— Я поняла, — кивнула она.

— Это радует, — улыбнулся Говард. — Мне бы не хотелось, чтобы ты через полгода ревела потому что "он тебя совсем не понимает". А теперь иди, пиши своему ненаглядному письма, мне нужно поговорить с Мишель наедине. Не делай такого заинтересованного лица, я ей не скажу ничего секретного, просто нам нужно откровенно поболтать.

Одри, хоть и скуксилась, пошла наверх. Ей и правда нужно написать Фреду.

И он был немало удивлен, когда получил очень короткое письмо: "Немедленно расскажи, как сильно ты меня любишь". Но, стоит отдать должное Фрэду — он заранее знал, чем может обернуться его желание поцеловать Одри Лестрейндж.

Рождество встречали как всегда шумно, но в этом году оно выдалось "с перчинкой". Драко не желал справлять праздник в новом доме матери. Настаивал на том, что он, конечно, способен нормально воспринимать Северуса Снейпа как отчима, но пока что не готов знать наверняка, чем они занимаются по ночам. Нарциссе пришлось уговаривать мужа отпраздновать семейный праздник в кругу хотя бы ее семьи. Снейп, что не удивительно, вовсе не чувствовал себя счастливым, сидя за огромным столом в окружении кучи детей и взрослых, которых он бы предпочел видеть как можно реже.

Не слишком довольной выглядела и Августа Лонгботтом. Меньше всего она хотела бы видеть Беллу Блэк в качестве своей невестки, но ничего не могла поделать с собственным сыном. Ему уже не пятнадцать лет, ему не запретишь общаться с "плохой" девочкой. Сидя за столом в Рождество, Августа с ужасом осознала, что Белла вполне хорошо общается с Невиллом, да и вообще приветлива с детьми… и хочет своих детей. Августа знала об этом не только потому что Фрэнк сказал — ему она не особо-то и поверила, но еще и благодаря своеобразной "диете" Беллы. Никакого алкоголя, зато много продуктов, которые настоятельно рекомендуют тем женщинам, что принимают особые зелья. Августа тоже когда-то была такой — даже рождение Фрэнка стало для нее настоящим чудом, она и мечтать не смела о втором ребенке. Такое часто бывает у ведьм, проблем с рождаемостью у магов явно побольше, чем у маглов, которые как-то даже слишком быстро размножаются — уже не погуляешь спокойно по Лазурному побережью, всюду стоят виллы маглов. Мысль о возможных внуках немного примирила Августу с Беллой, но пока это никак не проявилось внешне. Белла все так же избегала встречаться со старой леди, Августа, в свою очередь, не пыталась сблизиться со своенравной Блэк.

К семейным драмам можно смело добавить и общую неразбериху за столом: Сириус пригласил на праздничный ужин и своих новых вассалов, а выходцы из Восточной Европы оказались не готовы к празднованию католического рождества — в их странах маги почти не соблюдали магловские традиции. Поэтому им было интересно узнать обо всем, что происходит за столом, что очень веселило детей. А также выявило огромные пробелы в знаниях. Например — почему вообще подавать нужно именно пудинг? Почему все рождественские гимны имеют религиозный подтекст, если это уже давно светский праздник? И вообще, почему англичане такие странные?

Сириус в Рождество больше всего говорил с Флер и Гарри, впервые за этот безумный год все решили оставить их в покое и дать поболтать в своем узком кругу. Они вместе смеялись над шутками, вспоминали что-то старое, Сириус рассказывал случаи из своей юности. А когда все уже разошлись, Гарри с Сириусом пересели к камину в одной из гостиных. Флер задремала, прижавшись к Сириусу — он осторожно уложил ее на софу и накрыл пледом, что трансфигурировал из диванной подушки.

— Ты знаешь историю о Дарах Смерти? — спросил он Гарри.

— Это сказка о трех братьях? Я читал ее в рунном написании, но это вроде традиционная для магов сказка, — задумчиво ответил тот.

Сириус кивнул:

— Да, это сказка… но все считают, что эта сказка имеет под собой реальные события. Был в Великобритании такой род, самые известные артефакторы, плюс среди них рождались люди, у которых было особое отношение со смертью… Певереллы.

