялся на прекращение войны. Он не простил Карлу упущенную возможность решить всё мирно и думал что сможет решить всё через политический брак.

— Вы чудовища…

— Ты просто ещё не знаешь жизни. И не узнаешь.

Резко обернувшись, я побежала в сторону второго выхода, который помнила со времён бала. Едва выбежав на балкон, услышала как Катерина зовёт стражу. В целом можно было попробовать сбежать по лестнице в сад, а там уже скрытья и попробовать перелезть изгородь. Я уже успела выбежать на улицу, когда услышала топот за спиной. Ещё поворот и мир начинает погружаться во тьму.

В этом мире быть не может

Ни беды, ни зла, ни горя,

Боже мой, не допусти.

(мюзикл «Граф Монте-Кристо — Молитва»)

Очнулась я в маленькой комнатушке. «Могло быть и хуже», подумала я, осмотревшись. Совсем маленькое окошко прямо под потолком за толстыми железными прутьями слабо освещало комнату. Интересное решение. В комнате был комод, зеркало, стул и даже прикроватный столик. На нём собственно стоял кувшин с водой и чашка. Тело затекло и я хотела было встать, но не тут то было. Кисти были туго перетянуты тканью и зафиксированы к корпусу кровати. Подозреваю, что и вовсе зафиксированы друг к другу где-то внизу. Подёргав то одну руку, то другую, поняла что я могу в лучшем случае сесть и то если постараюсь. В чём, спрашивается смысл кувшина с водой, если руки всё равно связаны?

— Эй!! Есть тут кто?! Как долго мне так лежать?! Э-эээй!!!

Спустя пару минут за широкой дверью послышались шаги, в комнату пошла хмурая служанка.

— И чего голосишь? — хрипло спросила она, лениво мазнув по мне взглядом.

— Развяжи меня! Мне не удобно!

— Не удобно на потолке спать — одеяло падает, так что не ной. — служанка уже собралась уходить, даже не подойдя ближе.

— Постой!! Ты не можешь просто так уйти!!

— Воды буишь?

— Чего?? — Жаргон и манера речи выбивала меня из колеи, хотя казалось куда больше.

— Значит, не хочешь.

— Да стой же! Да, я хочу воды, а ещё в женскую комнату!

— Так принять или избавиться, ты определись.

— Да как ты смеешь! — Служанка отстранённо пожала плечами и собралась уходить. — Мне надо в комнату! — Я решила что меня могут развязать, а уж от служанки как-нибудь убегу.

— Так бы сразу… — Я только успела обрадоваться, как служанка заорала куда-то в коридор, — Рамоон!!! — Послышалось лязганье металла в коридоре, стало не по себе. Наконец спустя минуту в комнату вошёл безобразного вида стражник. Уродливое лицо было самым безобидным в его фигуре. Перекошенный на бок из-за горба, но с широкими плечами и огромными руками, он был идеально приспособлен чтобы вылавливать беглецов в узких коридорах. Наличие лат не оставляло надежды чтобы хоть как-то его ранить. Хотя мне ли рассуждать о таком. Дождавшись когда стражник заполнит собой дверной проём, служанка направилась ко мне. Всё же я была права, руки были связаны между собой под кроватью. Напрасно я радовалась свободе, так как встав в кровати, ткань снова связали между собой.

— Вы не будете развязывать руки?

— А ты ходишь руками? Тогда завяжем ноги.

— Поняла, иду.

Выйдя из комнаты, поняла что сбежать из под носа у этой парочки не выйдет. Служанка шла первая, я следом, завершал процессию Рамон, держа в огромном кулаке узелок ткани связывающий мои руки. Когда вернулись обратно, то мне позволили попить и даже поесть. На этом привилегии закончились, потому что меня начали привязывать обратно. Я хотела было возмутиться что не лягу обратно или хотя бы не привязанная, но Рамону хватило лёгкого толчка рукой, чтобы я отлетела на кровать. Пользуясь моим шокированным состоянием, служанка умело перетянула ткань внизу, завязав на новый узел.

