— И что, мне прийти к директору и сказать — гони палку, я буду повелителем смерти? — хихикнул он.

— Ее можно лишь забрать в бою… или выиграть, — пожал плечами Сириус. — Можешь предложить профессору сыграть в камень-ножницы-бумага, поставив на кон свою палочку против его. Но не факт, что Дамблдор согласится.

— Эмм… а украсть ее можно? — с хитрым прищуром спросил Гарри.

Сириус тяжело вздохнул, потом поднял взгляд к потолку и тяжело произнес:

— Из меня получится ужасный родитель. Да, ее можно украсть.

Самым важным делом на Рождественских каникулах была установка защиты на Министерство Магии. И это же было самым опасным делом — Сириусу пришлось изворачиваться, чтобы вообще устроить нечто подобное. Но все равно — это событие станет точкой невозврата, после которой не получится больше скрывать, что полный круг Ковена действительно существует в Великобритании. Это было волнительно в первую очередь тем, что ребят тут же атакуют совы с просьбами помочь в том или ином деле — иногда глупом, иногда важном, но все равно сейчас для них невозможном.

Людская молва сделала Ковен чем-то практически всемогущим, из-за редкости такого объединения маги начали воспринимать Ковен как универсальное средство от всех проблем — от болезней до благословений на удачу во всех делах. Уж если до Сириуса доходят письма в духе "обменяю душу на богатство", а он всего-то темный маг, то уж Ковену достанется в полной мере.

В атриуме Министерства дети казались действительно детьми. Им всем уже как минимум по четырнадцать, из-за усиленных магических тренировок они все выглядят взрослее своих лет, но именно сейчас казались уязвимыми.

— И вот эти шкеты — надежда нации? — с усмешкой поинтересовался Гринграсс-старший.

Сириус безразлично пожал плечами. Им нужна качественная защита министерства, потому что текущая носит скорее символический характер, чем реально что-то защищает. Единственное, что она делает хорошо — фиксирует всех, кто прошел сквозь нее. Обычно этого хватает — какой смысл воровать какие-то сведения, если тебя потом найдут и арестуют? Но стандартная схема устрашения не сработает во время полноценной гражданской войны. Тому же Лестрейнджу будет плевать, что министерство узнало о том, что он забрал какие-то документы. Он и так вне закона.

Защиту устанавливали в холле атриума. Это место станет единственным, куда сможет попасть любой маг. Сириусу в этот раз не удалось просто постоять в стороне, контролируя процесс. Вся защита была завязана на министра магии, а должность отдельно от человека существовать не может, так что пришлось Блэку стоять в центре пентаграммы и недовольно ежиться из-за щекотки — потоки магии ощущались кожей, что немного раздражало.

Была в защите Министерства еще одна лазейка. Члены Ковена оказываются невидимы для этой защиты — как ее создатели, они априори рассматриваются как неопасные маги, которые могут ходить, где хотят, и делать, что хотят. Но другого выхода все равно нет — защита всегда будет уязвима перед создателями.

На самом деле, ритуалов было несколько. Сначала один, самый мощный и долгий, потом — после небольшого перерыва на чай и разговоры — еще два поменьше, которые зачаровывали малые артефакты для доступа работников и гостей. Во время короткого перерыва большая часть людей просто ходила вокруг подрастающего Ковена, а Сириус с Гарри присел на край огромного фонтана.

— Эта статуя ужасна, — сказал Гарри, отхлебнув травяного чая.

В долгих ритуалах маг устает не столько физически, сколько морально. Поэтому для быстрого восполнения энергии, всех поят специальными настоями и кормят сладким. Сириусу тоже пил чай — только делал это из вежливости, за компанию.

— Да? Я на нее даже внимания не обращаю, — оглянулся Сириус. — Что в ней ужасного?

— Она просто ужасна, — пожал плечами Гарри.

— Ну не менять же памятник архитектуры только потому, что его строили сто с лишним лет назад? — ухмыльнулся Сириус. — Не спорю, такие размеры можно назвать немодными, а в мимике волшебных существ можно заметить те эмоции, которые скульптор им очень хотел приписать. Но ничего удивительного — фонтан был построен сразу после окончания последней войны с гоблинами, и магам не очень-то нравились условия мирного соглашения.

