— Я позже зайду, — спрыгивает со стола и быстро идёт на выход.

Дверь хлопает, а у меня по вискам ползут капельки пота. Единственное желание сейчас — догнать жену и будь что будет. Но я держусь.

К слову, приступы бешеного желания стали появляться реже и, как показывает практика, я могу с ними бороться. Да, не как два пальца об асфальт, но уже кое-что.

Если с утра начались неприятности, то весь день насмарку — народная мудрость. И она, к сожалению, реально работает. В отличие от меня. Не могу собраться в кучу и сесть за комп, начать разгребать завалы Марьяны. Я даже на звонки сегодня не отвечаю: сняла трубку с телефона, и пофигу на всех. У меня нервы. То есть совесть. И то, и другое у меня!

Хожу из угла в угол, губы уже в кровь искусала. Ни о чём, кроме Ража и его новой должности, думать не получается. Зверь искренне верит, что я отправила его резюме в отдел кадров, чтобы помочь, а я… Нет, конечно, я хотела помочь мужу найти работу, и лучшего начальника охраны Вульфовна не найдёт, но есть и другая причина моего поступка. И самое хреновое — я не рассказала об этом Раждэну. Некрасиво, мягко говоря.

Соваться сейчас к волку чревато последствиями не только для меня, но и для казённого имущества, а нас тогда обоих попросят на выход. Вопрос: как дожить до вечера и не сойти с ума? Я реально ни о чём, кроме этой ситуации, думать не могу.

На столе жужжит в беззвучном режиме мой смартфон. Бросаю взгляд на экран и вздрагиваю. Это Давид Олегович, психиатр. Разговаривать с доктором откровенно не хочется. Мне пока нечего ему сказать насчёт демона. Но вдруг с Любой что-то случилось?.. Я не могу игнорировать звонок.

— Да, слушаю, — отвечаю, а голоса почти нет.

— Давид Олегович беспокоит, — бодро чеканит врач. — Как дела у вас? Если понимаете, о чём я…

Понимаю. Ещё как! Лучше бы я не брала трубку…

— Дела пока никак, — выдыхаю. — Всё не так просто. Я бы сказала, всё очень сложно. Нужно время.

— А времени у нас нет. Вашей сестре стало хуже. Я бы рекомендовал поторопиться.

Как ножом по сердцу чиркнул. Я и так на нервах, а тут ещё плохих новостей подвезли.

— Поняла, — мне едва удаётся держать спокойствие. — Постараюсь быстрее.

Отключаю звонок, бросаю телефон на стол и вытираю вспотевшие ладони о джинсы. Хоть вой.

— К вам можно без записи? — в кабинет заглядывает мой зверь.

Смотрит на меня и улыбается. Вижу, полегчало ему.

— Можно… Нужно. Проходи, поговорить надо.

— Я, лап, не разговаривать пришёл, — раж щёлкает ключом в дверном замке, поглядывая на меня однозначно голодным взглядом.

Не полегчало. Поторопилась я с выводами.

Делаю пару шагов назад и упираюсь попой в стол, а зверь идёт на меня. Внизу живота моментально сжимаются тугие пружинки желания, между ног печёт, щёки горят. Парность — штука упрямая, ей сложно противостоять. Но я должна.

— Надо поговорить, — повторяю, упираясь ладонями в крепкую мужскую грудь. — Раж, это очень важно.

— После поговорим, — легко, как куколку, усаживает меня на столешницу. — Сколько у нас уже не было, а?

Сутки. Или двое? Короче, непохож Раждэн на моряка дальнего плаванья, а тема для разговора более чем серьёзная.

— Послушай… Раж…

Пытаюсь остаться в трезвом уме и твёрдой памяти. Только это чертовски сложно, когда рука сжимает твёрдый, как камень, горячий член, и под пальцами пульсирует напряжённая венка.

— Лап, я ничего здесь не сломаю, — шепчет зверь, зацеловывая моё лицо. — Я сдержусь, точно тебе говорю…

— Не… в этом… дело, — постанывая, задыхаюсь от его горячего дыхания и собственного желания. — Раж!

Взяв себя в руки, отвешиваю мужу лёгкую, но отрезвляющую пощёчину.

— Лап, ну чо ты?! — смотрит на меня как обиженный ребёнок. — Давай разок, а? Пипец как хочу тебя, — снова набрасывается на меня с жадным поцелуем.

— М-м-м! — кусаю зверя за губу.

Укус действует эффективнее пощёчины — оборотень сбавляет напор.

