А затем произошло нечто неожиданное. Из стеклянной пробирки, всё ещё томящейся над масляной горелкой, внезапно повалил дым! Его синие клубы быстро распространились чуть ли не по всей арене, знаменуя тем самым конец столь желанной проверки.

— Сомнений быть не может! Это Эликсир сокрытой правды! — во всеуслышание провозгласил главный аптекарь Альянса.

Впрочем, он мог бы этого и не оглашать, зрители ежегодного турнира уже и сами поняли что к чему.

Да и не только зрители. Золотистый свет снова окутал патриарха Жёлтых облаков…

Синеватая дымка рассеялась, а вместе с ней исчезли и последние сомнения в моей невиновности.

Я с облегчением выдохнул, провожая взглядом уносящуюся вглубь толпы лёгкую взвесь Эликсира Сокрытой правды. Выпаренный до состояния порошка эликсир растворился среди зрителей, как бы знаменуя тем самым окончание прошедшего судилища.

Отныне ни у кого из присутствующих не было ни тени сомнения в личности виновника. Истина же была известна лишь мне одному. Ну, и может быть, ещё наставнице Чень. Но последней после всего произошедшего доверять бы стал только слепой. А таковых в обозримом пространстве было не то, чтобы много. Да и тот один, что находился рядом, пусть и был слеп на оба глаза, но истинная сущность Чень Сифень была видна ему с самого начала.

— Чень Сифень, наставница великой секты Эмэй, вхожая в Изумрудной дворец, есть ли тебе что сказать в своё оправдание? — обратился слепой мастер Шень к белой, как мел женщине. И пока он говорил, стоящий рядом с ним патриарх Жёлтых облаков всё сильнее наливался праведным гневом и ярким золотым светом.

На самом деле вопрос мастера Шеня уже ничего не значил, ибо судьба Чень Сифень была предрешена. Слепой мастер лишь великодушно предоставил ей время, дабы собраться с мыслями, а затем со стойкостью и смирением, присущими истинному мастеру боевых искусств, принять предстоящее наказание.

По крайней мере, хотелось в это верить. Ведь будь иначе, мне бы пришлось сильно усомниться в благородстве слепого мастера. Всё же его последние слова можно было спутать как с благородством, так и с банальной издёвкой, или даже пляской на чужих костях.

Но, зная мастера, я сомневался, что бы он опустился до чего-то подобного. Издеваться над бедной женщиной в преддверии её публичной казни стал бы лишь воистину бессердечный человек. А мастер Шень таковым не был…

— Ну-ну, Чень Сифень, усмири свою печаль, у тебя всё ещё есть шанс на спасение, — ядовитой змеёй прошипел слепой мастер. — А вдруг это всё — лишь заговор против секты Эмэй?

— Заговор? — затравленно повторила за ним некогда гордая наставница секты. Её потухшие было глаза судорожно заблестели, выдавая заметавшиеся в новом направлении мысли.

— Ну, конечно! — торжественного воскликнул мастер Шен. А после заговорщицким голосом продолжил: — Что, если всё это подстроено, и в вине и впрямь нет никакого эликсира? Синий дым — подделка. А слова аптекаря — лишь колыхание воздуха. Ты же сама слышала, с какой лёгкостью юный Ляо сумел подкупить служителя альянса Мурим, так почему бы этому не произойти вновь? Может, тебе не стоит полагаться на чужие слова и самой проверить где ложь, а где правда? Мой острый слух до сих пор улавливает течение вина в том бутыле. Содержимого осталось немного, всего на один глоток, но, думаю, этого хватит.

— Точно! — внезапно загорелась Чень Сифень. — Эликсир не может быть настоящим, ведь я — та, кто точно знает, что всё сказанное — грязная ложь!

— Да, это хороший ответ, — поддержал её Шень, словно какой-то бес-искуситель.

Честно говоря, в любое другое время я бы от такого поведения мастера нехило так прифигел: Шень прямо у меня на глазах будто бы переметнулся в стан врага и зачем-то начал поддерживать окончательно павшую духом Чень Сифень. Ту самую Чень Сифень, с которой пару минут назад вёл словесную дуэль. Всё это выглядело как минимум странно. Но лишь для того, другого Су Ченя. Нынешний же я всё ещё пребывал в озарении, а потому мигом смекнул, чего добивается мастер секты Мудан. И даже собирался ему подыграть.

