— Хорошо, скажу прямо. Вы мне понравились. И как боец, и как женщина. Разве пристало такой очаровательной девушке бродить по миру в поисках работы Предлагаю Вам работу и жизнь здесь в Иссаре, под моим крылом и опекой.
Не удивлена. Какая же гадость эта мерзкая сальная улыбка!!!
Натянув подобие ответной и еле сдерживая рвущиеся наружу эпитеты, я слегка наклонилась к своему собеседнику и твердо сказала:
— Нет!
Видимо, мой ответ несколько обескуражил Шаминэра, но его реакция все-таки заставила меня мысленно рассмеяться.
— Вы не поняли меня, девушка. Я делаю вам очень хорошее предложение. И с вашей стороны было бы разумно подумать над ним. Я даже готов сделать вас своей помощницей. Поймите, в этом городе я — сила и правда. И выбор у вас крайне небольшой, — ухмыльнулся этот… моральный урод. Интересно…
— А что будет, если я не соглашусь на ваше столь щедрое предложение? — мда, наглости мне всё же не занимать.
— Нууу… Вы избили нескольких достойных граждан нашего славного города, жителей Империи Драконов. За такое у нас полагается смертная казнь для пришлых. Я, можно сказать, Вас от неё спасаю своим вниманием и покровительством. Иначе, мне придется Вас задержать и посадить в тюрьму, а охрана там ооочень жестокая… — закончил этот ублюдок, и, опёршись на стол локтями, приблизил свое мурло ко мне.
Я брезгливо отодвинулась и достаточно громко с презрением отчеканила:
— Жаль, что вы так меня и не услышали, господин начальник городской стражи! Я не приму предложенные условия ни при каких обстоятельствах и, тем более, угрозах. Вы пытаетесь меня заставить, а я предупреждала: это удовольствие очень дорого обойдётся тем, кто на меня нападет — их ждёт незавидная участь никому ненужного человеческого хлама. Почему? Работы у них больше не будет. Никакой. Калекам её не найти. Это не хвастовство, это предупреждение. Голос разума местным, вижу, недоступен, а посему жалеть не буду никого, в том числе и вас. Дураков надо учить! Ну и остальным наука будет. — Я осмотрела притихший и ошалевший от моей женской наглости и заносчивости зал, уже успевший несколько часов назад насладиться мордобоем, мужика за стойкой, молоденьких девушек-работниц, и, кивнув им на Шаминэра, нагло добавила: — Этот спектакль за его счёт.
Быстро поднялась, резким движением вынула из ножен меч и очень глубоко воткнула его в грудь под ключицу этого мерзкого пузана, так сильно, чтобы лезвие вошло в деревянную спинку лавки и пришпилило его к ней. Главнюк стражников, как и его прихвостни, потерял дар речи от неожиданности, глядя на меня выпученными до крайности глазами и, ловил воздух, как рыба; а вот я молчать не стала — теперь надо идти до конца, выбора мне, увы, не дали. Демонстративно достав кинжалы и положив их перед собой, я обвела взглядом помещение и холодно и презрительно обратилась к присутствующим, каждым выплюнутым словом, словно хлеща их по щекам:
— Я зашла сюда просто поесть и отдохнуть, никого не трогала, пока меня не задел ваш Могуче-дремучий идиот. Ну, думала, он тут один такой недалёкий, а оказывается здесь с мозгами проблемы у всех. Что ж, я много где бываю и кому служу, обязательно поделюсь своими впечатлениями от этих земель. Думаю, информация будет полезной и торговцам и главам других государств. А тебе, главный городской говнюк, — сплюнув, с шипением обратилась к этому уроду, — дотрагиваться до меча без моего разрешения, не рекомендую, сдохнешь. Сиди смирно, пока сама не вытащу. Кто попробует помочь, сдохнет с тобой. Вещи зачарованы ядом Рата[1].
Да, всё-таки многолетнее общение с воинами наложило свой отпечаток на мою тонкую девичью натуру…
— Да кто ты такая?? — визгливо сквозь еле сдерживаемую боль закричал этот идиот. — Ты не выйдешь отсюда, мразь! Взять её! Живой!
Стражники повставали со своих мест и почему-то медленно двинулись в мою сторону, словно давали время приготовиться к бою. Я застегнула защитный костюм под горло (хотя приказа меня убивать вроде и нет, но кто их, придурков, разберет), закрепила на спине косу, взяла кинжалы, покрутив их в руках и размяв запястья, и встала в боевую стойку, повернув рукояти таким образом, словно приготовилась воткнуть клинки в пол. Нападающие заухмылялись, но было заметно, что оценили: движения стали осторожнее, в глазах промелькивало нечто похожее на страх — видно, привыкли брать силой, массой и скопом и обычных хулиганов и пропоиц.
Посетители таверны поубирались со своих мест, давая простор для битья, но уходить из неё явно не собирались. Правильно, когда ж они ещё такое увидят: бой одной девки и шестерых мужиков! Тьфу.
Так, Мирри, лишние мысли вон.
Дав подойти к себе так близко насколько это возможно, в мгновение села на корточки и вывела троих ближайших из строя, сильно порезав им ноги и ступни. Сами виноваты, предупреждала. От неожиданности и боли стражники побросали оружие и рухнули на пол. Любоваться картиной мне было некогда, а вот их коллеги на несколько секунд подвисли, чего мне и хватило, чтобы двоим располосовать руки и выбить оружие. Один из них даже не сразу понял, что кровь льется из его почти отрезанной правой ладони. Крик стоял, хоть уши затыкай. Только шестой находился далековато и пришёл в себя, гад, очень быстро. Бросившись вперед, размахивая мечом, он рассчитывал задеть меня издалека. Правильный расчёт. Мои кинжалы коротковаты против его оружия, но я успела, пригнувшись, увернуться от ударов, доставая метательные ножи из голени сапогов, и в последний момент швырнуть их ему в горло. Жалости не было. Он вряд ли бежал с целью пленить. Мужик рухнул, захлёбываясь кровью. На бой у меня ушло не больше пяти минут. Левое плечо отозвалось жгучей болью. Всё-таки задел. Проморгала… Обидно.
В таверне стояла такая тишина, что при желании можно было расслышать жужжание насекомых.
Поморщившись, я выпрямилась, под тяжёлыми взглядами зрительного зала подняла меч погибшего стражника и заменила им свой в шокированном и не шевелящемся по моему совету Носире. Только вонзила его с другой стороны грудины. Вой стоял, мёртвого бы поднял. Заслужил. Теперь он калека на обе руки.
Собрав свои вещи, молча пошла на выход. Кажется, я заявила о себе громче, чем планировала.
Не успела пройти и пары десятков метров, успокаивая расшалившиеся нервы, сердце и местами совесть, меня окликнул девичий голос:
— Госпожа Тилла! Госпожа Тилла!
Обернувшись, увидела спешащую ко мне девушку — работницу из таверны:
— Сейчас сюда набегут стражники! Нельзя, чтобы Вас схватили! — зачастила она, было видно, что говорит искренне, переживает.
— Что ты предлагаешь? — абсолютно спокойно поинтересовалась в ответ.
Она потянула меня в переулок и негромко начала объяснять:
— Идите прямо по этой дорожке до самого выхода из города. В конце улицы увидите небольшой зелёный дом с коричневой крышей и жёлтым забором. Там живет моя сестра. Скажите ей, что Вы от Риммы, и слово «Анастас». Это пароль. Торопитесь, госпожа! Хозяин послал за стражей.
Я кивнула, сунула в руку серебряную монету, но девушка с возмущением отдала её мне обратно:
— Это помощь от души, а не ради денег! Бегите, пожалуйста! И спасибо за всё.
— За что? — настороженно уточнила, пытаясь остановиться.
— Лисса расскажет. Бегите.
— Тебя не накажут? — спросила я напоследок.
— Нет, там им не до меня… — Покрутив головой и убедившись, что её не заметили, девушка вернулась в таверну, а мне нужно было спешить по указанному адресу.
Сзади раздался топот бегущих людей, и я, прижавшись к стене, аккуратно выглянула наружу, дабы убедиться, что официантка сказала правду — табун прискакал по мою душу. Достав из рюкзака длинный плащ с капюшоном и укутавшись в него, направилась в сторону зелёного дома. Надо торопиться.
За спиной были слышны крики и ругань, грохот проезжающих по дорогам телег, возмущения населения на грозные окрики стражников, но вся эта суета только помогла мне тихо скрыться от глаз и незаметно дойти до нужного места.