— Вот на фига ты это? — он вытирает подушечкой большого пальца кровь с губы и сверлит меня недобрым взглядом.

— Поговорить надо, — повторяю чёрт знает какой раз и стекаю со стола.

Голова кругом, между ног пульс и влага, все мысли растеряла. Помню только, что хотела сказать мужу что-то важное… А, да — вспомнила.

Приглаживаю растрёпанные волосы, поправляю блузку и виновато смотрю на Раждэна:

— То, что я скажу, тебе совсем не понравится, — от волнения выкручиваю себе пальцы, — но у меня не было выбора, — вздыхаю.

— Та-а-ак… — Раж застёгивает молнию на ширинке, разворачивает стул спинкой вперёд и садится. — Рассказывай.

— Я… То есть ты… Короче! — психую, раздражённая собственной нерешительностью. — Мне надо достать из бункерного хранилища МФЦ сосуд с демоном, — выпаливаю на одном дыхании и зажмуриваюсь.

Молчание. Раж складывает кусочки пазла воедино и готовится вынести вердикт. А я, кажется, не дышу.

— Тебе нужен демон, который сидел в твоей сестре, я правильно понял? — глухим тихим голосом спрашивает волк.

Открыв глаза, не могу посмотреть на него. Стыдно.

— Угу…

— То есть я стал начальником охраны не просто так, да?

— Я решила отправить твоё резюме на удачу, — пожимаю плечом. — Сработало.

— Зайдём с другой стороны. — Я чувствую на себе тяжёлый взгляд супруга. — Зачем тебе этот демон?

— Не мне, а доктору, — решаюсь посмотреть на зверя. — Психиатру Любы. Он оказался человеком осведомлённым и сразу понял причину её болезни. Без этого демона Давид Олегович не может подобрать лечение и пичкает мою сестру таблетками наугад. Я не хочу, чтобы она вышла из дурдома через несколько лет овощем.

— Ты понимаешь, что это опасно? — Раж серьёзен как никогда.

— Понимаю, — отзываюсь тихо.

— И это преступление. Нас за такое по головам не погладят, лап.

— Никто не узнает, — я оживляюсь, почуяв, что Раждэн готов дать слабину и согласиться на авантюру. — Я возьму сосуд с демоном из хранилища всего на несколько часов. Мне просто нужна твоя помощь, — жалобно сведя брови, смотрю на мужа.

— Мне ни хрена не нравится эта идея, лап.

— Мне тоже, но выбора нет, — заявляю твёрдо.

Его реально нет. Я бы никогда не решилась на преступление, будь у меня другой вариант. Хоть один. Хоть половинка.

Полночь. Я в машине возле дурки, жду, когда вернётся лапа. Она понесла доктору лампу Алладина с демоном, которую я вынес из бункерного хранилища МФЦ.

Пока ехали сюда, Даря десять раз переспросила — это точно тот самый демон? Точно, ёлки! В хранилище много опасных артефактов, но такая лампа одна. Кроме того я хорошо запомнил сосуд, в который Эдита поместила демона. Ошибки быть не может. Но затея от начала и до конца — говно.

Я, конечно, не эксперт в лечении душевнобольных, но есть подозрение, что доктор нечист на руку. Давид Олегович вполне может оказаться обычным аферистом. Мы с лапой прекрасно это понимаем, но времени разбираться нет. Когда на кону жизнь и здоровье члена семьи, надо действовать быстро. Люба хоть и не самая приятная баба, но с некоторых пор она моя родня. Так уж вышло.

Да и мне ли рассуждать об осторожности? Я с ней не в ладах. Просто за жену переживаю. Я ещё не так хорошо знаю здание МФЦ и нюансы системы охраны. Да, я нашёл слепые зоны камер наблюдения, чтобы вынести лампу из хранилища, и вообще был максимально осторожен. Но это не точно. Могут вылезти неприятные сюрпризы. Ну… если что, возьму вину на себя.

Гоняю в голове невесёлые мысли, а из ворот дурдома выскальзывает моя лапа. Идет, озирается, как воровка. Хотя почему как? Мы с ней сегодня самые настоящие воры.

— Отдала? — спрашиваю, когда Даря садится в машину.

— Отдала, — шепчет. — Сказала доктору, что у него есть два часа, чтобы изучить демона. Засеки время.

Вскидываю руку и смотрю на часы на запястье — половина первого ночи. То есть уедем мы отсюда минимум в третьем часу, потом надо вернуть лампу в хранилище, а там и начало моего рабочего дня не за горами. Весело, чо…