– Кажется, боги с небес намекают мне, что лучше бы возвращаться в Высокий Луг, – просипел Оррик, когда понял, что дружинники ожидают от него указаний. – Выиграть эту войну одним ударом меча сегодня не выйдет.

На то, чтобы устроить дела в Высоком Луге и немного отлежаться самому – единственный в отряде священник истратил все силы на пару более серьёзно раненых и ничем не мог помочь Оррику, пока не отдохнёт сам – ушёл день. Зная, где примерно находится Норан, и полагая, что тот сперва будет спешить вернуться к своей армии, а уж потом начнёт замышлять новые хитрости, Оррик не торопился отправляться обратно в Семикамень, да и на обратном пути не гнал людей.

Но уже на каменистой дороге, которая поднималась к воротам города, Оррик понял, что это, похоже, было ошибкой. Никто не вышел на стены их встречать. Ворота, правда, открылись, как полагается, и за ними не было никого, кроме саклибских воинов… но они выглядели пришибленными.

– Что произошло? – потребовал Оррик, едва въехал внутрь.

– Княгиня…

После первой пары фраз, он не стал дослушивать, сразу дал кобыле шпор и устремился к покоям, где сейчас жили они с Нельяной. У крыльца собралась небольшая толпа. Дружинники, прошедшие огонь и воду, не устрашившиеся земного бога и его чудовищ, были бледны, никто не решался ступить внутрь, за распахнутую дверь, из которой вместо обычного духа несло чем-то неописуемо мерзким.

Оррик растолкал их и ту же вбежал внутрь. В полумраке он не сразу узнал двух воинов, нёсших обычное дежурство в сенях. Да и то лишь по одежде. Их тела превратились в высохшие, жёлто-коричневые мумии, кожа и остатки плоти обтягивали лица, ставшие похожими на скалящиеся черепа. Дверь в покои распахнулась, едва не слетев с петель от его рывка. На полу лежало тело курангской служанки – скрюченное в чудовищной предсмертной агонии, с посиневшим лицом и окровавленным ртом. От Нельяны не осталось и следа, только её одежда и доспехи, на своих обычных местах, да меч Златолист, который как выпал из её руки, так и остался лежать на полу.

Оррик безумно оглядывался вокруг. От непонимания, что делать дальше, он бы, наверное, учинил что-нибудь глупое и бессмысленное, но тут в сенях послышались шаги и на порог вступил довольно знакомый ему саклиб.

– Венша? Что… – и тут Оррик отскочил прямо к дальней стене, на лету выхватывая меч. Внешне молодой дружинник не изменился никак, нельзя было ткнуть пальцем и в какую-то явную перемену манер, но сейчас от него отходило такое давление, что предостерегающий вопль инстинктов Оррика перебил все прочие мысли у него в голове.

– Кто ты такой?!?

– Я – Венша. Княжна ведь тебе рассказывала про Волима-героя и его спутников, Веншу и Морива? Мне даже не пришлось менять имя в этом перевоплощении, детей до сих пор называют в мою честь.

– Вот как? Боги на небесах, так какого же беса ты…

На этот раз все прочие чувства Оррика вытеснил гнев, и кто знает, что бы он сделал, если бы Венша, кто бы он ни был, вдруг не поклонился ему в пояс.

– Прости меня, Оррик. Я следовал за Нельяной даже до того, как ко мне вернулась память моих прошлых жизней. А когда вернулась, оставался рядом, чтобы защитить вас. Но когда и вправду настала пора это сделать – всё проморгал. Единственное утешение – княжна должна быть ещё жива.

Оррик сделал бы несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, если б не царившая в палате вонь. Наконец, процедил сквозь зубы:

– Рассказывай с начала, но только по делу. Если княжна ещё жива, времени на древнюю историю нет.

– Хорошо, – Венша выпрямился, посмотрел Оррику в глаза. – У нас есть враг, колдун, превосходящий меня по возрасту и силе. Покровитель курангов. Из тех, кому есть дело до этой глуши, только он способен незримо проникнуть в центр крепости, убить людей подобным образом и исчезнуть без следа вместе с княгиней. Раньше он был очень осторожен, много столетий не выходил на бой сам, не знаю, почему сейчас сорвался с цепи. Возможно, предвидит окончательное поражение народа курангов. Скорее всего, приблизился к пределу своего способа продления жизни – ниже ступени Вечности у всех способов есть предел. Княжна нужна ему живой. По крайней мере, до ближайшей полуночи, может дольше.

