В последний день каникул, без выбора какой-то "особенной" даты, проводили ритуал очищения скверны. Несмотря на пафосное название, относился он к нейтральной магии, без оттенка силы. Им снимали проклятья — причем любые, им лечили от некоторых болячек, им очищали безделушки и артефакты от дополнительных заклятий, которые не были наложены в процессе изготовления предмета. В общем, это был один из универсальных ритуалов, с которого обычно как раз Ковен и начинает свою работу… но там, где есть Блэки, все вечно идет не по плану.

Ритуал не требовал длинной подготовки — подмели зал, выстроили систему зеркал под параметры этой ночи, нацепили на членов Ковена ритуальные рубашки, поставили в центр круга Чашу Хаффлпафф. Все проходило уже обыденно, до оскомины привычно и профессионально. Все знали свои места и задачи, так что подготовка вместе с ритуалом заняли чуть больше получаса. Сьюзен Боунс вышла из ритуального зала, прижимая бесценный артефакт к груди. Теперь чашечку у барсуков не отберешь — ну разве что умирающему позволят лекарство из нее выпить. Это у гриффиндорцев наиболее пофигистичное отношение к реликвии основателя. Меч таскают из шляпы уже не первое столетие, им отрубали головы и красовались перед девушками, пока никто от священного ужаса не умер.

Утром всех школьников отвезли на вокзал, посадили в поезд и вернулись к своим обыденным делам — финансовым отчетам, политическим дрязгам и светским сплетням. Ну и к крестражам, как же без них. Теперь на столе лежал другой, отличный от прежнего, медальон, рабский ошейник и потрепанная книга — замена крестражей, именно в эти хранилища перенесли осколки души из реликвий основателей. Их собирались уничтожить с помощью меча Гриффиндора. Фрэнк выложил артефакт на стол, Сириус аккуратно поливал меч ядом василиска. Банка с кровью этой же твари стояла наготове.

— А без таких ухищрений не получится? — морщился Фрэнк.

В комнате пахло кислым с легким оттенком гнилой сладости. Сириусу тоже не особенно-то нравился запах, но веселила мысль, что Северус недавно забрал вторую банку этой ценной субстанции для каких-то исследований. Тоже нюхает. Зельевары редко прибегают к заклинаниям, защищающим обоняние — опытный мастер может по запаху оценивать готовность зелья.

— Не получится. Меч Годрика тягали из шляпы по разным причинам, в том числе — забирали исследовать. Убить мага им можно. Душу — даже если это лишь обрубок души — меч уничтожить не сможет.

Фрэнк снова замолчал. Сириус аккуратно перевернул артефакт другой стороной и продолжил осторожно, пипеткой, наносить яд по каплям на кромку меча. Яд впитывался, словно и не сталь мочили.

— А не жалко переводить драгоценный яд на артефакт, который тебе даже не принадлежит? — хмыкнув Фрэнк, когда Сириус открыл банку с кровью василиска.

— Так мы же Гриффиндорцы, — пожал плечами Сириус. — Вдруг через пятьсот лет кому пригодится. Драконы расплодятся, гоблины восстанут. Меч лишним не будет. Так как я рос среди слизеринцев, ответственно заявляю — они свои сиятельные задницы не поднимут, пока гриффиндорцы под ними диван не сожгут.

Фрэнк хмыкнул. Судя по тому, как долго Белла принимает его предложение руки, сердца и состояния — одним диваном не ограничишься. Придется жечь как минимум здание. Здание редакции Ежедневного Пророка, например. Или собрать всех сплетниц Великобритании в одном доме и спалить его адским пламенем… эх, мечты.

После банки с кровью, что почти полностью извели на меч, Сириус радостно хлопнул в ладоши:

— Ну что, пробуем? Предлагаю первым по дневнику жахнуть.

И Блэк небрежно бросил на стол потрепанный магловский ежедневник. Фрэнка долго просить не нужно — он уже радостно схватился за меч, широко замахнулся…

— Погоди-погоди-погоди! — внезапно запричитал Сириус. — Я люблю этот стол. Пошли булыжник какой найдем.

Фрэнк не выдержал — расхохотался. С Блэками скучно не бывает. Особенно когда поздним вечером идешь через сад, таща за собой артефактный меч, все еще пованивающий мертвым василиском, к слову. А Министр Магии в трансфигурированном мешке тащит ворох темных артефактов. Идеальное семейство. Хорошо, что в Великобритании таких больше нет.

Выложив дневник на булыжник размером побольше — благо в Шотландии с этим особых проблем не было — Фрэнк снова замахнулся но в самой верхней точке своего замаха внезапно остановился:

— Признайся, Сириус, ты тоже не можешь отделаться от мысли, что рубану сейчас по тетрадке, а перед нами Волдеморт сам появится.

— Ага, прямо в том виде, в каком был — голый и с уточкой для купания. Руби уже, шутник. Кстати, ты собрался камень надвое расколоть, или меч там оставишь?

Фрэнк снова засмеялся. Ну да, Блэка считает сумасшедшим, а сам-то — на крохотный дневник замахивается так, будто дракону голову отрубить собрался. Впрочем, веселье быстро рассеялось, когда он действительно ударил мечом по крестражу.

Полыхнуло искрами, что Фрэнк от неожиданности пару шагов назад сделал и едва не рухнул на пятую точку — только природная ловкость спасла его от конфуза. Запахло паленым, а из тетради еще и полилось что-то мерзкое, буро-коричневое… Но этого мало — на несколько секунд над искореженным артефактом появился призрак — или что-то подобное ему — молодого парня, который кричал словно от адской боли.

— Отвратительно, — поморщился Сириус, подцепил заклинанием артефакт и закинул его во второй мешок.

— Это я типа только что Волдеморта убил? — брезгливо уточнил Фрэнк.

Сириус пожал плечами:

— Ну… одну седьмую его часть… или это половина? Честно говоря, я так и не разобрался — каким образом душа делится на части. Каждый раз пополам? Или отщипывает по кусочку?

Фрэнк с долей ужаса посмотрел на спокойного Сириуса. Они тут Волдемотра убили, а он рассуждает о способах деления души.

— А что в книгах пишут? — все же решил поддержать разговор Фрэнк.

Хотя бы для того, чтобы не выглядеть слишком уж ошеломленным происходящим. Он как-то привык по-простому. Сражаться с магами, без каких-то артефактов и закулисных войн. А тут — души, призраки, гарь и запекшаяся кровь.

— Так как никто пока не смог отделить душу от тела и разума для всестороннего изучения — никто не знает даже как выглядит целая душа.

Сириус говорил правду. Несмотря на то, что существовали способы перенести душу в другой носитель, вызвать из-за грани или продать (хотя это даже в мире магии больше похоже на сказки), никому и никогда не удавалось увидеть душу целиком. Могут лишь определять ее наличие.

— Лонгботтом? Ты что прохлаждаешься? — весело спросил Сириус. — Давай, работай. Я тебя зачем сюда звал? Не на романтическую прогулку под луной же.

— Может сам займешься? — протянул меч Фрэнк. — Давай, помаши немного мечом. Ты ж Лорд. Лорду положен меч.

Сириус встал в максимально пафосную позу — в детстве их учили актерскому мастерству и так надлежало стоять во время чтения монологов — и высокопарно заявил:

— Ты предлагаешь мне, Лорду, Магистру Темной Ложи и Министру Магии Великобритании махать мечом? — тут он встал нормально. — Во-первых, я этой железякой скорее себе ногу отрублю, чем попаду по маленькому артефактику, во-вторых — я все еще не уверен, что являюсь гриффиндорцем по духу. С каждым годом верю в это все меньше, к слову.

Фрэнк засмеялся, тряхнул головой, но все же вновь замахнулся мечом на следующий артефакт. Не хочет Сириус убивать Волдемортов — его право. Зато потом можно будет хвастаться Белле, что он зарубил четыре седьмых Волдеморта. Это ж, считай, целая половина!

Белла в этот день тоже была занята. В состоянии крайнего возбуждения она пришла домой к Нимфадоре. Не совсем к ней, конечно, просто именно здесь Андромеда бывала чаще, чем в собственных комнатах. Маленький Лайелл — милейший ребенок, он очень рад с кем-нибудь поагукать. Дора с ребенком особенно не сюсюкала — это претило ее характеру, а вот Андромеда с удовольствием занималась именно этим. На самом деле, когда-то она тоже считала подобное поведение лишним — к чему глупить, общаясь с ребенком? — а сейчас просто позволяла себе делать то, что хочется. В конце концов — она же бабушка, имеет полное право баловать внука, а не воспитывать.