— Но?

— Это ужасно скучно! — выпалила юная звезда Мудан, так и не подняв головы.

Это были чудовищные по своей сути слова, попирающие саму основу их секты. Однако, сказав их, Ян Гэ внезапно для себя почувствовала ни с чем не сравнимое облегчение.

Но помимо облегчения она ощутила кое-что ещё. Это был страх. Страх того, что единственный родной человек её не поймёт.

Ян Гэ ещё сильнее вжала голову в плечи, словно бы опасаясь грядущего раската грома.

Но раската не последовало…

— Ага, и я про это же: стало ужасно скучно.

— Дедушка? Ты не сердишься? — рискнула приподнять голову Ян Гэ.

И когда она это сделала, то к своему облегчению не увидела на моложавом лице ни единого признака недовольства.

— Ян Гэ, скажи, ты никогда не задумывалась о том, почему я позволил такому смутьяну и негодяю, как Ракша, обосноваться на нашей священной горе?

— Нет, — покачала головой Ян Гэ, ещё не до конца придя в себя.

— Всё просто. Истинная гармония кроется не только в простоте. Как пчела не мыслит себя без цветка, так и гармония не может существовать в месте, где нет выбора. Мы отшельники, но мы отказываемся от земных благ не по принуждению, а по велению наших сердец. Поэтому живи и наслаждайся, Ян Гэ. Проживи эту жизнь так, как сама того пожелаешь, а после, насытившись этим миром, насладись столь долгожданным покоем. Ну а если и покой тебе когда-нибудь наскучит, то вспомни мои слова, покинь Каменный дворец, встань на это же самое место и, глядя вниз, найди того юнца, что сможет расшевелить твоё зачерствевшее сердце.

— Дедушка…

— Ох, что-то спину прихватило, — внезапно схватился за поясницу старейшина Гэ. — Пойду обратно, а то как бы ни продуло. Да и смотреть здесь сегодня не на что.

Ян Гэ проследила за взглядом первого старейшины и увидела под своими ногами пустующую тренировочную площадку. В этот час все ученики Каменного дворца наслаждались стряпнёй повара Ма.

— Кажется, я всё поняла. Спасибо тебе, дедушка… Дедушка?

Но старейшины Гэ уже нигде не было. Появившись перед ней подобно морскому бризу, он столь же неощутимо её покинул. Ян Гэ снова осталась наедине с собой.

Слегка улыбнувшись и в последний раз посмотрев на восток, юная звезда Мудан развернулась и отправилась обратно в ученическую обитель. Идти на обед ей что-то совсем расхотелось. Вместо этого она предпочла провести свободный час у себя в келье на пару с собственными мыслями.

Привычно пройдя в левую анфиладу, Ян Гэ углубилась в один из многочисленных коридоров Каменного дворца и уже через пару минут была на месте.

Родная келья встретила её привычной уже тишиной, тусклым светом масляной лампы и привычным чувством одиночества.

Последнее Ян Гэ отчего-то особо тяготило, поэтому прикрыв за собой дверь, она первым делом отправилась к небольшому углублению в стене. Обычно в подобных нишах ученики обители Мудан хранили свои нехитрые пожитки, и Ян Гэ отнюдь не была исключением.

Вот только в отличие от других ученических схронов, в её каменной нише помимо сменных халатов и принадлежностей для умывания хранилось и кое-что куда более ценное. На самом её дне лежал особый предмет, всегда напоминавшей ей о Су Чене и их приключениях в Пещере пяти испытаний — ключ, некогда принадлежавший брату основателя их секты, таинственному Фу Ли.

Обычно она не трогала эту ржавую железяку, оставляя ту лежать в положенном ей месте до лучших времён. Однако сегодня был особый день. Ян Гэ хотела прикоснуться к тому, чего некогда касались руки её брата по секте.

Одним ловким движением Ян Гэ просунула ладонь в самый низ, под ворох вещей и извлекла наружу увесистый холщовый мешочек.

— Странно, разве он всегда был таким тяжёлым? — пронеслось у неё в голове, пока руки сами распутывали шнуровку.

Вскоре с завязками было покончено, и Ян Гэ одним ловким движением перевернула мешочек, не забыв подставить под него свободную руку.

В следующую секунду содержимое мешочка оказалось у неё на ладони. Вот только это было совсем не то содержимое, что она ожидала увидеть. В тонкой девичьей ладошке покоилась горсть самых обыкновенных камней… И ключа Фу Ли среди них не было!