К Оррику, впервые с момента приближения к Семикамню, вернулась некоторая язвительность:

– Только не говори, что ему вдруг потребовалась девица княжеского рода для чёрного ритуала.

– Да уж знаю, что с «девицей» он бы тут промахнулся на версту, – на миг из-под маски этого незнакомого человека показался прежний Венша с его пошлыми речами. – Ему нужна здоровая молодая дваждырождённая, из числа потомков Волима, если потомок по материнской линии, как в случае князей Мераньских, то даже лучше. Он похищал таких прежде, только втихую, чужими руками. И да, для ритуала. Он хочет заново воплотить одного злого духа, пробовал разные способы. Его ритуал завоевания тела правда, ещё ни разу не сработал, оттого-то он и возился с Кро-Кроахом, чтобы… да неважно сейчас. Этот ритуал может быть вообще бесполезен. Но утопающий хватается и за соломинку.

*****

Прийти в себя для Нельяны оказалось всё равно, что проснуться после долгого сна – она разом вернулась к реальности. Остатки сонливости и мути в голове мигом разогнал страх. Она попыталась вскочить – и обнаружила, что не контролирует своё тело ниже шеи, да что там, практически не чувствует его.

Большинство людей в таких обстоятельствах закричали бы. Нельяна молча огляделась.

К её удивлению, каменный зал, где она обнаружила себя, хоть и был мрачно-зловещим, но всё же напоминал княжескую палату, как её могли бы построить подгорные гномы, чем темницу или страшное капище курангского божка. Ребристые стены, переходящие в высокий свод потолка были из серого гранита. Их освещали и украшали волшебные светильники из древней бронзы, горящие красноватым бездымным пламенем. Пол из гладких плит, тщательно выметенный. Ни единого окна. Сама Нельяна находилась на возвышении и, насколько могла разглядеть и почувствовать, была усажена на неудобный трон с подлокотниками из тёмного металла. Плиты пола вокруг возвышения были покрыт какими-то странными знаками, вырезанными прямо в камне – круглые и изломанные линии, чародейские руны. Вот от этого княгиня вздрогнула. Или вздрогнула бы, если б могла управлять собственным телом.

– Очнулась? – вопрос прозвучал с сильным курангским акцентом. Но существо, вдруг появившееся рядом с троном словно из ниоткуда, курангом не было. Мертвенно-серая кожа, сейчас местами свисавшая складками как у очень древнего старика, из волос на лице разве что редкие брови, высокие скулы, длинный, крючковатый нос, глаза темные, как пара омутов, белков почти что не видно. Широкая чёрная мантия из незнакомой блестящей ткани. Сейчас он стоял чуть согнувшись и опираясь на узловатую палку.

– Кто б ты ни был, зря ты навлёк на себя вражду Мерани, всего народа саклибов и Оррика заодно! – хотя сердце Нельяны сейчас билось как птица в клетке, а скорее даже именно поэтому, заговорила она очень решительно.

– Вражду всего народа саклибов? – старый кащей начал было смеяться, но тут же зашёлся в жутком кашле, поспешно прижал ко рту выхваченную из кармана тряпку. А когда отнял её, она была вся запачкана чёрным. В ноздри Нельяне ударил запах гнили.

– Глупая девчонка. Я был врагом всего вашего народа жалких рабов, когда твои предки ещё спали в одном хлеву с козами! Погляди-ка на меня. Погляди повнимательнее! Точно не узнаёшь?

Нельяна вдруг почувствовала себя так, словно её тело было вморожено в ледяную глыбу. Дыхание перехватило в груди. Колдун выпрямился в тот момент, когда обрушил на неё свою волю и вдруг показался куда моложавее. Хотя её мысли и ворочались медленно, словно тоже скованные холодом, Нельяна вдруг сообразила, что в него вцепилась страшная хворь, разъедающая и лёгкие, и кожу, а не доконала старческая дряхлость.