Что, если он тоже задержится? Что, если они с Эдди задумали гнусный план: застать ее одну и изнасиловать? Об Эдди она знала всего ничего: что он уборщик и был знаком с Розмари. Ее доверие к нему основывалось лишь на этом. А вдруг он негодяй вроде Уэйна?

Нет. Нельзя поддаваться сомнениям и страхам. С чего она решила, что Эдди и Уэйн договорились устроить ей здесь западню? И бог знает сколько времени может пройти, пока с ней хоть кто-то поговорит. Может быть, это ее последний шанс. Изнемогая от нервного напряжения, Сейдж прошла в конец зала и села на стул.

Когда из зала вышла последняя пациентка, Уэйн закрыл одну из дверных створок и взялся за другую, но на мгновение застыл в проеме с непроницаемым лицом, не сводя с Сейдж лишенных выражения глаз. Затем блудливо ухмыльнулся, как кот, собирающийся сожрать мышь, захлопнул створку и запер ее на ключ.

Охваченная паникой, Сейдж вскочила со стула и бросилась к дверям. Она попалась и теперь находится во власти посторонних людей. Понимая, что замок заперт, она все-таки подергала ручки, затем заколотила в двери кулаками с криком:

— Выпустите меня!

По ту сторону дверей глухой гомон уходящих по коридору обитательниц все больше отдалялся; крики, плач, причитания и смех становились слабее и слабее. Она снова постучала в двери.

— Кто-нибудь, пожалуйста! Выпустите меня отсюда!

Никакого результата.

Она повернулась и прижалась спиной к двери, пытаясь перебороть ужас. Без пациенток просторный и пустой дневной зал казался полем боя: перемазанные дерьмом и кровью, исцарапанные ногтями стены, перевернутые стулья и рвота на выщербленном полу. Идеальное место для убийства. Никто не заметит, если крови станет больше.

От страха Сейдж затрясло. А вдруг Уэйн вернулся проверить, не проболталась ли она о потайной комнате? А вдруг он и есть Кропси? А вдруг он убил Розмари, а теперь хочет избавиться и от нее? Обхватив себя руками, Сейдж попыталась унять дрожь. Спокойно. Кропси не существует. И даже если Уэйн и Эдди хотят заткнуть ей рот, они не смогут незаметно избавиться от тела.

Но ведь… ночью они с Нормой бродили по коридорам и не встретили ни души, так? К тому же пациенты здесь количественно превосходят персонал: семьдесят к одному. И в конце дня никто больных по головам не пересчитывает. Уэйн и Эдди запросто могут спрятать ее тело в кладовой, а потом вернуться за ним, и никто их не заметит.

Сейдж попыталась обмануть собственный страх: если ее присутствие здесь помогает Уэйну прятать Розмари, то ему, конечно, незачем убивать Сейдж.

В этот момент в замке звякнул ключ, и одна из дверей заскрежетала. Сейдж попятилась, ища глазами хоть что-нибудь, чем можно защищаться, но кругом были только пластиковые стулья. Она схватила стул и занесла над головой.

В двери проскользнул Эдди. При виде вооруженной стулом Сейдж он застыл, защитным жестом выставив руку.

— Какого черта? — взвизгнул он. — Что за хрень? Это же я!

— Чего ты хочешь?

— Как это чего я хочу? Тебя несколько дней не было. Я хочу знать, где ты была.

— Я не Розмари, — возразила Сейдж. — Я ее сестра. Мы близнецы.

— Ладно, как скажешь. Только поставь стул на место, надо поговорить.

— Я говорю правду, — настаивала Сейдж. — Знаю, ты мне не веришь. Никто не верит. Я приехала в Уиллоубрук, как только узнала, что Розмари исчезла, но доктор Болдуин запер меня здесь, потому что принимает меня за сестру. Как и все остальные.

— Ладно, — сказал Эдди, опуская руку. — Давай я только дверь сперва запру, а потом ты мне все расскажешь, идет?

Она кивнула.

Эдди запер дверь и внимательно всмотрелся ей в лицо ясными, полными озабоченности голубыми глазами. Когда он подошел ближе, Сейдж еще выше подняла стул, готовая ударить его при первых признаках опасности. Но Эдди остановился и спустя несколько напряженных мгновений выдохнул:

— Твою ж мать.

— Что? — не поняла Сейдж.

— Теперь вижу. Ты в самом деле не она.

— Ты видишь, что я не Розмари?

Он потрясенно кивнул.

