Приказала служанке с покрасневшими глазами, что встретила у дверей, подготовить чистое платье. Мне нужно было срочно подняться на крышу, пока не наступил полдень. Царица должна выполнять свои обязанности, несмотря ни на что.

«Отдав долг» своему народу, наконец, спустилась. Странно, но Аапехти нигде не было. Зато меня встречал чем-то обеспокоенный Зубери. При моём появлении он упал на колени и с глухим стуком уронил голову на пол.

– Что произошло? – спросила настороженно. – Ты же должен был отправиться в храм.

– Прости, моя царица, воины уехали, но, услышав новость, я посмел остаться.

– Что случилось?

– Аапехти схватили и обвиняют в покушении на царскую особу.

– Что за вздор?

– Это повеление чати, моя госпожа.

– Та-а-ак… – протянула раздражённо, прикрыв рукой глаза, – идём к повелителю. Нужно всё выяснить.

Зубери поднялся и с поклоном пропустил меня вперёд.

– Супруг знает, что меня не было всю ночь? Что здесь происходило?

– По приезду повелителя сразу же отправили в покои и приставили лекаря. Не найдя у него повреждений, но дабы избежать волнения, ему дали маковых капель, а чати потребовал расследовать происшествие. Как узнали, что кони в упряжке были новые и оказались подарком Аапехти, того сразу же схватили и заперли.

– Что-то ещё удалось узнать?

– Великий Управитель настаивает на скорейшем суде и казни.

Я поражённо остановилась.

– Зачем это ему? Ведь он сам был свидетелем произошедшего!

– Не знаю, божественная. Эту информацию мне так и не удалось получить.

Кивнув, проследовала дальше. Охрана у комнаты супруга попыталась остановить Зубери, но, услышав мой злобный рык, отошла в сторону. Просто следом вошли ещё несколько телохранителей, остановившись в паре шагов за его спиной.

Тутанхамон спал. На мой голос и потряхивание он никак не реагировал. Получается, настойка из маковых капель всё ещё действовала. И это было нехорошо. Либо дали очень много, либо ночью добавили. Выходит, хотели, чтобы он не мешал. Вот почему на мои поиски никого не отправили.

– Срочно приведите лекаря Неби́! – повернулась к эбонитовому воину, что стоял за спиной храмовника.

Тот согнулся в поклоне, но не тронулся с места, что-то гортанно прошипев молодому нубийцу, находившемуся у двери, который, кивнув, бросился исполнять поручение. Ну что ж, у них тут своя иерархия.

Я же попыталась продолжить побудку. Побрызгала на мужа водой и даже немного пощипала. Результат был нулевым

– Узнай, где будет заседание суда и когда, – обратилась к Зубери. – Пусть срочно подготовят для меня носилки.

Храмовник молча поклонился и, резво пятясь, покинул комнату.

Минут через десять явился лекарь. После ритуала с коленопреклонением и «целованием» пола он, наконец, приблизился.

– Уважаемый Неби́, вы можете заставить повелителя очнуться?

Осмотрев зрачки пациента и пощупав его пульс, лекарь ненадолго задумался.

– Мне понадобится как минимум час или чуть больше. Вам же нужно, чтобы божественный не просто открыл глаза, но и мог нормально реагировать?

– Да, он нужен мне в полном сознании.

В этот момент появился Зубери, сказав, что всё готово к моему отъезду. Кивнув ему, повернулась к телохранителям.

– Как повелитель очнётся, скажите, что жду его в суде. И если узнаю, что вы специально медлили… – прищурившись, посмотрела на воина, которого посчитала на сегодня главным. – Лучше вам не познавать мой гнев.

Мужчина, на лице которого не дрогнул и мускул, встал на колени, уперев голову в пол.

– Всё будет исполнено, царица, – глухо проговорил он.

Кивнув, поспешила на выход.

В паланкине заметно нервничала. Не думаю, что они прямо сейчас проведут казнь, но и положению Аапехти не позавидуешь. Так что, чем быстрее я его вытащу, тем лучше. Бодаться с дедом, конечно, не хотелось. Будет слишком показательным моё отношение к жрецу. Но другого выхода нет.

В сопровождении своих телохранителей медленно вплыла в зал храма, который и прошлый раз использовался для суда. Ба поделилась воспоминаниями, что в столице царский суд происходил прямо на небольшой площади перед дворцом, куда выносились позолоченные кресла.