Звон посуды, громкое чавканье и, конечно же, доносящиеся с кухни завораживающие запахи — именно так встретила меня забегаловка дядюшки Гу. Меня и ещё одного усатого прохвоста.

— И не стыдно тебе? — заглянул я к себе за пазуху. — Как драться, так я один, а как животы набивать — так вдвоём. Несправедливо это, не по-товарищески.

Наглый крыс ничего не ответил, только недовольно поводил усами и с мечтательным видом втянул чёрным поблескивающим носом ароматный запах закусочной.

Вот ведь мелкий засранец! А может, не надо было впопыхах в ближайшем переулке этот драный халат на себя натягивать, время зря терять. Так, глядишь, он бы за мной и не поспел. Хотя, зная этого пройдоху, он бы меня и по запаху нашёл.

Я тяжело вздохнул. С тех пор как прибыл в столицу, драгоценные ляни так и норовили ускользнуть из моего кошелька. Сначала меня, как подростка развела вертихвостка-Дандан, а теперь вот ненасытный крыс желает поживиться за мой счёт, вместо того, чтобы, как подобает порядочному представителю своего усатого семейства, пошариться в ближайшей мусорной куче. Такими темпами я точно останусь без денег…

Или нет?

Преодолев добрую треть высокого двухъярусного зала, я занял первый попавшийся свободный столик.

Настал момент истины. Теперь мне предстояло выяснить главное: то, от чего в дальнейшем будет зависеть судьба моего потасканного жизнью кошелька.

— Эй, уважаемый! — подозвал я к себе снующего неподалёку служку, бойкого паренька в заляпанном чем-то жирном фартуке. — Как видите, я из Мудан.

Для верности пришлось даже ткнуть пальцем себе в грудь, указав на пусть и порядком потрёпанный, но знакомый каждому небесно-голубой халат.

— И? — смерил меня в ответ скептическим взглядом местный то ли разносчик, то ли работник кухни.

— И мне бы хотелось записать свой заказ на счёт секты.

Ну а чего? У дядюшки Лу же такая схема прокатила, так почему бы и здесь, в столице мне не воспользоваться служебным положением? Ну а с сектой я уж как-нибудь потом рассчитаюсь. В крайнем случае сдам подаренный мне Рассекатель Небес в какой-нибудь ломбард. Гриф от штанги мне в зад, если за легендарный меч мне не отсыпят целую кучу ляней!

— А доказательство? — спустил меня с небес на землю местный работник.

— Какие ещё доказательства? — уставился я на него в ответ.

— Да ты на себя-то глянь: грязный, растрёпанный, весь в пыли. Ну какой из тебя отшельник-мудан?

— А как же халат⁈ — возмутился я.

— Это тот, из которого крыса выглядывает? Ты где это тряпьё откопал, на помойке нашёл? На нём же места живого нет! Не удивлюсь, если прежнего хозяина этого рванья разрубили топором вместе с этим самым халатом.

— Скорее, мечом, — поправил я служку, параллельно с этим запихивая крысиную морду обратно в ту самую дыру, из которой она и вылезла.

Н-да-а, об этом я как-то не подумал. Халат нацепил, а о том, как всё это будет выглядеть со стороны, не сообразил. И чего теперь делать, неужели и впрямь придётся раскошеливаться? Других-то доказательств, что я из Мудан у меня всё равно нет.

— Брат Чень, наконец-то я тебя догнал!

О, ну нет, только не он! Лишь услышав голос Ду Вона, по спине тут же прокатился табун мурашек.

В памяти всё ещё были свежи воспоминания о том, как этот мелкий негодник меня подставил. Это же из-за него я вляпался во всю эту историю с Дандан!

От осознания надвигающейся беды мне захотелось забраться под стол или хотя бы втянуть голову в плечи. В этот момент я был готов на многое, лишь бы только не пересечься словом или даже взглядом с этим простодушным, но таким опасным пареньком.

— Брат Чень, ну что же ты отворачиваешься⁈ Это же я, Ду Вон!

— Вы обознались.

— Ох, брат Чень, а ты тот ещё шутник, — произнеся эти слова, ученик Одинокого кулака без всякого стеснения уселся на соседний стул и тут же перевёл свой пылающий задором взор на местного официанта. — Две больших миски пряной Уч Ханьской лапши. И чтобы говядины побольше, хочу как следует порадовать вашей стряпнёй своего дорогого брата.