— Ага, вижу.

Плечи у Сейдж расслабились, и она немного опустила стул.

— Ты мне голову не морочишь? — с подозрением спросила она.

— Не морочу. Честно.

Обессилев от облегчения, Сейдж опустила стул, но все еще держалась подальше. Наконец-то хоть один человек поверил ей. Человек, который может выслушать ее и помочь — если только Эдди не соврал, чтобы избежать удара стулом. Вновь нахлынули сомнения. А вдруг Уэйн и впрямь знает, кто она на самом деле? Знает и уже рассказал Эдди.

— Почему ты мне веришь? Никто больше не верит.

— Потому что у тебя другой голос, — пояснил он. — Глубже и чуть грубее. Вот ты сейчас перепугалась до смерти, но глаза у тебя мягче и совсем не воинственные. Не такие, как у Розмари. Я ни у кого таких глаз не видел.

— Что ты имеешь в виду? В каком смысле у нее другие глаза?

— У Розмари они всегда были затравленные, словно в голове у нее полно привидений.

По рукам у Сейдж пробежали мурашки. Все сходилось. Сестра, казалось, постоянно видела людей и вещи, которых в реальности не было. И вероятность того, что Уэйн заметил это по глазам Розмари, была довольно мала, а значит, Эдди сам догадался, кто такая Сейдж.

— Ты знаешь, что с ней случилось?

Он покачал головой.

— Нет. Если бы.

— Но ты вроде с ней дружил. — Это было скорее утверждением, нежели вопросом.

Эдди пожал плечами.

— Можно и так сказать.

— В каком смысле?

— Она всегда говорила мне «привет», когда стояла в очереди за колесами. А иногда подходила поболтать, когда я вытряхивал мусор.

— И таким образом ты ее узнал поближе? — спросила Сейдж с сомнением в голосе.

Чувствуя ее скепсис, Эдди посмотрел на нее с раздражением.

— Когда люди видятся каждый день, между ними поневоле возникает своего рода связь: хорошая, плохая, нейтральная. Мы никогда не разговаривали подолгу там, где нас можно было заметить, но Уэйн пару раз позволил нам встретиться вот как сейчас с тобой. Мне было жалко Розмари: она казалась вполне нормальной. И я с ней разговаривал, потому что мне так хотелось. Она мне нравилась. Она была славная.

— Розмари тебе говорила, что у нее есть сестра?

— Угу, но я думал, что речь про Норму. Я не знал, что у нее есть настоящая сестра.

Сердце Сейдж сжалось от тоски. Может, Розмари постепенно стала думать, что Сейдж существует только в ее воображении. Или сердилась на Сейдж, что та не приезжает. Или просто забыла прежнюю жизнь, которую вела до того, как ее заперли в этом ужасном месте. Если так, то, возможно, все только к лучшему. Нельзя скучать по тому, чего у тебя не было.

— Уэйн говорит, что ты парень Розмари.

— Уэйн сам не понимает, о чем говорит. Вечно в разборки лезет.

— У тебя был с ней секс?

Эдди побледнел:

— Что?! Нет!

— А почему ты не разговаривал с ней на людях?

— Ты же слышала, как Марла меня облаяла, когда я на днях с тобой поздоровался. А здесь обожают языками чесать.

— Розмари и с Уэйном дружила?

— Я бы не сказал, что дружила, но она с ним ладила, и они были в хороших отношениях. И он позволял ей разговаривать со мной.

— Что значит «она с ним ладила»?

— Ты же понимаешь, он с ней постоянно заигрывал, шуточки там, ну, как у парней водится. Иногда он бывал вульгарным и напористым, а она отмахивалась, чтобы его не бесить. Ты ведь уже видела, какой он, когда не в духе.

— И поэтому сестра Вик и Леонард думают, что Уэйн как-то замешан в ее исчезновении?

— Кто знает? Говорю же, единственное, что тут действительно работает, так это сплетни.

— Ты знал, что у нее был секс с Уэйном?

В глазах Эдди мелькнуло что-то похожее на боль.

— Почему ты так думаешь?

Сейдж вспомнила угрозу Нормы и замялась, но потом решилась:

— Если я тебе скажу, обещай, что дальше тебя не пойдет. Пока я не выберусь отсюда или пока мы не найдем Розмари. Потому что я… — Она запнулась, не зная, как продолжить. — Я здорово влипну, если ты кому-нибудь проболтаешься, и тогда мы вообще никогда не найдем Розмари.