Нельяна пришла на помощь как раз когда Оррику пришлось совсем туго, да и прочие саклибы не подвели. Спустя четверть часа, мост был завален убитыми и умирающими почти на всю длину. Уцелевшие откатились на свой берег – увы, уцелевших было слишком много, чтобы надеяться смять и погнать их.

Исцеляющее вино в княжествах саклибов, всё ещё было чем-то сказочным. Но на счастье в отряде Нельяны нашёлся дваждырождённый священник, обладающий благословениями Восьми, пусть и на ступени Детства. Потратив на чародейство почти все собственные телесные силы, и свалившись с ног от изнеможения, он сумел залечить весьма разнообразные раны, полученные Орриком на мосту. А вот пытаться помочь Алкиму при таких-то умениях, было делом заранее безнадёжным.

Нельяна физически отделалась ссадинами и синяками под кольчугой, но Оррику хватило одного взгляда на неё, чтобы понять – тут не только глаза на мокром месте, но и нервы на пределе, она кое-как держится лишь за счёт достоинства княжны и долга предводительницы.

Поэтому при первой же возможности, как только стало ясно, что на сегодня с варваров хватит, и его раны были исцелены, Оррик отвёл княжну в сторонку. Ни времени, ни настроения для околичностей и попыток узнать Нельяну получше, понять, как её правильно подталкивать в нужную сторону, у него не было:

— Ты вправду думаешь, что я послан Восемью спасти ваше княжество?

— Да! — в глазах княжны на миг сверкнула злость на вопрос, который она считала дурацким, это было хорошо.

— Славно. Тогда и слушай меня, как если б перед тобой предстал ангел. Чтобы кого-то спасать, надо сперва разделаться с толпой варваров, хватающих нас за пятки. Я уже знаю, как это сделать. Но одному, без тебя и твоих людей, мне не справиться. И повести их за собой сам, я не могу, может я и герой, но я чужестранец. Поэтому если эти люди и всё княжество тебе дороги, ты, вот прямо сейчас, бери себя в кулак, чтобы они глядели и видели кремень, а не девчонку, готовую разрыдаться.

— Ты не понимаешь…

— Я всё понимаю! Боги на небесах, это несложно. Старик был тебе за дядю, а если уж ехать за помощью пришлось старику и девушке, то, верно и от семьи твоей мало кто остался. Чего ты хочешь – их оплакивать или за них отомстить?

На миг Нельяна выглядела так, словно и впрямь собиралась разрыдаться, но потом её губы сжались в ниточку, а дыхание ускорилось от гнева. Оррик почувствовал укол совести. Ведь вертелась у него в дальнем конце ума мыслишка, что если княжна сломается под давлением, окажется негодной для дела, то можно будет умыть руки, сказав себе и небу, что творить чудеса ему не под силу.

— Отомстить!

— Отлично. Тогда изгони горе, изгони страх, изгони злость, изгони отвращение, изгони всё, что мешает делать должное с ясными глазами и холодной головой. Или хотя бы притворись так, чтобы твои люди тебе поверили! Потому что, если я ещё не ослеп и не лишился понимания, они скорее шли за Алкимом, чем за тобой. Ещё до заката надо убедить их, что надежда есть и ты справишься!

*****

Наступал вечер и в лесу, по обеим сторонам реки, разделившей врагов, зажигались костры. У большого костра с западной стороны сейчас собрались почти все бойцы маленького отряда Нельяны. Лишь пара самых надёжных осталась в карауле у моста.

Теперь, когда Оррик имел возможность разглядеть их получше, он более удивлялся тому, как они не разбежались до сих пор, перед лицом всех опасностей, через которые они уже успели пройти. Сплошь обычные люди, юнцы, пара стариков, пара девушек. Вперемешку благородные, унаследовавшие от своих родителей внешность и манеры, но не приличные доспехи и коней, и стриженные под горшок простолюдины, чьё оружие было, похоже, снято с убитых, равно саклибов и курангов. И от этой-то солянки было нужно добиться добровольного усердия! Оррик заранее набросал для Нельяны речь, но сейчас всё зависело от неё, ему же оставалось стоять за её плечом и выглядеть настолько героически, насколько он был способен.

