Потолок перед глазами, знакомый донельзя, вызвал в душе очнувшейся хозяйки кровати, вялый приступ радости. Она не застряла на решетке, свалилась вниз. Колодец не успел исчезнуть. Она жива. Слава кошмарам…

Все болит. Болит так, как никогда не болело. От любого даже самого малого движения в тело словно множество раскаленных иголок втыкается.

Как же плохо. Чтобы она еще хоть раз рискнула грохнуться с такой высоты. До решетки, видимо, было еще терпимо. А вот за ее пределами совсем паршиво.

Кажется, ей что-то влили в горло. Кажется, она слышала при этом чей-то голос. Мужской, женский? Что говорил? Ничего не понять, не разобрать, но вдруг накатила сонливость и вялость. Боль тоже отступила, позволив провалиться в очередное беспамятство.

- Ты была на волосок от смерти, - продолжал ругаться протектор Гайлун, зло сверкая золотистыми глазами. – Так понятнее?

- Ты еще мне в лицо плюнь, чтобы точно дошло, - Сальвет, которой откровенно надоело выслушивать лекцию от слишком близко подобравшегося протектора, готова была на любую дерзость, лишь бы этот скот отвалил от нее подальше. Лучше всего – за дверь. – Поняла я все. По-ня-ла. Еще с первой фразы, где ты назвал меня идиоткой, чуть не подохшей в колодце. Я, может, больная, но не глухая. Хотя в обоих случаях не уверена уже. Чего тебе от меня надо, Гайлун?

- Чтобы ты в следующий раз, прежде чем возвращаться в колодец, головой думала. Исчезнет он, не станет и тебя. Понимаешь? Не станет. Не будет больше ничего. Совсем.

- Если вас всех не станет, я буду только счастлива.

- Мы-то останемся, - отодвинулся от нее сидящий на кровати Гайлун.

- Тогда буду являться к вам в ночных кошмарах. И греметь по коридорам в ночи вот этими цепями, чтобы спать не могли. Серьезно, можно меня уже развязать? Я себя хорошо чувствую.

- Светлый обеспокоен твоим желанием наложить на себя руки.

- Да Светлый Харон должен плясать от радости, что я столько перьев вам достала! – между прочим, ей передали про пятнадцать штук. Тот пернатый не зря бился о прутья решетки. Жаль, часть повреждена, но все-таки перья – это перья. Даже поломанные, они стоят дорого.

- Он рад. Но не хочет, чтобы ты убилась. Поэтому пока так полежишь.

- Да вы издеваетесь? – простонала Сальвет, которой уже мерещились близкие безрадостные перспективы.

Если она два года проторчала в комнате в четырех стенах и уже выла от своего заточения, то провести остаток жизни еще и прикованной к кровати – ну, это уже ни в какие ворота.

- Но, послушай. Если бы я хотела убиться, то, по-моему, проще всего было бы дождаться исчезновения колодца. По-моему, нелогично держать меня здесь на цепи, как домашнего зверька. Мне без того деться некуда.

- В этом и проблема. Светлый Харон хочет знать, почему ты полезла второй раз в колодец, когда знала, что время поджимает.

- Потому что перьев не достала, - буркнула Сальвет, солгав и не моргнув при этом глазом. – Опять избили бы до полусмерти.

- Еще скажи, что вот так лучше.

- Не скажу. Так не лучше, - Сальвет настороженно отнеслась к смене интонаций у сидящего на краю ее кровати протектора. – Но обычно мне все-таки было полегче после падений.

На нее смотрели каким-то странным взглядом. Нет, жалости Сальвет в ясных глазах протектора не видела. А что видела – не понимала. Лишь отчаянно надеялась, что это не подозрение. Ведь если так, то ее жизнь может превратиться в откровенный кошмар.

- Гайлун! Снимите цепи! – крикнула Сальвет в закрывшуюся за протектором дверь. Два чистильщика покинули комнату прямо перед ним.

Они издеваются.

Неделя в цепях, две недели лекций. Как она не начала кусаться или плеваться ядом, Сальвет честно не понимала. Две скотские недели в цепях на кровати без возможности банально на окне посидеть! К счастью, цепи ослабили через несколько дней от начала заточения, так что она могла сидеть. Но даже это считала садизмом. Неоправданным, между прочим.

