Увидев тело, которое брошенной тряпичной куклой лежало в неглубокой яме, Сейдж повалилась на колени.

Стоя в ожидании у входа в морг рядом с сержантом Кларком, Сейдж поеживалась и поглядывала сквозь застекленную верхнюю часть дверей на стальной стол для вскрытия и стойку, заставленную флаконами с бальзамирующим составом. Даже в туннеле ее мутило от тошнотворного сладковатого запаха формалина и нагретых медяков. И все же ей хотелось как можно скорее войти внутрь, чтобы раз и навсегда покончить с этим кошмаром и унести отсюда ноги.

В морге доктор Болдуин и детектив Нолан стояли перед холодильной камерой спиной ко входу. Третий человек в белом халате открыл дверцу камеры и выкатил стальной стол с покрытым простыней телом. Когда Нолан повернулся и знаком пригласил свидетельницу войти, сержант Кларк распахнул перед ней дверь, но Сейдж вдруг словно окаменела. Все ждали в молчании. Возможно, следователь счел ее невоспитанной или чокнутой, но она ничего не могла с собой поделать. И видеть изуродованный труп Розмари во второй раз было не легче, чем в первый.

— Сожалею, — сказал Нолан, — но нам требуется официальное опознание.

— Я привел тело в порядок, насколько мог, — добавил человек в белом халате.

— Не забывайте, что вы делаете это ради сестры, — произнес Нолан. — Последняя услуга. Вам только нужно посмотреть на нее и сказать, она это или не она. Пары секунд будет достаточно.

Доктор Болдуин тоскливо воззрился на Сейдж, но промолчал. Возможно, ему хотелось, чтобы она ошиблась.

Наконец она сделала глубокий вдох, прикрыла рукой нос и рот и вошла в холодное помещение.

— Готовы? — спросил Нолан.

Она кивнула, все еще не дыша.

Человек в белом халате приподнял простыню и отошел в сторону. У Сейдж подломились колени, и она, чтобы не упасть, инстинктивно схватилась за руку детектива.

Тот накрыл ее кисть своей ладонью.

— Выдержите?

Она снова кивнула, вовсе не уверенная, что и правда выдержит.

Несмотря на дальнейшие признаки разложения, ошибки быть не могло: обкромсанные соломенные волосы, от которых осталось несколько дюймов длины, и тонкое бледное лицо — это была ее сестра. Некогда невероятно длинные ресницы Розмари выпали, а без спекшейся клоунской помады губы выглядели так, будто их погрызла крыса. Под лампами дневного света, как чернила на снегу, резко выделялись темные следы раны на шее и черные пятна гниения на истончившейся коже. Зрелище оказалось кошмарным, и Сейдж отвернулась, подавляя рвоту, но сумела выговорить:

— Это она. Моя сестра, Розмари. — Горькая печаль сдавила ей грудь, и она закрыла лицо руками.

Детектив Нолан вывел ее из морга, придерживая за плечи, и обернулся на плетущегося за ними доктора Болдуина:

— Похоже, вам придется сделать несколько телефонных звонкой.

У себя в кабинете доктор Болдуин тяжело опустился в кресло. Лицо у него было помятым от треволнений, над верхней губой поблескивал пот. Он словно постарел на десять лет. Детектив Нолан сидел по другую сторону стола, рядом с Сейдж, задавал вопросы и записывал ответы, а сержант Кларк стоял в дверях, положив руку на кобуру, словно опасался, как бы кто чего не выкинул. После опознания в морге Сейдж показала полицейским туннель, где они с Эдди обнаружили тело Розмари, усаженное на каменный выступ; но, наскоро осмотрев участок с мощными фонариками, они ничего не нашли — ни забытых ножей, ни волос, ни окурков, ни четких отпечатков ног. В конце концов Нолан по пути в кабинет Болдуина заверил Сейдж, что пришлет в туннель команду криминалистов, чтобы убедиться, не пропустили ли они чего-нибудь.

Теперь Нолан разглядывал доктора Болдуина с откровенным раздражением и неприязнью.

— Еще раз: почему вы не заявили об исчезновении Розмари? — поинтересовался он.

