– Но ведь для того, чтобы содержать их в порядке, нужно большое количество солдат и продовольствия. Это же какие огромные расходы!

– Вы правы, моя госпожа. Но Куш, как невероятно богат, так и очень беспокоен. Сколько раз, почти при каждом царе, тут вспыхивали волнения. Легче держать здесь людей постоянно, дабы не давать заразе неповиновения широко распространяться.

– Ты прав, Аапехти, – согласилась, кивая и продолжая рассматривать окрестности.

В крепости, видимо, были предупреждены о нашем прохождении, так как, как только наша процессия появилась из-за поворота, ворота, выходящие к воде, распахнулись, и оттуда вышли облачённые в белые длинные юбки жрецы. За ними вынесли небольшую статую бога Амона. Солдаты на берегу встали на колени, а храмовники, поклонившись, воздели руки в нашем направлении, в знаке благословления.

На царских лодках тоже происходило волнение. Люди сгибались в поклонах перед ликом божества и шептали слова восхваления.

По совету Аапехти я поднялась и, не подходя близко к краю помоста, сама простёрла руки к берегу. Увидев это, даже жрецы склонились, принимая благословление «живого воплощения» Исиды.

Стояла так, пока мы достаточно не отдалились от крепости, потом, наконец, Пия позвала меня омыться и отдохнуть в тени шатра.

Мимо острова Абу проплыли ближе к обеду, и, лёжа в тени, я опять любовалась храмом Великой Таурт[45]. Тут было решено не останавливаться, чтобы вовремя поспеть в Уасет (*Фивы).

Ещё до того, как солнце стало клониться к закату, мы пристали к берегу, где нас уже ждали. На берегу стояли котлы, в спешке бегали люди… в общем царило оживление. Пока я принимала омовение в установленном на берегу шатре, Зубери получил первое донесение от своих учеников и теперь ждал меня.

– Ну, что там? – спросила торопливо, очень хотелось есть, учитывая, что будоражащие желудок запахи стояли надо всем лагерем.

– Ничего подозрительного, моя царица. Эйя очень недолго виделся с Царским сыном Куша, господином Аменхотеп Хеви. Затем закупил провизию и, оставив здесь рабов с небольшой лодкой, отправился вниз по реке. Утром, с первыми лучами, эти люди уйдут, но не к следующей стоянке, а далее, оставив еду для завтрака, которую подадут утром слуги. На завтрашней ночной стоянке нас будут ждать другие.

– Как видно, он не хочет, чтобы мы на ночь останавливались в каком-либо городе?

– Так, божественная, иначе, как я понимаю, придётся искать ночлег для слишком большого количества людей.

– Понятно, если не будет новостей, можешь не тревожить меня. Так буду знать, что не происходит ничего странного или подозрительного.

Зубери согласно поклонился и удалился. Меня же ждал ужин в обществе всего двора. Пока пробовали еду, я рассматривала пертурбацию, которая произошла за столом.

Получив должность, Аапехти теперь расположился недалеко от меня, уступая только Марифер и Пие. Даже Нафрит, моя хранительница гардероба, сидела дальше.

Парамесу же оказался со стороны Тутанхамона. Правда, невеликий статус не давал ему занять место поближе. Он сидел где-то в середине, что для сотника было слишком много, а для личного гостя царя, слишком мало. Муж таким размещением был явно недоволен и с раздражением поглядывал на Ипуи, который смущался и не понимал, чем не угодил повелителю. Ведь он и так пренебрёг более важными людьми, придвинув этого рыжего воина так неподобающе близко к царю.

Супруг, как всегда при таких сборищах, сохранял слегка отстранённое выражение лица. Решив показать своё благоволение, после еды он пригласил Парамесу сыграть партию в сенет, при том сделал это сам, возвысив голос, а не послал кого-то. В общем, ещё больше попрал правила и вызвал неудовольствие приближённых.

Я, естественно, устроилась рядом с Тутанхамоном, попивая охлаждённый настой из трав с мёдом. Его по моему рецепту варил один из братьев Гора. Никому другому новый начальник моих телохранителей, лично выбранный Зубери, не разрешал приближаться к напиткам, что делали для меня. Да и готовившего сопровождала двойка охраны из нубийцев.