Гарри снова посмотрел на статую. Все волшебные существа совсем не были похожи на равных по статусу магам. Но условия вроде как были соблюдены — все стоят вместе, все вроде как равны. Но статую делал маг и он смог найти способ расставить приоритеты.

— А теперь? Теперь всех устраивают условия? — внезапно спросила Гермиона, что сидела совсем рядом.

Сириус ответил честно:

— Они просто со временем были… немного изменены. Как ты понимаешь, изменены они магами для магов.

Гермиона нахмурилась:

— Но это же не честно!

— Честно? — удивился Сириус. — Проверим, насколько хорошо ты разбираешься в истории: по какой причине маги пошли на мировую с гоблинами?

— Эммм… — потерянно протянула Гермиона. — Потому что проигрывали?

— Мимо. Потому что не могли вести полноценные боевые действия, не нарушая Статут Секретности. И гоблины знали об этой уязвимости магов. Если бы что случилось — гоблины бы ушли в подземелья, они способны жить там столетиями, так же им не сложно менять место жительства каждый месяц. И это были неравные условия, где маги же "подбирали" за гоблинами. Тогда и приняли решения пойти на уступки воинственного народца. Спеленали главные гоблинские рода сетью сложных клятв, а после смогли изменять те условия договора, которые было возможно изменить. Умение гоблинов разбираться в контрактах появилось уже после того памятного случая — с тех пор они не позволяют так обвести себя вокруг пальца.

Гермиона тоже пораженно оглянулась на фонтан. Вот так вот — учишься, стараешься делать правильные выводы, а потом приходит циничный темный маг, переворачивает все с ног на голову и защищать гоблинов уже как-то не очень-то и хочется.

— Но они же сражались за равные права, — все же попыталась возразить она, но делала это неуверенно, скорее ради того, чтобы узнать что-то еще предельно правдивое и циничное от Сириуса.

— Их равные права были в том, что они хотели жить на территориях магов, отобрать их золото, потому что — цитата: все, что лежало под землей принадлежит гоблинам, — попутно добиться того, чтобы маги их обучали своим наукам… маги и так не особо стремились делиться уменьшающейся территорией и с трудом добытыми знаниями… в общем, в претензиях гоблинов были типичные претензии всех захватчиков: что-то больно хорошо вы живете, сейчас мы заставим вас поделиться.

Гарри прыснул от смеха, едва на расплескав чай из кружки, и даже Гермиона улыбнулась:

— Звучит так, будто ты не любишь гоблинов.

Сириус легко согласился:

— Не люблю. Но уважаю. И доверяю им хранение моих финансов, потому что точно знаю полный текст их клятвы… И еще я знаю, что среди гоблинов полно вполне нормальных… существ, с которыми приятно вести дела. Но это не значит, что я должен тепло относиться ко всей расе в целом. Тем более — гоблины не особо любят Блэков. Мы как бы в то время жили на острове и просто сожгли адским пламенем всех, кто решил прийти к нам за знаниями и богатством… Что? Моя родня никогда не отличалась терпением.

Теперь улыбались уже многие, кто случайно или намеренно стал свидетелем разговора. Из огромного количества магических семей Великобритании только Блэки так спокойно и с юмором рассказывали о темном прошлом своего рода. И если кто-то начинал упрекать их предков в плохих поступках — а на такое решались немногие — Блэки с радостью вытаскивали на свет божий чужое грязное белье. Талант к легилименции встречается в этой семье достаточно часто, чтобы они смогли собрать весомый компромат на весь цвет английской аристократии.

Была причина, по которой Сириус тянул с уничтожением крестражей. Согласно информации из книг, каждый создатель крестражей по-разному ощущает это событие. Точнее — в то время как для одного подобный ритуал откликается невыносимой болью, другой даже не поймет, что произошло. Лишь поэтому крестражи все еще не уничтожили. Но после создания защиты в Министерстве все немного успокоились. Было принято решение заняться этим немедленно: на случай, если пожиратели решат внезапно перейти в наступление, все должно быть готово к убийству Волдеморта.