— Нет! Это вино я выпью сам! — вскочив на ноги, я сделал шаг по направлению к столику аптекаря.

Однако наставница оказалась быстрее! Зелёной молнией она пронеслась мимо меня, чтобы уже через секунду оказаться рядом с тем самым столиком.Теперь ей оставалось лишь протянуть руку, взять почти опорожнённую бутыль хуашаньского вина и сделать глоток.

И этот самый глоток должен был стать последним в её жизни. Хитрый замысел мастера Шеня стал мне предельно ясен.

Слепой мастер желал наказать не только саму Чень Сифень, но и всю её секту. Ну, а что может быть более унизительным, чем наставница великой секты, что вываливает вовне все ее грязные секреты. А таковых у столь высокопоставленной особы, как Чень Сифень должно было быть в избытке. Поэтому как только эликсир правды растворится в её венах, мастер Шень первым делом поинтересуется у Чень Сифень не тем, как она подставила нас с Ляо, а новостями из Изумрудного дворца.

Теперь всё встало на свои места. Разве что оставался один-единственный вопрос: были ли слова Шеня обусловлены обычной местью за ученика, или мастер хотел окончательно утопить Чень Сифень, чтобы та даже при всём своём желании не смогла избежать наказания, укрывшись за именем великой секты? Ответа на этот вопрос я не знал. Однако, в чём я точно был уверен, так это в том, что развязка близка.

— Сейчас вы все узнаете правду! — во всеуслышание воскликнула наставница, прежде чем подхватить со стола бутыль вина.

Словно в замедленной съёмке я наблюдал за тем, как сочные женские губы касаются глиняного горлышка бутыля, а кадык наставницы судорожно дёргается, проталкивая внутрь себя последнюю каплю отравленного вина.

Это определённо был конец…

По крайней мере, так я думал. Но внезапно все планы мастера Шеня и мои ожидания оказались перечёркнуты вторым по счёту изумрудным росчерком! За спиной наставницы Чень Сифень появилась ещё одна представительница секты Эмэй.

— Дандан, что ты здесь… — дальнейшие слова застряли в горле наставницы. Причём застряли буквально, не в силах совладать со смертельной удавкой на шее.

Осознав это, Чень Сифень ухватилась пальцами за опутывающую её горло плеть. Лицо женщины начало наливаться дурной кровью, а глаза отчаянно заметались от одного лица к другому, словно ища ответа на немой вопрос.

Уверен, она, как и мы, просто не могла поверить в реальность происходящего. Вот только если для нас всё случившееся казалось ушатом вылитой на голову холодной воды, то для наставницы Чень это был билет в один конец. Её собственная ученица не оставила Чень Сифень ни единого шанса. Плеть в руках Дандан подобно хищной змее окутала тонкую шею наставницы, и как бы та не старалась, ослабить смертельную хватку было невозможно. Даже вспыхнувшая вокруг рук наставницы ци ничем не помогла, а, казалось, лишь ещё сильнее приблизила неизбежное.

Я с удивлением наблюдал за тем, как зеленоватая ци наставницы стремительно поглощается плетью Дандан. И чем больше этой ци оседало на загадочное оружие секты Эмэй, тем бледнее становилась наставница Чень. Плеть в руках Дандан не только лишала Чень Сифень живительного воздуха, но и словно бы питалась её жизненной силой. И, судя по лицу самой наставницы, питалась весьма успешно. Уже через несколько секунд лицо Чень Сифень из бледного стало синим, а руки, до этого пытавшиеся содрать плеть со своей шеи, повисли безвольными тряпками вдоль тела.

Сама же наставница Чень продержалась немногим дольше. Через какие-то пару мгновений она сломанной куклой рухнула к ногам собственной ученицы.

Это был конец. Теперь-то уж наверняка. И хотя я не ожидал подобного исхода, это был не самый худший конец для наставницы Чень. Ведь в противном случае её мог разорвать на куски сам глава Жёлтых облаков. По сравнению с этим смерть от асфиксии уже не казалась чем-то ужасным. Вон некоторые вообще галстуки к дверным ручкам привязывают, чтобы испытать нечто подобное. Так что она ещё легко отделалась. Вместо позора и болезненной казни Чень Сифень обрела лёгкую смерть…