Даря, обломщица, отрывается от моих губ. Но от меня не отлипает. Обнимает за шею и трётся плоским животиком о гудящий у меня в штанах ствол. Дразнит. Опыта у девочки немного, зато много желания. И этот её взгляд… О, Луна!

— Знаешь, чего я сейчас хочу? — Даря опускает глазки вниз и облизывает губы.

Не, не может быть… Да нет! Нет же!

Да…

Жена опускается на колени и тянет вниз собачку на ширинке моих брюк. Смотрит на меня снизу вверх, ломая всё мои моральные шлагбаумы к чёртовой матери.

Отказаться от минета? Я что, похож на идиота?

— Твою мать… — рычу, борясь с искушением.

Даря сжимает пальчики на каменном стояке с пульсирующими венами. В её хрупком кулаке мой ни хера не маленький член кажется ещё больше.

Что же ты со мной делаешь, девочка?..

Красавица трогает меня осторожно, несмело, а всё, о чём я могу думать, — это как жёстко отыметь её в сладкий горячий ротик.

Громкий стон рвётся из горла, бьётся эхом о стены домов, и я кладу ладонь жене на затылок. Никто не знает, чего мне стоит сейчас контролировать собственные желания. Ситуация на грани. За гранью, сука, ситуация! Вся кровь в паху, мыслей нет, а стояк такой что, кажется, сейчас взорвусь. Пухлые губки жены несмело касаются налитой головки. Она собирает язычком каплю прозрачной смазки, а этот её разбитной хмельной взгляд меня добивает.

А-а, ч-чёрт возьми!

Атмосфера ночной улицы и скромница, вдруг превратившаяся в развратную девчонку — от такого сочетания у меня рвёт крышу. А ещё я точно знаю, что у жены я во всех смыслах, кроме поцелуев, первый. Вообще отвал башки!

— Давай, девочка… — хриплю, глядя на развратную картинку внизу. — Оближи…

Горячий язычок проходится по напряжённому стволу вниз. Вверх. Вот так, моя, хорошо. Умница.

Сжимаю пальцами точёный хрупкий подбородок, и Даря послушно открывает ротик. Всё. Обратной дороги нет. Уже не остановлюсь. Пухлые губки жены скользят по твёрдому стволу, а я еле держусь, чтобы не сорваться. Бёдра занемели от напряга, толкаюсь во влажную тёплую тесноту и мысленно останавливаю себя, чтобы не сделать больно, не навредить лапе.

Кайф, мать его! Какой же это кайф! И ад. Моя личная преисподняя, раскалённая докрасна, в которой демоны превращают меня в пепел.

Разум в режиме «Выкл», звериные инстинкты на максимуме, но я каким-то чудом держусь. Всё, что нужно, — кончить и не убить жену. Кончить, а потом сломать что-нибудь. Но только не мою лапу.

О, Луна, я прошу, дай мне сил… Дай сил…

Да-да-да!

Кончаю в рот Даре и ору, как безумец. Мне одновременно хорошо и охеренно плохо. Ноги подкашиваются, в башке звенит, а реальность мигает, как новогодняя ёлка.

Свет перед глазами вспыхивает, и я обнаруживаю себя с окровавленными руками рядом с покорёженным мусорным баком. В окнах домов вспыхивает свет, люди мелькают за стеклом, кто-то громко и грозно обещает вызвать полицию.

Оборачиваюсь. Лапа… Она стоит, обняв себя за плечи, и смотрит на меня, не зная, что делать. Я снова выплеснул бешенство на глазах у жены. Не знаю, какой силой духа нужно обладать, чтобы сохранять спокойствие, когда я крушу всё вокруг…

— Я напугал тебя? — выдыхаю.

— Нет, — мотает головой и идёт ко мне.

Колготки капроновые порваны на коленках, волосы растрёпаны, пальто расстёгнуто. И ни капли хмеля во взгляде. Моя красивая нежная девочка. А я зверь.

— Пойдём отсюда, — обнимаю жену за талию и веду прочь из глухого тупика между домами.

— Раж, прости, — вцепившись пальчиками мне в куртку, пищит тихо. — Я сглупила. Опять. Не стоило так рисковать ради пары минут непонятно чего, — отводит взгляд.

Останавливаюсь. Смотрю на жену и так много хочу ей сказать. Но то ли я чёртов косноязычный придурок, то ли слов таких не придумали, чтобы описать мои чувства.

— Это лучший минет в моей жизни, — говорю искренне. — Ты лучшая, лап.

