– Долой притеснителей! Угнетателей! Мучителей! И карателей! Свободу каждому обитателю этой больницы! – воодушевленно скандировали они, открывая палату за палатой и выпуская на свободу угнетенных и притесненных, которые, само собой, с присоединялись к «революционерам».
Кто-то махал подушкой, кто-то нес табуретку, кто-то свистел, кто-то выкрикивал лозунги, а кто-то просто гордо шагал, наслаждаясь давно забытым ощущением собственной значимости.
Шедший в первых рядах Дин удовлетворенно хмыкнул и посмотрел на идущего рядом с ним Громилу, который шёл рядом, разбрасывая как кегли, тех санитаром, которые оказались слишком крысо- и мыше- устойчивыми, чтобы сбежать, как и остальные их коллеги, как только они поняли, что грызунов слишком много и что кусаются они пребольно!
– А ты говорил, ничего не выйдет! – поддел он своего сподвижника.
– Мы ещё не выбрались, – резонно заметил тот.
– Выберемся! – уверенно пообещал Дин.
Однако уверенность быстро отступила перед реальностью: точнее, перед решеткой, которая пряталась, коварная, за самой обычной, довольно хлипкой на вид, дверью!
Массивная, каждый её прут был толщиной с руку взрослого человека, и надежно вмурованная в стены и пол – она, судя по всему, была специально установлена для таких вот ситуаций! И потому, сволочь такая сверхподлая, тихо себе стояла в засаде и ждала!
Его вот с соратниками и ждала! И, что самое обидное, дождалась-таки! И теперь стоит довольная и еще и подмигивает прорехами между своими решетками! Потому как знает, что их ни его мышам, ни крысам не перегрызть!
– Да твою ж… – очень, ну прямо очень нецензурно выразился он. Ну а кто б на его месте не выразился? Ведь свобода была уже так близка! И тут такое…
Громила громко заржал.
– Ты знал? – мрачно поинтересовался Дин.
– Разумеется, нет! – отрицательно покачал головой великан. – Если б я знал, то никогда б не поддержал твой план. Это было истерическое. Я ведь и сам уже было поверил, что выберусь отсюда.
«Революционеры», ещё мгновение назад окрылённые своей неожиданной свободой, начали нервничать. Их боевой дух, ещё недавно казавшийся несокрушимым, пошатнулся. Больничный коридор наполнился тревожными переговорами, суетой и паникой.
И тут же, явно пользуясь растерянностью и падением морального духа бунтовщиков, раздался холодный, металлический голос громкоговорителя, призывающий всех немедленно вернуться в свои палаты и обещая всем тем, кто это сделает, забыть об их участии в бунте.
– Может, и правда, вернуться? – раздались в рядах «революционеров» пока ещё неуверенные голоса.
– Что будем делать, умник? – спросил громила.
Дин оглядел решетку. Для него возвращение было смерти подобно, причем, в прямом смысле слова. Потому для него был только один путь – вперед! Но как? Если на пути стоит неприступная преграда? Он задумчиво оглянулся на своих «соратников». Толпа из обессиленных и полубезумных людей явно не тянула на профессиональных штурмовиков. Будь у него время, мыши и крысы могли бы помочь ему расшатать один из прутьев, но времени-то у него как раз и не было. Он скрипнул зубами, прислушавшись к своим ощущениям, действие зелья, которым его напоили, если и ослабло, то совсем чуть-чуть.
Он вновь оглянулся и взгляд его задержался на одном из «отключенных» громилой санитаров.
«А он ведь со мной одного роста…» – подумал он и, никому ничего объясняя направился к выходу… нет, не из дурдома, пока лишь из ситуации.
Бессознательный парень безропотно пошел на обмен одеждой.
Громила и ещё несколько «революционеров» подхватили его идею и тоже принялись облачаться в униформу санитаров. Остальные либо отправились на отлов новых доноров униформы, либо разбрелись по палатам, либо те, кто изначально понятия не имел куда и зачем идет, а просто пошел, так сказать, за компанию (и было таких очень и очень немало), бесцельно бродили по коридору.