— Потому что она уже не раз убегала и плутала по территории. В последний раз нам понадобилось два дня, чтобы отыскать ее в другом корпусе. К сожалению, ввиду сокращения бюджета мы испытываем нехватку персонала, а значит, не можем присматривать за каждым жильцом так тщательно, как нам хотелось бы. Подобное случалось и раньше, много раз, и мы всегда справлялись собственными силами.

Брови Нолана взлетели вверх.

— Вы уже обнаруживали в туннелях мертвых девушек?

Доктор Болдуин с еще более несчастным видом покачал головой:

— Разумеется, нет. Я хотел сказать, что жильцы убегали и раньше. Но мы всегда находили их и благополучно возвращали в отделения. Мы не знали, где на этот раз провела три дня мисс Уинтерз, следовательно, не могли предположить, что у нее на уме. И между моим последним обследованием Розмари и днем, когда я впервые увидел мисс… ее сестру Сейдж, прошло немало времени, поэтому я, как и некоторые мои коллеги, автоматически предположил, что Розмари вернулась. Как я уже сказал, у нас нехватка персонала. Губернатор и главврач постоянно давят на нас, чтобы мы обеспечивали места для все большего количества жильцов. А потом сами же без конца урезают бюджет, поскольку полагают, что отправка бойцов и оружия во Вьетнам куда важнее, нежели…

— Давайте не будем уходить в сторону, хорошо?

— Да-да, конечно. — Пытаясь скрыть нервозность, Болдуин отхлебнул из чашки, откуда пил еще утром, и поморщился, обнаружив, что кофе совсем остыл. Он поставил чашку, взял авторучку и выдвинул средний ящик, чтобы убрать ее. Сержант Кларк положил ладонь на кобуру.

— Пожалуйста, держите руки на виду, — отчеканил он.

Кивнув трясущейся головой, доктор Болдуин повиновался.

— Мне нужны имена всех ваших коллег, принявших Сейдж за Розмари, — сказал Нолан.

— Сначала доктор Уайтхолл, сестра Мур и некоторые санитары. Кстати, сестра Вик, Марла и Уэйн видели Розмари каждый день, и все они подумали то же самое. Более того: ни мать Розмари, ни ее отчим ни разу не упоминали о существовании у нее сестры. Я предполагал, что мисс Уинтерз — единственный ребенок. Так что вряд ли можно упрекнуть кого-либо из нас в неведении относительно того, что девочки были идентичными близнецами.

— Угу, — кивнул Нолан, записывая имена. — Я должен буду поговорить с каждым из сотрудников. — Он переключил внимание на Сейдж: — Узнав, что ваша сестра пропала, вы немедленно приехали сюда, чтобы искать ее, верно?

Она кивнула:

— Приехала утром на автобусе, после того как вечером услышала разговор отчима об исчезновении Розмари.

— И давно это было?

Сейдж попыталась вспомнить. Было ощущение, что этот кошмар тянется уже сотню лет.

— Не знаю толком, какой сегодня день, но приехала я сюда двадцать седьмого декабря.

— Значит, две недели. — Нолан записал дату и снова посмотрел на Болдуина: — А почему вы переместили тело, вместо того чтобы заявить в полицию?

Тот побледнел.

— Я этого не делал.

— Кто же тогда?

— Смею вас заверить, не имею ни малейшего понятия.

— И вы также не имеете ни малейшего понятия, кто мог убить Розмари Уинтерз и Иви Картер?

— Разумеется, нет.

Нолан повернулся к Сейдж:

— А вы? Вы догадываетесь, кто мог убить вашу сестру?

— Я уже говорила: единственный, на кого я могу подумать, это Уэйн. Я совершенно уверена, что он принуждал Розмари к сексу. И еще он занимается сексом с пациенткой из палаты D по имени Норма. И кто знает, со сколькими еще. У санитара масса возможностей для самоуправства, он ведь все время наедине с пациентами.

— Вы можете доказать, что он занимается сексом с пациенткой?

— Нет. Но я могу продемонстрировать потайную комнату за кладовой. Норма водила меня туда и рассказывала, что Уэйн там с ней проделывает.

Нолан впился взглядом в доктора Болдуина.

— Вы знали об этом?

— Мисс Уинтерз упоминала об этом, но я решил, что она либо лжет, либо преувеличивает.

— Придется вам отвести меня к этому Уэйну, как только мы закончим здесь.

— Как скажете, — согласился доктор Болдуин.