— Едем домой, — подтянув пижамные штанишки, заявляет сестра и опускает сумку с вещами на свободный стул.

Офигев ещё больше, растерянно смотрю на Любу и моргаю. Все слова разбежались. Сестра под лекарствами? Или ей реально стало настолько лучше, что можно выписываться?

— А-а… врач тебя отпустил? — собравшись с мыслями, спрашиваю.

— Нет, — Люба мотает головой, — но я не сумасшедшая. Что мне здесь делать? Давай иди к доктору и пиши отказ от лечения, — поторапливает меня.

Да, пожалуй, с врачом мне поговорить не помешает. Оставляю Любовь в комнате для свиданий и иду искать её доктора. Добрые люди в белых халатах подсказывают, что мне нужно в сто восьмой кабинет к Давиду Олеговичу.

— Извините… — стучу по дверному косяку и заглядываю в кабинет. — Можно?

— Вы ко мне? — доктор, с которым я беседовала вчера в приёмном покое, строго гнёт бровь.

— Да, я сестра Любы Шолоховой, — переступив порог, замираю. — Мы с вами вчера виделись.

— А-а, помню-помню! Проходите, — кивает и утыкается носом в бумажки.

Прохожу. У меня миллион вопросов и фиг знает, с какого начать.

— Доктор, Люба собирается домой. Вы её выписываете? — присаживаюсь на краешек кушетки и вопросительно смотрю на врача.

— Ни в коем случае! — заявляет без раздумий. — У вашей сестры тяжёлый посттравматический синдром. Надо лечить.

— Хм, а по ней не скажешь… — бурчу задумчиво.

— Любовь сейчас под препаратами, но их действие недолгое, — будничным тоном объясняет Давид Олегович. — Чтобы подобрать терапию, нужно время и ещё кое-что… — делает паузу, многозначительно смотрит на меня. — Я разрешил свидание в неурочное время, чтобы обсудить это с вами.

Я вообще перестаю что-либо понимать. Доктор явно на что-то намекает.

— О чём вы? — напрягаюсь под тяжёлым взглядом врача.

— Я давно лечу людей с психическими расстройствами и сталкивался с разными случаями. Любовь не первая моя пациентка, пережившая долгосрочное слияние с тёмной сущностью. Если вы понимаете, о чём я, — приподнимает брови и ждёт моей реакции.

Давид Олегович в теме. Это очень замечательно!

— Да-да, я отлично понимаю, о чём вы говорите! — оживившись, киваю. — Я специалист МФЦ. Это я вчера вызвала экзорциста для Любы.

— Прекрасно! Значит, вы в курсе, где сейчас демон, который занимал тело вашей сестры несколько месяцев.

Конечно, знаю. Эдита поместила его в сосуд и отнесла в хранилище МФЦ. После долгой бумажной волокиты и кучи согласований тварь утилизируют.

— К-хм… я знаю, где демон, — хмурюсь, поглядывая на доктора. — Но зачем он вам?

— Не изучив тёмную сущность, я не смогу подобрать лечение, — Давид Олегович вздыхает. — Точнее, смогу, но это займёт не один год и сильно подорвёт здоровье пациентки.

— Э-э… вы серьёзно? — у меня лёгкий шок от безграничной смелости этого человека.

— Не вижу другого выхода, — он разводит руками.

— Тварь едва не вселилась в специалиста высшей категории — в штатного экзорциста МФЦ. Вы понимаете насколько это опасно?

— Я всё понимаю, но понимаете ли вы? — доктор постукивает карандашом по папке с бумагами. — Если я не изучу демона, то придётся подбирать лекарства методом тыка, и я не гарантирую, что всё пройдёт без последствий для психического здоровья вашей сестры.

Как и мне никто не гарантирует, что я не присяду за похищение демона из хранилища: по доброй воле мне его никто не отдаст. Это, блин, не Тартарол из сейфа тырить.

— Я вас услышала, — сглотнув тугую слюну, сползаю с кушетки.

— И поторопитесь, — врач встаёт и берёт меня под локоть. — Чем скорее я изучу демона, тем больше шансов, что Любовь станет прежней, — ведёт меня к порогу. — Всего доброго, — практически выпихивает меня из кабинета и хлопает дверью.

Стою в коридоре, не знаю, что делать. Идти к Любе? Бежать в МФЦ? Вот я влипла!