— Соратники мои, — начала Нельяна. Голос у неё был красивый, но скорее подходящий для певицы, чем для полководца, которому нужно перекрикивать шум битвы. По крайней мере, говорила она уже вполне твёрдо. — Скажу истинно – немногим в жизни выпадают такие благословения, как выпали нам.

На лицах слушателей отразилось изумление, а где изумление – там интерес. Но времени им воспользоваться, прежде чем они решат про себя, что Нельяна несёт горячечный бред, было немного. К счастью, княжна продолжила без запинки:

— Разве не предстоит нам жестокий бой, в котором не будет ни чёрных людей, ни младших сыновей, а будут лишь герои, бой, в котором каждый сможет завоевать себе то, на что ему хватит храбрости – Второе Рождение, богатство, положение? Когда куранги и их идол пришли сюда в прошлый раз, мой пра-пра-прадед был лишь младшим дружинником, изгнав же их, он стал князем, а те, кто помогал ему с самого начала – его старшей дружиной! Клянусь Охотником, и Судьёй, и остальными Богами, что превзойду его в щедрости, вознесу тех, кто выживет, и не забуду семьи тех, кто падёт! Да, не все стоящие предо мной увидят победу, далеко не все. Но разве не будет судьба павших столь же завидна, как и судьба живых? Сами Небесные Боги направили нас сюда, чтобы встретить странствующего дваждырождённого, бесстрашного Оррика, который поможет нам спасти наше княжество. Можно ли теперь отрицать, что нас ведёт воля Небес? А значит сражённые в бою не только обретут громкую славу на земле, но и вознесутся прямо к престолам Восьми, как сражавшиеся с безбожниками во исполнение их воли! Много ли из смертных могут похвалиться такими дарами Провидения?

Нельяна резко взмахнула рукой:

— Наступающей ночью, мы дадим бой варварам. Оррик-чужестранец – искусный боец, а к тому же полководец, уже знающий, как нам нанести ответный удар! Но он не выиграет всю войну за нас. Да и хороши бы мы были, если бы всё за нас пришлось делать чужестранцу! Так что всякий, кто не желает упустить своего счастья, пусть следует за мной!

Княжна развернулась и решительно двинулась прочь. Мысленно Оррик отпустил проклятие. Он бы на месте княжны предложил всякому, кто трусит, немедля убираться и, собственно говоря, советовал ей так сделать – оробевший под грузом несчастий оробеет и выйти из толпы, взяв инициативу ухода на себя, ну а уж потом его будет держать мысль, что вроде как остался по собственной воле. Всё-таки, среди людей, решившихся поехать в опасный поход за смутной надеждой, явных трусов быть не могло, только люди, храбрость которых могли на время поколебать сила врага и гибель их реального предводителя. Но вот первому вызываться на бой с этим сильным врагом – совсем другое дело!

Но сейчас Оррику оставалось лишь последовать примеру Нельяны, изображая такую же уверенность в себе. Он едва сдержал вздох облегчения, когда услышал за спиной звук шагов – сперва пары человек, затем больше, затем, похоже, всей группы. Что ж, как видно Нельяна лучше оценила своих людей и себя, а вот он её недооценил. Век живи – век учись.

*****

Оррик присел, чтобы перевести дыхание и лишний раз оглядеться. Блуждающая луна сейчас прирастала, но всё ещё не показывала и половины своего лика, даже с ней в ясном небе ночь была довольно-таки тёмной. А в темноте Оррик видел лишь на уровне обычного человека, пусть и остроглазого. Впрочем, то же касалось и часовых-курангов, один из которых сейчас остывал в двух шагах. Пусть они и были бдительны как сторожевые псы, но видно предводитель варварского отряда, избранный или кто он там, думал, что мераньские дваждырожденные горазды лишь скакать на лошадях и рубиться в чистом поле. А может не думал, что преследуемые смогут быстро перебраться обратно через реку в стороне от моста, даже если захотят – ну, он, верно, не знал, что Оррику под силу просто перескочить на другой берег, а для всех остальных натянуть верёвки. Иначе бы куранги ставили простых смертных в часовые как минимум парами, чтобы хоть один успел крикнуть, когда другого убьют.