Ренни послушно врубил мотор и подвел судно широким боком к берегу. Золотистые глаза Дока буравили, прощупывали. Он использовал бинокль с большим увеличением.

— Эта заброшенная яхта, никого, кроме девушки, на берегу - все это странно! — пробормотал Монк. — Что стало с Мохаллетом?

Док поднял одну руку. Медленно, осторожно он складывал буквы языка глухонемых.

Девушка оставила послание на этом языке, написанное на ванне. Она должна быть в состоянии понять его.

— В чем дело? — просигналил он.

Они подошли ближе; у девушки, должно быть, были острые глаза - она расшифровала его послание. Ее рука поднялась, пальцы сжались.

— Помогите! — взывала она.

— Вы одна? — Док пошевелил пальцами.

Передача была едва читаема, так как большинство слов состояло из букв, имеющих большее или меньшее значение.

— Д, — передала беловолосая девушка. — Плх лд сбжл, сртх!

— Она говорит, что осталась одна и что арабы в страхе разбежались, — уточнил Док, прикидывая в уме.

Монк, держа под мышкой Хабеаса Корпуса, выпрямился.

— Если она может показать английский на пальцах, то должна уметь и говорить на нем, — пробормотал он. — Я ее поприветствую!

— Вы уверены, что вы одна, мисс? — громко позвал он.

— Спроси ее, нет ли поблизости ее мужа! — насмехался Хэм.

Однако беловолосая девушка не подавала признаков того, что понимает английский, который она передавала на пальцах. Она сделала еще несколько знаков на своих тонких коричневых пальцах.

— Она говорит, что не понимает по-английски, — сообщил Док. — И еще она говорит, чтобы мы прекратили болтать, сошли на берег и забрали ее. Так и сделаем, Ренни.

Ренни подлил бензина в маленький подвесной мотор. Лодка понеслась к берегу. Металлическое днище заскрипело по гальке, обточенной прибоем. Песок на этом пляже был очень крупный, вперемешку с гравием.

Монк, сжимавший в руках Хабеаса Корпуса, первым вылез из лодки. Он направился к девушке, приятно ухмыляясь.

И тут произошло удивительное событие. Девушка пристально вгляделась в обезьянью фигуру Монка. Мохнатая фигура мужчины, казалось, испугала ее. Она внезапно отбежала назад.

Монк остановился. — Черт! Она боится меня или Хабеаса Корпуса?

Док шагнул вперед, и девушка нерешительно отступила. Док говорил на пальцах. Девушка ответила ему тем же. Это был первый взгляд на нее при хорошем освещении. Ее красота оказалась еще более пленительной, чем они думали.

— Она хочет, чтобы мы накинули на Монка цепь, пока она не подошла вплотную, — сообщил Док. — Или это, или ударить его по голове.

Монк выглядел измученным. Нарядный Хэм начал хихикать.

— Почему? — Монк хрюкнул.

Док пошевелил пальцами - и получил ответ.

— Мы ей противны!—  Док перевел. — Она спрашивает, не знаем ли мы, что Монк - один из Белых Зверей, только черношерстный.

Хэм разразился заливистым смехом. Между залпами смеха он задыхался: — У нее точно есть номер Монка!  

— Йа-х-х! — прорычал Монк на Хэма. Потом обратился к Доку: — О чем это она, черт возьми, говорит - о белых зверях?

Девушка смотрела на Хэма, словно размышляя, не означают ли его пароксизмы смеха, что он немного сошел с ума. Она была экзотической фигурой. Она все еще носила почти ту же одежду, что и в Нью-Йорке.

Поскольку она никак не проявляла желания приблизиться к мохнатому Монку, мужчины подошли к ней. Теперь они находились в нескольких ярдах от своей лодки.

Док снова обратился к девушке на языке жестов. Ее ответ был пространным. Английские слова были такими обрывочными, такими неполными, что только Док мог уловить их смысл.

— Она считает, что Монк - один из расы странных белошерстных дикарей, которых она очень боится, — сообщил Док. — Это очень загадочная штука. Это самое странное, с чем я когда-либо сталкивался!

Беловолосая девушка внезапно вытянула перед собой обе руки. Она пронзительно закричала.