К Эдите с таким вопросом даже подходить не стоит — бесполезно, а за сохранность содержимого бронированного подвала МФЦ отвечает лично начальник охраны. Человек он законопослушный и принципиальный, с ним не договориться.

Я не хочу, чтобы Люба выписалась из психушки овощем через несколько лет. Нет, определённо, я так с сестрой поступить не могу. Что же делать?..

Вова! Он мой друг и работает в охране не первый год. Он может посоветовать что-нибудь дельное.

Пишу Володе смс и через минуту получаю ответ. Он не на смене, но в МФЦ по каким-то там делам. Значит, я еду на работу.

Врываюсь в здание МФЦ и с бешеными глазами бегу искать Вову. Я звонила пару минут назад, но он не взял трубку. Не дай бог ушёл, не дождавшись меня!

Лечу по длинному коридору мимо приёмной кабинета начальницы, и в этот момент дверь резко открывается. Я успеваю отпрыгнуть и, замерев не дыша, смотрю на Вову. Это он вылетел в коридор — едва не зашиб меня.

— Привет, — рычит злой, как чёрт, Володя.

— Привет, — растерянно смотрю на него. — Что-то случилось?

— Да ни хрена! — с громким хлопком закрывает дверь.

У нас в МФЦ даже на нервах не принято так вести себя, когда до начальства несколько метров. Оштрафуют, лишат премии и отгулов. Как нефиг делать.

— Не стоило так… — кошусь на дверь.

— Да пошла она… Кобра недобитая! — Вова продолжает психовать.

Беру друга под руку и скорее увожу от кабинета начальницы. Не хватало только, чтобы его уволили из-за минутной эмоциональной слабости.

— Не знаю, что случилось, но с Вульфовной лучше не ссориться, — шепчу.

— Как не ссориться?! Как?! — Володя только больше расходится. — Я эту должность полгода ждал! Меня начальник охраны лично ей рекомендовал. И ведь согласна была, сука такая!

Мы сворачиваем за угол, и Вова плюхается на стул для посетителей. Расстроенный, злой, взмокший, он мнёт пальцами переносицу, переживая карьерное фиаско. Только я пока не очень понимаю, о чём конкретно идёт речь.

— Можешь нормально объяснить? — присаживаюсь рядом с другом.

Вова отрывает пальцы от носа и зыркает на меня недобрым взглядом:

— Нач охраны на пенсию собирается, а я на его место хотел встать. А теперь всё, — разводит руками, — Змеине моя кандидатура не нравится. Неделю назад нравилась, а теперь не нравится!

Начальник охраны давно собирается на пенсию, на это уже никто внимания не обращает. Но сейчас, видимо, он собрался уходить конкретно. Движуха со стороны Вовы — не случайность. Если бы он стал начальником охраны, это решило бы мою проблему.

— Так! — встаю, упираю кулаки в бока. — Соберись! Ты что, Вульфовну не знаешь? Наверное, ты просто попал ей под горячую руку.

— Нет, не попал, — друг мрачнее тучи. — Змеина сказала, что на эту должность нужен кто-то постарше, солидный. Кто-то, кто одним своим видом внушал бы подчинённым уважение.

Тогда без вариантов. Внешне Вова скорее похож на добряка-здоровяка, чем на начальника внушающего подчинённым страх и трепет. У нас даже бабульки-ведьмы что-то спросить первым делом не на стойку информации чешут, а к Володе.

— Может, завтра ещё раз попробуешь к Змеине сходить? — снова сажусь рядом с Вовой, заглядываю ему в глаза.

— Бесполезно. Отдел кадров уже ищет нового нача охраны. Говорят, почта рюзюмешками завалена. Короче, я пролетел, — махнув рукой, отворачивается.

Шанс решить мою проблему сорвался. И Вова, мягко говоря, не в духе — не поговорить с ним сейчас. Да и толку? Скоро у охранников будет новый начальник, а новая метла метёт по новому. Не станет Вова рисковать карьерой, помогая мне в таких обстоятельствах.

Вздохнув, кладу руку на плечо другу. У меня проблемы, но Володю жалко. Такой он расстроенный — жуть.

— Не грусти, — как могу, утешаю его. — Всё наладится.

— Доработаю до пенсии и наладится, — вздыхает. — А ты чего примчалась? Мне сказали, у тебя сегодня выходной.

— Та-а… — поджав губы, думаю что соврать. — С утра почувствовала себя не очень, отгул взяла, а к обеду всё прошло, и я решила поработать, — улыбаюсь натянуто.