Какие там планы и беспокойства были у главы Семьи, она тоже не знала и знать, если честно, не желала. Куда больше волновала возможность попасть снова в колодец света. Быть может, именно поэтому так плохо ей сиделось на месте. Ведь если откуда-то сверху упал Летун, то туда же почти наверняка можно вылезти.

Все это означало возможность вырваться на долгожданную свободу. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. От этих цепей и людей, угробивших единственного ее друга! И все из-за удавшейся селекции. Скоты.

Ее все-таки освободили. Еще две недели Сальвет провела в комнате, но уже без цепей.

Скучно. Уже даже эйфория от новой информации и встречи с Летуном пропала. Нельзя так долго мариноваться в собственных мыслях и вопросах, которых так много, а ответов нет ни единого. И не спросить ни у кого, сразу доложат, куда не надо. Вдруг информация запретная или еще что?

Нет уж. Так рисковать она не будет. Ведь если есть возможность переждать и затаиться, то ей следует пользоваться. Быстрее отойдут.

С новостями о колодце к ней пришел протектор Зайхурад. Сальвет едва сдержалась, чтобы не скривиться при виде его мерзкой рожи. Честное слово, лучше бы Гайлун. У этого можно было бы узнать, где колодец открылся, и, может, перемолвиться парой фраз.

Когда лекции на тему безопасности и важности ее, как мага Пути, закончились, посетители перестали приходить. Сальвет начала скучать по речи. Все время одна в заточении. Уже выть хочется.

- Не вздумай делать глупости, - предупредил ее протектор Зайхурад, удержав за плечо.

- Устала повторять, что не собираюсь подыхать, - дернула плечом Сальвет, чтобы скинуть с него пальцы. И добавила зло. – Все, что угодно, чтобы насолить всем вам. Но ценой моей жизни? Обойдетесь.

Прозрачный барьер пропустил как всегда без проблем.

Сальвет сделала два шага, третий и остановилась. Магия колодца, без того дарящая чувство спокойствия, легкости и безмятежности, сегодня буквально заставляла скакать на одном месте. Ведь если повезет, она сможет выбраться из этого мерзкого места через другую дырку в колодце.

Ступень изменила мир вокруг. Солнце, тепло и хорошо. Теперь – наверх. Все выше и выше.

К кошмарам перья. Сальвет видела одно в стороне, но к нему было ужасно неудобно добираться. Это время. А ей нужно наверх, на самый-самый верх.

Ступени, ветви, иногда по стенам колодца. Все это дается легко, все привычно. Столько лет тут провела, что уже знает, куда и как стоит лезть, чтобы добраться до нужной точки, из которой можно подняться еще.

На ступеньке подпрыгнула, ощутив, как сердце подскочило к горлу от скорости.

Решетка была на месте! Пальцы ухватились за толстые прутья. Сальвет осмотрелась и удивилась.

Пара перьев лежит поверх решетки, но Летуна нет. Кажется, первоначальная идея о том, что колодец света открывается, когда в него попадается некто крылатый – ведь должны же с кого-то падать перья? – не верна. С другой стороны, перья лежат. Значит, кто-то тут был. Но куда-то делся. Взлетел? Сам? Летун упоминал, что видел только тьму.

С другой стороны, что-то он говорил про «долго». Может, потому и тьму видел, что долго проторчал в колодце. Но почему называл колодцем кошмаров? Тут тепло, светло и ни единого кошмара не видно. Не понятно.

Делать было особенно нечего, так что Сальвет размышляла обо всем этом, перебираясь от центра решетки к ее краю. Здесь у стеночки должна быть возможность пролезть через прутья. С ее комплекцией и легкой одеждой, состоящей из шорт и топа, это не должно быть проблемой.

- Уф, - выдохнула Сальвет, когда перелезла-таки на другую сторону решетки. Сидела теперь на ней, свесив ноги вниз, и переводила дыхание.

Взгляд зацепился за циферблат на руке. Всего каких-то шесть с половиной часов. Что-то она сегодня быстро. Вот что значит, не отвлекаться на пустяки и не размениваться на перья.