— Теперь разберемся с Эдди Кингом, о котором мы говорили ранее, — продолжал детектив Нолан. Вытащив из куртки пачку «Кэмел», он закурил и обратился к Сейдж: — Насколько хорошо вы его знаете?

— Мы познакомились на следующий день после того, как я попала сюда. По крайней мере, так мне кажется. И несколько раз беседовали. Вот и все.

— Но вы достаточно доверяли Эдди, чтобы спуститься с ним в туннели?

— Он обещал помочь мне сбежать.

Детектив Нолан затянулся сигаретой, глядя на Сейдж сквозь дымок:

— С чего бы?

— Потому что он знал, что я сестра Розмари и нахожусь здесь по ошибке.

— Эдди поймал ее, когда она пыталась сбежать. — вмешался доктор Болдуин. — Он не помогал ей.

Нолан бросил на него раздраженный взгляд и снова сосредоточил внимание на Сейдж.

— У него была связь с вашей сестрой?

— Насколько я могу судить, — осторожно ответила она, — они, скорее всего, были просто друзьями.

— Каким образом человек, моющий полы, может подружиться с пациентом?

— Что вы имеете в виду? Вы хоть видели здешнюю обстановку? В шестом блоке были?

Детектив Нолан молча развел руками.

— Тогда вам, наверное, стоило заглянуть туда, прежде чем задавать мне подобные вопросы, — отрезала она. — Там вы поймете, почему моя сестра искала хоть малейшую искру доброты, какую можно найти в этом аду.

— Простите, — извинился Нолан. — Но если я хочу найти убийцу вашей сестры, мне придется задавать вам такие вопросы.

Сейдж потупилась, чувствуя, как вспыхнули у нее щеки. Детектив поддерживал ее, и Сейдж была ему очень признательна, но тот, кто ни дня не провел в Уиллоубруке, никогда не поймет, что заключенные в этих стенах сражаются не только за свое душевное здоровье — они сражаются за жизнь. К счастью, Нолан никак не отреагировал на ее вспышку.

Вместо этого Нолан опять обратился к Болдуину:

— Отчего вы не прислушались к ней и этому Эдди Кингу, когда они сообщили о найденном в туннелях теле? Казалось бы, таким сообщениям стоит уделять более пристальное внимание.

— Я уже говорил, что в тот день в шестой блок ворвались телевизионщики. Они снимали жильцов, репортер говорил ужасные вещи об условиях содержания. И тут откуда ни возьмись выскакивают мисс Уинтерз с Эдди и сообщают мне, что нашли тело. Лгать не буду, в тот момент я не мог мыслить рационально.

— Но вы ведь разговаривали с Сейдж Уинтерз дважды, и она продолжала настаивать.

— Конечно же, я не поверил ей, поскольку думал, что она… ну, я принимал ее за Розмари. К слову, она постоянно твердит, будто Эдди помог ей спуститься в туннели, однако тот уверяет, что случайно застал ее там. Я могу только сказать, что изо всех сил стараюсь поддерживать тут железную дисциплину. И уж скандалы мне никак не нужны. Я бы обратился в полицию, если бы в туннеле действительно обнаружился труп. Но его не было. Что я, по-вашему, должен был думать?

— Но почему же вы сразу не проверили? Чего вы ждали?

— Говорю же, я разбирался с проникшей к нам съемочной группой. Звонил в администрацию Уиллоубрука и руководителям новостных каналов, хотел выяснить, выпустят ли передачу в эфир и когда. К тому времени, как я добрался досюда, тело уже переместили.

Раздался настойчивый стук в дверь.

— Господи, что за жизнь! — вздохнул доктор Болдуин. — Что там еще?

Сержант Кларк отошел от двери, пропуская сестру Вик. При виде Нолана и Кларка глаза у нее расширились, но она тут же напустила на себя профессиональный вид и объяснила причину своего появления:

— Прошу прощения, доктор Болдуин. Извините за беспокойство, но Уэйн Майерс из шестого блока вроде как пропал.

У врача вытянулось лицо.

— Как это пропал?

— Выгреб свои вещи из шкафчика и отчалил, сэр. Ушел.

Сердце у Сейдж забилось сильнее. Она была права с самого начала.

— Это тот самый санитар, о котором вы говорили? — уточнил Нолан.

Она кивнула.

— Черт, — в один голос бросили Болдуин и следователь.

— Давно он пропал? — продолжал Нолан.