Анхесенамон на нём присутствовала очень редко, только на показательных. Да и сам царь даже после совершеннолетия был нечастым гостем судилищ. Лишь недавно Тутанхамон потребовал полного вникания в дела государства.

Увидев меня, чати не смог удержать лицо. Что-то на нём промелькнуло, но он тут же взял себя в руки и приторно улыбнулся. Сделав неглубокий поклон, произнёс:

– Приветствую тебя, моя царица! Божественной супруге повелителя нужна какая-то помощь?

Я же искала глазами Аапехти. Найдя его в окружении меджаев, нахмурилась. Жрец выглядел плохо. Грязный, осунувшийся, с фингалом под глазом и без парика, он отрешённо смотрел в пространство.

– Почему мой смотритель благовоний здесь? И в таком виде?

– Кто? – изумлённо спросил дед, часто моргая.

– Мой смотритель благовоний!

Чати переглянулся с несколькими, можно сказать, пожилыми и упитанными судьями, часть из которых явно были жрецами.

– Подсудимый не сказал об этом.

– Как он вообще оказался им? Да и как вы посмели судить моего человека в моё отсутствие?

– Его обвинения слишком тяжелы, царица, – со вздохом заявил дед, – и мы не знали, когда вы вернётесь.

– Кроме того, он во всём признался, божественная! – язвительно сообщил один из судей.

– И в чём же? – удивлённо уточнила у Эйя.

– Он признал, что подарил повелителю коней, что были в упряжке.

– И причём тут это?

– Они были бешеные и понесли! Повелитель обоих земель мог пострадать! – пафосно выдал другой мужчина.

При моём входе в зал им всем пришлось подняться, и теперь они стояли, пока я беседовала с дедом. Грузные и не привыкшие долго стоять, судьи всем происходящим были недовольны. Никакого пиетета ко мне при этом явно не испытывали, и спускать подобное было никак нельзя. Так что я молча прошествовала к выставленным креслам и опустилась в центральное. Сесть в моём присутствии всё-таки никто не посмел.

Телохранители распределились по залу, а несколько из них встали за моей спиной. Зубери, сохраняя отстранённый вид, расположился рядом. Он не стал занимать позицию, на которую обычно вставал Аапехти, подчеркнув, что не претендует на его место. Храмовник будто «прочёсывал» территорию своим пытливым взглядом, внимательно рассматривая выстроившихся теперь перед нами чиновников.

– То есть, – раздражённо обратилась к ним, – вы даже не пытались узнать, что именно произошло на прогулке, а просто обвинили во всём моего человека. Начинаю задаваться вопросом... не оттого ли никого даже не заинтересовало моё отсутствие?

Я недобро обвела всех взглядом и остановилась на Эйя.

– Ну, а ты, Великий Управитель… ты же был там и сам всё видел! Почему не просто не остановил беспредел, а ещё и смеешь обвинять невиновного!?

Шея деда подёргивалась. Он явно пытался держать лицо, что хоть и удавалось ему, но с трудом. Жилки под сухой кожей вздувались, выдавая напряжение мышц.

– Ваши телохранители не слушали моих приказов, Великая Госпожа, – заявил он, кланяясь. – Я посчитал, что вы опять куда-то направились без предупреждения.

Мне со страшной силой хотелось сделать движение «рука-лицо», и только благодаря невероятному напряжению удалось сдержаться. Выходит… мне будут принципиально мешать.

– То есть, – уточнила, улыбнувшись и старательно себя контролируя, – опоив повелителя, чтобы не мешал, и, воспользовавшись моим отсутствием, вы решили провернуть какие-то свои интриги, заодно свалив случившееся на моего человека? Правильно понимаю?

Судьи под моим тяжёлым взглядом удивлённо переглядывались, и только чати раздражённо двигал челюстью, сдерживаясь, чтобы не сказать всё, что думает о несносной девчонке.

Судя по отголоску чувств, что я ощущала от Ба, предыдущая владелица тела никогда так раньше не разговаривала с дедом. Да, она его не любила, боялась и ненавидела за участие в заговоре против отца и сестры с мужем. Выйдя замуж, даже пыталась сбросить ярмо контроля… но открыто «нарываться», вскрывая тёмные делишки?