— Она может говорить! — Монк вздохнул. — Она не немая...  

Хэм покрутился.

— Я подтверждаю, что она не немая! — заорал он. — Смотрите!

Группа вздрогнула. На пляже появились смуглые люди с горящими глазами. Они словно по волшебству материализовались из песка. Они были спрятаны в ямах, искусно прикрытых.

Из укрытия среди скал загрохотал пулемет. Свинцовый шквал был направлен не на банду Дока, а на их лодку. Свинцовые пули били из ствола по маленькому суденышку, буквально разрывая тонкий металлический корпус на ленточки.

Лодка странно сложилась, как будто ей сломали спину. Она была разрезана пополам и стала совершенно бесполезной.

— В скалы! — огрызнулся Док.

Маленький пулемет Монка изрыгнул поток очередей. Его рев был похож на ноты гигантского контрабаса. Хэм и Ренни тоже развернулись.

Смуглые коричневые люди сгрудились вокруг. Двое, четверо, пятеро!

Док начал: — Не убивать, если есть возможность...

— Милосердные пули! — ворчал Монк. — Они их только усыпляют!

Они помчались к ближайшему укрытию - валунам и чудовищным каменным плитам, сползшим с высот в прошлые века.

Беловолосая девушка, казалось, была ошеломлена внезапностью происходящего. Затем она повернулась и помчалась впереди них в укрытие.

— Взорвать ее! — гаркнул Хэм. — Она завела нас в ловушку!

— Нет! — огрызнулся Монк. — Она была так же удивлена, увидев этих птиц, как и мы.

Пулемет зарычал в их сторону, но слишком поздно. Свинцовый поток безвредно разбился о валуны. В сорока ярдах справа появился смуглый человек, похожий в своих одеждах на темнолицего белого призрака. Он поднял винтовку.

Ружье Хэма зашипело - стрелок свалился с камня, на котором стоял.

Теперь у Монка появился шанс изменить мнение беловолосой девушки о себе.

Впереди них вынырнули два человека с горящими глазами.

Неподалеку раздался голос Мохалета, который крикнул им: — Схватить девушку! Уберите ее, чтобы мы могли убить этого бронзового дьявола и его людей!

Один из смуглых схватил девушку. Другой ударил ее пистолетом по голове. Извернувшись, она уклонилась от удара.

Монк издал рев, поразительный для его обычно мягкого голоса! Он бросился на них, подхватив камень. Руки у него были такие длинные, что, казалось, он почти не опускался, хватаясь за камень.

Парень, пытавшийся ударить девушку, попытался выхватить пистолет. Монк метнул камень. Он попал темному человеку в лицо. При ударе раздался звук, и черты лица мужчины изменились.

Бросив камень, Монк отомстил за попытку ударить девушку. Он мог бы с легкостью застрелить парня пулей милосердия, но это не причинило бы ему особой боли.

Отпустив девушку, второй мужчина попытался бежать. Он сделал два прыжка. Затем Монк настиг его и заключил в крепкие медвежьи объятия. Одна из рук мужчины сломалась. Сила Монка была огромной.

Уронив жертву, Монк защелкнул на ней наручники, когда она упала. Удар плоской рукой по черепу лишил мужчину чувств.

Беловолосая девушка слабо улыбнулась Монку, а невзрачный химик ухмыльнулся от уха до уха.

— В укрытие! — Док резко окликнул Монка.

— Пусть он остается там, строит глазки и получает пулю! — предложил Хэм.

Монк, поманив за собой девушку, нырнул в укрытие.

В течение, возможно, трех последующих минут стояла напряженная тишина, часто нарушаемая выстрелами. Люди Дока перевели свои скорострельные пистолеты на одиночный режим.

Почти каждая смуглая голова, появлявшаяся в поле зрения, получала пулю с химическим зарядом, вызывавшую мгновенную потерю сознания. Это была удивительная стрельба, меткость, с которой смуглые люди Мохаллета еще никогда не сталкивались.

Головы перестали появляться.

Низким голосом Док обратился к беловолосой девушке. Он пробовал говорить на арабском из разных районов, на диалектах тех племен пустыни, которые владели отдельным языком.