– Дальше что? – спросил Громила, озвучивая то, что волновало весь передовой отряд бунтовщиков.
– Отходим подальше от двери, прикидываемся раненными и ждем, – кивнул Дин. – Просто ждем.
– Чего ждем? – уточнил Громила, вызвав этим вопросом одобрительные кивки своих единомышленников.
– Ждем, пока откроют дверь и начнут оказывать нам первую помощь, – усмехнулся он.
Его соратники понимающе закивали, лукаво усмехнулись и… с огромным удовольствием заняли свободные места под стенами, изображая павших в сражении санитаров. Некоторые, просто блаженно вздыхая, довольные нежданно, нечаянно выпавшим отдыхом, а некоторые либо репетируя, как они будут изображать смертельно раненых, либо обдумывая, из какой позы им будет удобней атаковать тех, кто наклонится над ними, дабы проверить, живы они или мертвы.
Растянулись под стеночкой и мыши с крысами. И тоже с огромным удовольствием. Но с той разницей, что эта часть революционной армии честно, искренне и более чем заслуженно отдыхала, а не изображала из себя умирающих.
Глава 27
Проследив взглядом за отъезжающим магобилем герцогини, Элисон в который уже раз с замиранием сердца посмотрела на окруженное высокой кованной оградой строение, что возвышалось перед ней мрачной, неприветливой и неприступной крепостью, подавляющие большинство окон которой были зарешечены и на входе во двор которой стояла вооруженная охрана.
На лицах охранников застыла скука, но Элисон не обманывалась: как бы неинтересна им была их работа, с распростертыми объятиями её не встретят и с экскурсией по зданию не проведут. И уж тем более не отдадут ей Дина, как бы вежливо она их об этом не попросила.
– Фарт! – в которой уже раз позвала она. И в который же раз выругалась: – Чтоб тебя, Фарт! Что у тебя там случилось?! Почему ты не отвечаешь?! – опять и снова в который уже раз спросила она и тяжело вздохнула, поскольку и в этот раз её вопросы остались без ответа, а ждать больше было нельзя. Точнее, она просто не могла больше сидеть и ждать, ничего не делая. Каждая минута бездействия казалась вечностью. С каждой секундой тревога всё сильнее и болезненней сжимала стальным кулаком её сердце.
Она активировала коммустр магобиля и набрала Альберта Кантариса. Благо руны его личного коммустра она знала наизусть. Она понимала, что то, о чем она собирается попросить шефа, вероятней всего, не понравится Максимилиану Рочестеру, а значит, будет стоить ей карьеры. Но ей было на это плевать! Главное было спасти Дина.
Все же она молодец, что не поскромничала и реквизировала лучшее, что было на стоянке, мысленно похвалила она себя, набирая руны. Иначе пришлось бы ей искать коммустр общественного пользования, да ещё и взламывать его, ибо у неё с собой даже самой мелкой медной монетки не было.
– Только бы он не решил, что раз он не знает, кто звонит, значит звонок не важный. Только бы он не отключил коммустр, чтобы ему всякие не мешали спать… – бормотала она, слушая гудки. – Только бы…
– Да?.. – удивленно отозвался Альберт Кантарис.
– Слава Лилит! Шеф! – с облегчением выдохнула Элисон.
– Слава драконьим богам, Элисон! Жива… – не менее облегченно выдохнули ей в ответ. – Что у вас там происходит? У Фарта сеть легла, а ни с тобой, ни с Рочестером нет связи! Мы уже и не знали, что думать!
Элисон насколько могла, кратко рассказала шефу о том, что случилось с ней и почему она не выходила на связь.
– Ты права, – согласился с ней Альберт Кантарис. – Пришла пора привлечь местные правоохранительные органы. На наше счастье, я хорошо знаю главу магического приказа Бургундора. Мы вместе учились в академии. Я свяжусь с ним прямо сейчас и попрошу его лично заняться этой крепостью, чем бы она ни была. Я скину тебе сейчас руны. Набери его через пару минут, чтоб он смог запеленговать твоё местонахождение и оправить по нему своих людей.
Выдохнув с облегчением, Элисон кивнула, но тут вспомнила, что шеф не может её видеть:
