Я посмотрела на нее, совершенно не узнавая.

И это моя лучшая подруга?

— Света, отстань, — произнесла устало. — Мне сейчас не до твоих глупостей.

Чувствуя, что больше не могу находиться на поляне ни секунды, повернулась к отцу:

— Папа, прошу, давай уедем отсюда.

Видя мое состояние, отец не стал спорить и сразу согласился. Быстро похватав свои вещи, вместе с Воронцовым-старшим я сели в УАЗик отца.

С Женьком и Светой прощаться не стала, сомневаясь, друзья ли мы еще.

Обратную дорогу домой я молчала, глядя в окно. Перед глазами стояло лицо Максима, когда он уезжал.

Подъехав к знакомому забору, я заметила, что его машины нигде не видно.

Сердце сжалось от боли.

Он еще не вернулся.

На пороге нас встретила мама, ее лицо светилось любопытством:

— Рассказывайте, как погуляли? — спросила она, улыбаясь.

Я пустым взглядом посмотрела на нее:

— Нормально, — пробормотала и прошла в дом.

— Олег, почему Василисушка выглядит расстроенной? Кто ее обидел? Что стряслось? — услышала позади обеспокоенный голос мамы.

— Потом поговорим, — ответил отец. — Не трогай дочь. Дай ей немного успокоиться.

Минуты сменялись часами. Я металась по комнате, точно тигрица, запертая в клетке.

Мама несколько раз пыталась зайти, но я притворялась спящей — не хотела никого видеть.

За окном стемнело. От Максима не поступало никаких известий. Его внедорожник так и не появился у ворот.

— Ну и ладно, — убеждая себя, буркнула я, заплетая и расплетая косу. — Подумаешь, не приехал. Не особо-то и хотелось с ним видеться.

Да только предательская рука то и дело тянулась к телефону — проверить, не звонил ли он.

Поймав себя на этом в сотый раз, со стоном упала на кровать.

Кого я обманывала?

Мне не терпелось с ним поговорить, попытаться объяснить недоразумение.

— Василиса, спускайся ужинать! — донеслось с первого этажа.

— Начинайте без меня! Я не голодна!

— Никаких не голодна! — в тоне мамы прозвучали упрямые нотки. — Для кого я столько всего наготовила?

Спорить было бесполезно. Пришлось плестись вниз.

В столовой царила гнетущая атмосфера.

Отец хмуро ковырялся в тарелке. Мама бросала на меня обеспокоенные взгляды. Разве что Воронцов-старший уплетал мясное жаркое за обе щеки.

— Максим звонил, – наконец нарушил молчание Андреич. — Он остановился в городской гостинице.

Я демонстративно пожала плечами, будто меня совершенно не интересовало местонахождение моего... кого?

Жениха?

Бывшего друга?

Любимого, который считает меня предательницей?

— И что с того? — моя вилка с особым усердием атаковала сочный кусочек мяса с запеченными овощами. — Ему там комфортнее.

— Сын намерен вести дела оттуда. Будет приезжать сюда по необходимости.

«По необходимости». Как же.

Наверное, наша деревня для него в категории «крайняя необходимость». Где-то между визитом к стоматологу или походом в налоговую, который постоянно хочется отложить.

Следующий месяц превратился в сплошную рутину. Разбавляли ее встречи с друзьями, и, причем часто неприятные.

Женька, как назло, начал преследовать меня.

Он звонил по нескольку раз на дню. Присылал душещипательные сообщения и даже пытался петь серенады под окном. Дворовые коты ему обзавидывались, наверно. Горлопанил надоедливый ухажер самозабвенно.

После того как я прогнала и заблокировала его номер, Женек принялся караулить меня у калитки.

К счастью, телохранитель Воронцова-старшего нашел на него управу.

Каждый раз, когда Женька появлялся на горизонте, этот двухметровый добродушный гигант появлялся тут как тут.

— Женя, — говорил он своим грозным басом, — ступай дальше. Здесь тебе не рады.

И уводил настырного ухажера подальше от нашего дома.

Подозреваю, у них там уже своеобразная дружба завязалась. Телохранитель стоически выслушивал переживания Женька, а тот с радостью делился с ним своими душевными терзаниями.