Так прошла неделя. На все мои возмущения, крики или требования позвать королеву служанка только язвила, если вообще подходила к двери. Суммарно меня посещали три раза за день, боле можно было не кричать и не звать, всё равно не придут. Дважды за это время меня выводили в ванну. Это было крайне унизительно, но деваться было некуда. На запястьях к тому времени появились синяки и содранная кожа от тугой ткани. Собственно после второго раза как меня вывели отмыться и покормили, я решила всё же устроить побег. Служанка и стражник были так уверенны в том как фиксировали меня на кровати, что даже не запирали дверь.

Покричав для достоверности и убедившись что они не придут начала выпутываться. Конечно, никто из них не додумался менять ткань, которая связывала, потому не только мои руки страдали, но и ткань скаталась в местах соприкосновения с запястьем, от чего стала более гладкой и скользкой от грязи и крови. Сначала оттянула обе руки, чтобы просунуть кисть как можно больше, затем обернувшись закусила край подушки и дёрнула правую руку. Боль пронзила руку, но подушка помогла относительно не заорать. Посмотрев на содранное до крови запястье пошевелила кистью и распутала левую руку, подумав что не привыкать к крови на руках. Кстати иронично, что за всю неделю не было ни кашля, ни крови на подушке на утро, ни обмороков. Обувь у меня давно забрали, а подол дорожного платья уже давно покрылся пылью, но так даже лучше — бесшумно.

Ещё когда лежала привязанная, то поняла что за окном только небо, а значит я в какой-то из башен, следовательно и идти к окну смысла на было. Напившись воды из кувшина, максимально тихо открыла дверь и вышла в коридор. Убедившись, что путь открыт, закрыла дверь обратно. Может если кто-то и проверит дверь издали, чтобы не было так быстро заметно что я сбежала. Дальше я шла маленькими перебежками от поворота к повороту, каждый раз прислушиваясь к тишине. Хоть Генри и показал мне в своё время дворец, но он явно не показывал верхние башни. Правильно, зачем меня пугать в первый же день совместной жизни? Подобные ужасы надо прятать на десерт. Наконец за очередным поворотом вдали послышались голоса. Дождавшись, когда они удалятся, направилась в ту сторону. Там явно выход из этого лабиринта. В скором времени я действительно набрела на комнаты прислуг. Тут было гораздо сложнее, потому что нужно было пройти не замеченной.

Я решила проследовать за одной служанкой и почти сразу чуть не поплатилась за это. Идя по коридору, она то и дело останавливалась, прислушиваясь. Когда шли служанки, то по коридору раздавался глухой стук ботинок, тем временем как от меня раздавался шорох и временами шлёпание босых и порядком замёрзших ног. На верхних этажах это было не заметно из-за сырости и звука капель, сочившихся по каменной стене. Поэтому решилась на отчаянный шаг. Постояв у одной двери, убедилась что там тихо и заглянула внутрь. У двери аккуратно стоял ряд обуви прислуги. Выбрав наиболее подходившую мне, обула и вышла обратно. Пройдя пару метров быстро вернулась в комнату. Из узкого проёма увидела как мимо уверенно прошли два стражника. Переведя дыхание, оглядела комнату и подошла к шкафу. Не глядя вытащив первое попавшееся рабочее платье и фартук служанки, быстро переоделась. Хотела было уже выйти, но заметила своё отражение в зеркале. Чумазое лицо, лихорадочный блеск глаз, волосы цвета ржавчины. Красотка, нечего сказать. Перекинув копну волос на бок, заплела косу и повязала колову платком. Всё же Генри прав, моя внешность слишком примечательно. Взяв ближайшее полотенце постаралась оттереть лицо. Ведь Генри и правда постоянно намекал мне, задавая наводящие вопросы. Чтож, уже слишком поздно ругаться и сетовать на судьбу. Выдохнув, вышла в коридор. Теперь идти надо было уверенно, не сбавляя ритм.

Коридоры становились всё шире и многолюднее. Наконец даже пересеклась со стражниками лицом к лицу. Группа из трёх мужчин вышла из-за поворота, мне нужно было как раз в ту сторону.

— Эй, ты же в прачечную? Или на кухню? — Окликнул меня один, когда я как раз прошли их, судя по тому, что в коридоре кроме меня никого не было, стражник обращался ко мне. Ну да, в платках ходят только прачки и подручные на кухне, чтобы не мешались волосы.