Привыкшая в своей прошлой жизни к чаю, я очень сейчас страдала без него. Эх… послать бы ещё экспедицию в Китай! Но… мечтать не вредно…

Ещё в доме градоправителя вовсю экспериментировала, чтобы получить хоть что-то удобоваримое на замену. И, сидя сейчас с алебастровым бокалом в руке, пыталась понять, что ещё можно добавить из трав, дабы улучшить вкус.

Разговор за игрой снова зашёл о войне, что было вполне понятно. После того, как вернёмся в Мехаттауи (*Мемфис), и закончится сезон сева, муж собирается отправиться к войскам и возглавить их.

Во время игры сотник развлекал повелителя и много рассказывал. Не только о сражениях, в которых участвовал, тот знал много о военной истории страны. Кое-что в его словах зацепило, и чем больше прислушивалась, тем больше все эти рассказы казались какими-то странными. Ни разу он не говорил о поражениях. Только победы, только хардкор! А где же познания неудач, уроки провалов? Где, Сет их побери, понятия о тактике и стратегии?

Верхом хитрости считалось разделить войска на несколько частей, попробовав завести одну из них в тыл к противнику. А большая часть сражений – это простое побоище на «вынос». Или, проще говоря, у кого больше «мяса» на убой. Нет, конечно, в варианте плотный строй против толпы все были согласны с выигрышем первой. Но, самое главное, все считали важным иметь превосходящую численность над противником.

В общем, я тихо офигевала.

– Уважаемый Парамесу, а разве непомерное увеличение войска, которое вы так советуете повелителю, не принесёт нам больше проблем, чем пользы? – спросила, мило улыбаясь.

Все находящиеся рядом мужчины уставились на меня с осуждением. Хотя нет… Аапехти задумался над моими словами. Он понимал, что у меня есть хоть и поверхностные, но знания пятитысячелетней истории. Вот ещё и Майя согласно кивал. Ну, тут и так понятно… Он всегда ратовал за сокращение расходов.

– Что божественная царица имеет в виду? – задал вопрос сотник, недовольно сверкнув глазами, но уважительно склонив голову.

– Всё очень просто… Не думаю, что простые крестьяне или ремесленники, которых вы наберёте, имеют военный опыт. Получается, это просто толпа, годная только на то, чтобы глупо подставиться под стрелы и мечи врага. А значит, их надо где-то учить, кроме того, кормить и вооружать. Затем доставить в целости до места. Сколько их погибнет ещё в дороге? Есть ли у вас достаточно лекарей для настолько увеличившейся армии? Большая часть ведь умрёт после первого же сражения от простой кровопотери или не смертельных ран. О них ведь просто некому будет позаботиться! Кроме того, чем вы будете кормить всю эту ораву на самой войне? У нас собраны для них запасы возле границ? Скорее всего, нет. Ведь это будет лакомая цель для врага. Как я понимаю, всем им придётся часто голодать, а значит, они будут очень слабы.

Все вокруг ошарашенно смотрели на меня. Неужели ничего из этого не приходило им в голову? Ах, ну да, я забыла… обо всём этом должны думать специально поставленные люди… У этих же… только высокие цели!

– И кроме того… во сколько это обойдётся казне? – спросила с улыбкой глядя на Майя, который после этих слов закивал, как китайский болванчик.

– Вы предлагаете не отвоёвывать обратно потерянные провинции, Всемилостивая? – старательно улыбаясь, уточнил Парамесу. Бедный, он так старательно пытался сдержать лицо, что от напряжения оно больше напоминало гримасу.

– Ну, почему же? Величие и мощь государства должны быть восстановлены.

– Но как это сделать без сильного войска? – сотник, наконец, расслабленно выдохнул.

– Я не против сильного войска! Я очень даже за! Но…

– Но?

– Нужно иметь чёткий план!

При этих словах все изумлённо на меня уставились. А Аапехти тихонечко ткнул пальцем в спину. Только в этот момент я осознала, что произнесла «план» по-русски. Оказывается, этого слова ещё не существовало.