Светка тоже не отставала.

Она появлялась ежедневно с новыми сплетнями и попытками оправдать свое недостойное поведение подруги. Я кивала в нужных местах, но все её слова воспринимались мной неким фоном.

В голове постоянно крутился единственный вопрос:

«Почему он не выслушал меня?»

Как и обещал, Максим действительно иногда появлялся в деревне.

Я замечала его черный внедорожник то у магазина, то возле отцовской конторы. Каждый раз, когда наши пути пересекались, он под благовидным предлогом уезжал.

Месяц пролетел незаметно, стремительно приблизив дату свадьбы.

Родители расстарались.

Они с помощью каких-то связей договорились о досрочной регистрации нашего брака.

За этот месяц я убедила себя в том, что полностью безразлична к будущему мужу. Что всё перегорело, и я ничего к нему уже не испытываю.

Воодушевленная приобретенным иммунитетом, я тщательно подготовилась к неизбежной встрече с ним.

Накануне свадьбы Воронцов-старший настоял на семейном ужине, и нам с Максимом пришлось согласиться.

Едва будущий супруг появился на пороге в своем идеальном костюме, я едва не выронила из рук салатницу с овощным салатом.

Моя выдержка дала сильную трещину.

При виде него я сильно разнервничалась. Ладони вспотели, а в животе запорхали совсем не бабочки, а целая стая оголтелых птеродактилей.

За столом, конечно же, нас усадили рядом.

С непривычки каждое случайное прикосновение его руки отзывалось во мне электрическим разрядом. Зато мой невозмутимый жених спокойно жевал, будто рядом с ним находилась не я, а обычный цветок в горшке.

— Максим, ты не против, если Василиса проводит тебя до гостевого домика? – по окончанию ужина предложила мама. — А то на улице темно уже, заблудишься.

Ничего нелепее я не слышала.

Ага, Максим Воронцов, основатель мега-холдинга, заблудиться по пути к гостевому дому, куда вела всего одна дорожка!

Мысленно выругавшись, послушно встала, чтобы проводить важного гостя.

На улице действительно царила непроглядная темень.

Как будто кто-то специально выкрутил лампы в фонарях.

Под похрустывающий гравий под ногами мы с Воронцовым шли молча по тропинке. Я умышленно держала дистанцию, стараясь сильно к нему не приближаться.

У крыльца гостевого домика он неожиданно развернулся, и я по инерции, продолжая движение, оказалась в непозволительной близости от него.

Его бесстыжий взгляд остановился на моих губах.

Чувствуя волнующее предвкушение, уставилась на него.

Максим медленно наклонился, и его губы оказались в миллиметре от моих. От его близости по телу разлилось приятное тепло. Я затаила дыхание в ожидании поцелуя.

Но он так и не преодолел эту чертову крохотную дистанцию, разделяющую нас.

Он замер, едва ощутимо дыша мне в губы, посылая по телу волны томления и желания.

— Наш брак будет фиктивным, — выдохнул он глухо, обжигая мое лицо своим горячим дыханием. — Через год, принцесса, мы разведемся.

Потом он выпрямился, оставив меня задыхаться от разочарования и злости на саму себя.

Как я могла подумать?!

Как я посмела надеяться?!

Я едва сдержалась, чтобы не топнуть ногой от бессилия.

— Завтра, после того как разойдутся гости, я зайду к тебе обсудить детали нашего соглашения, — добавил он сухо и скрылся за дверью гостевого домика.

Я осталась стоять на крыльце, чувствуя себя полной идиоткой.

Как же я ненавидела его в эту минуту!

И этот его стильный дурацкий костюм!

И эту его неотразимую дурацкую внешность!

И себя – за то, что до сих пор любила его!

Где-то вдалеке прогремел гром. Начал накрапывать мелкий дождик. Я не спешила уходить.

Пусть льет.

Возможно, если я промокну и заболею, тогда удастся избежать свадьбы.

Всю короткую дорогу до дома я представляла завтрашний день.

Белое платье, кольца, улыбки, и вместо сказочной брачной ночи меня ждет холодный деловой разговор о том, как нам лучше расторгнуть брак.