— Это мои предки! — радостно сказал Гарри. — Я запомнил, потому что на семейном гобелене это было четвертое колено — мой пра-пра-прадед… много раз пра… женился на девушке с припиской "последняя в роду", и вот она была Певерелл.

Сириус задумчиво кивнул. Он ожидал чего-то подобного. Традиционно первым Поттером считается Линфред, практически основатель британского зельеварения, который был признан магическим сообществом лишь после смерти. Но Линфред был магом в третьем поколении — в то время именно с этой отметки магов вообще начинали считать чистокровными и достойными создать свой род. Логично было предположить, что Поттеры, с их-то родословной, имели немало скелетов в шкафах. И даже нежелание этого семейства связываться с политикой не может изменить главное правило: чем древнее фамилия, тем больше секретов у ее носителей.

— Ожидаемо, — высказал свое мнение Сириус. — А ты, когда читал эту сказку, не подумал, что твоя мантия-неведимка…

— Серьезно? — мигом догадался Гарри. — Вот прям из сказки, у смерти отобрал?

Вид у него стал такой, как будто он услышал невероятнейшую байку в мире. Даже вся его взрослость мигом пропала — он превратился просто в подростка, что узнал что-то необычное и волшебное.

— Какая Смерть? — со смехом отмахнулся от крестника Блэк. — Откуда такие архаичные взгляды? Да, мы относим Смерть к стихиям, что обладают псевдо-разумом общественного сознания, но это не значит, что она в прямом смысле может явиться перед тобой во плоти. Нет, три брата были талантливейшими артефакторами, они создали очень мощную палочку, воскрешающий камень и мантию-невидимку… первые два артефакта относятся к чистейшей темной магии, мантия — редкий вид нейтральной высшей магии. Кто-то действительно был гением, потому что даже с развитием магической науки повторить это никому не удалось.

— То есть моя мантия — артефакт невероятной силы?

Сириус вздохнул. Сейчас ему придется сказать то, во что он и сам не верит до конца. Точнее — не верит разумом, но хочет надеяться.

— Я бы посчитал, что это — просто рассказ, просто совпадение, но мы нашли воскрешающий камень. Его возможности не так огромны, как может показаться, но вполне вмещаются в понятие памяти и души — знаешь же наше, магическое поверье, что мы не отправляемся на перерождение до тех пор, пока есть кому о нас помнить и скорбеть?

Гарри кивнул. Это была доктрина, что имела лишь косвенные доказательства, но в любом случае ни медиумам, ни профессиональным некромантам — это те маги, что могли ходить за грань, оставаясь в живых — не удавалось найти человека, который бы умер очень давно.

— В общем, мы нашли воскрешающий камень, — подытожил Сириус. — И все это заставило нас задуматься о легенде о повелителе смерти. Знаешь ее?

Гарри покачал головой — его не интересовали сказки магов, а уж тем более он не занимался сбором разных предубеждений.

— Говорят, что маг, собравший все три артефакта, дара смерти, сможет покорить саму смерть. И это кажется слишком невероятным, но я, как темный маг, прекрасно знаю, что некоторые артефакты способны на такое, что кому угодно покажется невероятным. Возможно, собранные вместе артефакты привязывают душу к телу, и такой маг сможет вернуться из-за грани сам, без всяких темных ритуалов? В любом случае, я уверен наверняка — как и любая редкая магическая вещь, артефакты Певереллов имеют привязку по крови. Сейчас потомков этого рода по всей Великобритании раскидано немного, но если твой предок взял в жены девушку, что была последней в роду…

— Возможно, что мы сперли наследия и этой семьи, — подытожил Гарри.

Сириус улыбнулся и кивнул.

— И ты хочешь, чтобы я собрал все дары смерти? — уточнил Поттер. — Мантия у меня уже есть, камень у тебя… а палочка где?

— Мы думаем — у Альбуса Дамблдора.

Гарри удивленно распахнул глаза. Легендарный артефакт — у директора Хогвартса?