— Правда? — растерянно хлопает пушистыми ресничками.

— Да. И ты не представляешь, как сильно мне с тобой повезло.

Моё бешенство — это плата за второй шанс, который подарила мне Луна. Каждая близость с женой — большой риск потерять её. Иначе и быть не могло. Потому что ничего в жизни не даётся просто так. За всё надо платить. И я банкую.

Нельзя мне пить! Хотела расслабиться, а получилось наоборот. Хмельную эйфорию с меня как рукой сняло, когда Раж голыми руками раздолбал металлический бак для мусора. В тот момент меня накрыло пониманием того, что я наделала и чем всё это могло закончиться, если бы зверь сорвал бешенство на мне. Снова…

О том, что я устроила разврат на улице под окнами квартир — вообще молчу. Нас могли увидеть. Нет, нас точно видели! Видели, как я… Ох… Сейчас мне даже мысленно произнести эту фразу стыдно: я отсосала мужу в какой-то подворотне. Капец! Но полчаса назад меня это дико заводило. Просто какое-то животное желание, честное слово. Я отлично понимала, что делаю и как выгляжу на коленях с членом во рту. У Ража просто не было шансов отказаться. Да не один здоровый мужик от такого не откажется! Тем более зверь в притирке с парой.

Мой первый в жизни минет… Хорошо, что я уже замужем за этим мужчиной, иначе он бы подумал, что я шлюха. Неопытная нимфоманка, готовая практически на всё. У меня во рту до сих пор вкус спермы, мои трусики можно выжимать, а между ног всё горит, требуя продолжения разврата. М-да… парность и мне расплавила мозг, хоть я и не волчица. Я чувствую себя страшно голодной. Это совсем не тот голод, который можно утолить едой.

— Всё в порядке? — взволнованно спрашивает муж, сидя за рулём.

— Угу… — отвечаю тихо.

Мы едем к нему. И я не знаю, чем это закончится. Раж отказался оставлять меня сегодня одну, а я себя плохо контролирую. Я не спала прошлую ночь, весь день работала, вечером в меня вселился демон, потом мою сестру положили в дурку, а я напилась. Но после всего я хочу не уснуть и забыться, а заняться сексом. Я точно ненормальная.

— Лап, завязывай врать, — вздыхает оборотень. — Наша связь крепнет, и я чувствую, что чувствуешь ты. Пока не всё, но кое-что, — поглядывает на меня вполглаза.

— Я тоже… тебя чувствую. И перестаю себя контролировать. Раж, мне кажется, это очень опасно.

Волк сбавляет скорость и паркуется в кармане около магазина. Тяжёлое молчание давит на нервы. Мы оба сейчас думаем об одном и том же. С одним отличием — я знаю, что сказала девушка-ангел из Петри, а Раждэн не знает. Сказать ему? Страшновато. Мало ли какое решение проблемы найдёт зверь. У Ража есть склонность к самопожертвованию. Вдруг он предложит расстаться ради моей безопасности? Нет, этого я точно не хочу. Тем более гадалка вполне может оказаться шарлатанкой. Девушка с подранными крыльями явно рассчитывала, что я буду мучиться сомнениями и вернусь в Петри ещё раз, чтобы она мне погадала уже за деньги. Так и есть. Всё, нечего вспоминать всякие глупости.

— И что ты предлагаешь? — зверь прерывает молчание.

— Ничего, — вздыхаю. — У меня нет предложений. Я просто боюсь, — поворачиваю голову к мужу, — своих желаний и их последствий.

Раждэн дует щёки и задумчиво смотрит на мигающую вывеску магазина.

— Самое хреновое, что я потратил все бабки, которые заработал в Круге, на оплату услуг экзорциста, — откидывается на спинку сиденья. — Мастер сможет открыть портал для меня через месяц, и к этому времени я должен снова заработать бабки.

— Только не говори, что снова пойдёшь в Круг, — качаю головой.

— Нет, я не пойду в Круг. Придумаю, как заработать, — снова замолкает, и я, кажется, слышу, скрежет его мыслей. — Но, лап, пойми, я ничего другого не умею — только бить морды.

Я бы обсудила это с мужем и даже поспорила, но на меня наваливается тяжёлый груз похмелья. Гномья настойка — зло! Её готовят с применением бытовой магии — отходняки от неё воистину волшебные. Похмелье наступает внезапно и конкретно.

— Моя голова-а-а, — хнычу, массируя виски пальцами.