— Мы точно не знаем, — ответила сестра Вик. — Захожу я в дневной зал в шестом кое-что обсудить с Уэйном, а его нет. Жильцы незнамо сколько без всякого присмотра, уже на ушах ходят. Троих пришлось в медпункт отправить.

— Потрясающе, — мрачно изрек доктор Болдуин. — Вы нашли кого-нибудь на подмену?

— Да, сэр. Сразу же об этом позаботились.

— И все жильцы под контролем?

— Прямо сейчас — да. Однако боюсь, что пришлось всех отправить по палатам и довольно многим сделать укол.

— Отлично. Благодарю вас, сестра Вик. Я зайду, как только разберусь здесь.

— Хорошо, доктор, — кивнула она и вышла из кабинета.

Сейдж повернулась к Нолану.

— Я же говорила, это Уэйн.

Взвинченный, раскрасневшийся Болдуин принялся собирать бумаги на столе.

— Как видите, детектив, я очень занятой человек. Мне нужно срочно проверить обстановку в блоке шесть. Мы можем договорить позже?

— Я вижу, что вы заняты, — парировал Нолан, — но одна из ваших сотрудниц убита, а ее муж — тоже, кстати, ваш сотрудник — считает, будто вы имеете отношение к ее гибели. Теперь, в тот самый день, когда мы обнаруживаем два трупа на территории Уиллоубрука, пропадает третий сотрудник, и это означает, что мне нужно заглянуть в его личное дело, дабы послать полицию по его месту жительства. А вы тем временем позвоните отчиму мисс Уинтерз и сообщите ему, что здесь произошло, после чего подпишете бумаги на освобождение Сейдж. Тело Розмари найдено, и удерживать здесь ее сестру нет никакой необходимости. — Он посмотрел на Сейдж: — Вы в состоянии отправиться домой?

В носу у нее защипало от слез. Неужели она наконец выберется из Уиллоубрука? Это было все равно что попасть на твердую землю через тысячу дней скитания в волнах. Но Сейдж видела слишком много фильмов, где что-то случалось в последнюю минуту, и не поверит, что кошмар закончился, пока не окажется по ту сторону ворот. Даже будь она слаба, как котенок, или больна, как собака, все равно не признается. Ей ни на секунду не хотелось задерживаться здесь.

— Да, — с трудом произнесла она. — Я в полном порядке.

— Точно? Вам ведь такое пришлось пережить, врагу не пожелаешь. Доктор Болдуин, несомненно, может попросить кого-нибудь из коллег осмотреть вас перед уходом.

Сейдж отрицательно помотала головой.

— Нет-нет, я совершенно здорова. Мне просто нужно убраться отсюда.

— Может, за вами приедет отчим или пусть лучше кто-нибудь из моих ребят вас отвезет?

— Пожалуйста, пусть полицейские меня отвезут. И как можно скорее.

— Будет сделано. Доктор Болдуин позвонит вашем отчиму и предупредит, что вы возвращаетесь, и…

— Не знаю, дома ли он, — перебила его Сейдж, — а если дома, ему в любом случае без разницы. К тому же я привыкла быть сама по себе.

Доктор Болдуин поднял на нее усталые глаза:

— Хочу, чтобы вы знали, как я сожалею обо всем, что здесь произошло. Но я не собирался причинять вред ни вам, ни кому-либо еще. Я думал, что поступаю правильно. Получив от коронера свидетельство о смерти Розмари, я сразу же отправлю его вашему отчиму и подошью копию в дело.

Возможно, Сейдж лишь показалось, но сожаление в голосе доктора Болдуина звучало неискренне. Учитывая, сколько людей пострадали в подведомственном ему заведении, его лукавство не удивляло, однако Сейдж видела, что он боится. Боится того, что произойдет, когда станет известно об убийствах; боится, что она может вчинить ему иск за удержание ее против воли. Она действительно могла бы засудить его и оставить без гроша или хотя бы спросить: «Неужели это все, что вы можете мне сказать?» Но у нее не было сил. Она просто хотела домой. Знать, что подлец боится, было достаточно — пока.

Меняя тему, Болдуин повернулся к Нолану:

— Вы хотели посмотреть личное дело Уэйна?

— Да. Мне нужен его адрес.

Доктор Болдуин бросил взгляд на сержанта Кларка, удостоверяясь, что тот не будет хвататься за пистолет, затем встал, подошел к черным картотечным шкафчикам и выдвинул ящик.