Обнаруженная способность напугала Меральду до безумия, даже несмотря на то, что пришлась как никогда кстати. Но ещё больше её пугала перспектива спать с Алесом Розом в одной комнате. Поэтому она не спала, а настороженно следила за тёмным пятном на соседней кровати, которое и не думало шевелиться. Девушка больше не предпринимала попыток заглянуть себе под кожу. Отчасти из-за того, что брат герцога закончил перевязку какими-то немыслимыми узлами — с виду их можно было разве что разрубить. Потом последовал ужин, как оказалось, именно за ним и отлучался профессор. Меральда жевала, не ощущая вкуса, и иногда прикусывала ложку. Вилку и нож ей попросту не доверили. Во время этого механического приёма пищи она пришла к выводу, что если в ней и есть нечто инородное, то оно спрятано в голове. А размозжить себе череп всё-таки не то же самое, что расковырять пару мелких болячек.

Алес спал, одеяло мерно вздымалось, насколько могли рассмотреть привыкшие к темноте глаза. И как он собирался следить за ней во сне? Тем не менее Меральда старалась дышать тише и как можно дольше оставаться неподвижной. А если он проснётся и опять попробует что-нибудь учудить, она не растеряется и влепит ему пощёчину. В промежутках между бдениями и мысленной постановкой удара студентка возвращалась к трансляции. Добавляла ускользнувшие кусочки, словно собирала огромный пазл. В момент, когда в здание ворвались архангелы, все лица утратили очертания, смазались, как если бы запись велась с разогнавшейся карусели. Она раз за разом погружалась в это воспоминание, чувствуя липкие объятия страха, панический ужас, заволакивающий глаза мутной дымкой. Меральда слышала слова, но не могла разобрать, будто их произносили на неизвестном языке. Бросив искажённый памятью кусок, она двинулась дальше. Записала короткую стычку с архивариусом, как преисполненная стыдом оставила покалеченного незнакомца лежать под окном, как карабкалась через забор и без оглядки бежала по сырым джунглям. Старалась сохранять эмоции и даже мысли, посещавшие её во время этого безумного спринта, чтобы ценз уж точно не наложил клеймо, словно бы вопя «Выдумка, обман!». Поэтому целиком обличила своё сознание, вывернулась наизнанку, обнажилась. В точности воспроизвела еретические идеи о существовании жизни в тумане, выложила размышления о самоубийстве, рассказала, каким чудовищем считала герцога Хари, хотя теперь её мнение изменилось. Он был странным и грубым, мог манипулировать чувствами людей, но исключительно в интересах следствия. Не жестоким по сути, а лишь безукоризненно выточенным камнем, призванным крутиться в жерновах правосудия.

Меральда опять сидела в зарослях тростника и наблюдала, как мимо пробирается человек с капельками свежей крови на ботинках. Похожую пару из коричневой кожи она видела в проходе экспресса, но не обратила внимания на владельца. Что, если этот загадочный беглец вырубил Хотиса, чтобы подбросить ему ту самую неоспоримую улику, о которой говорил комиссар? Например, вырванную страницу, скомканной она запросто поместится в карман. Если бы запись имела материальную основу, она измочалила бы её до дыр. Без конца прокручивала эти несколько секунд, оценивая комплекцию и походку потенциального вора, прислушиваясь и ища детали, как настоящий следователь. Ещё больше раздражал тот факт, что рядом спал специалист по криминалистике, но будить его было страшно, всё равно что добровольно лезть в пасть химере.

Под утро Меральду всё-таки сморило. Сон был таким чутким, что она села на кровати раньше, чем проснулась, и буквально за мгновение до того, как скрипнула дверь.

— Прибыл гарнизон Центрального комиссариата Мистолии, снимите ваш синк и назовите себя, — глухим деревянным голосом потребовал вошедший. На безупречно белой форме отчётливо виднелись мокрые отметины, оставленные неперестающим дождём. Студентка повыше натянула одеяло, положив браслет на краешек постели. Внутри всё ликовало. За ночь она успела смонтировать воспоминания в непрерывную трансляцию, а ценз смолчал. Теперь запись непременно попадёт в архив гарнизона.

— Ученица Меральда Каллепс из Хаза, — почти радостно выдала заспанная девушка. — Мне нужно проследовать с вами?

— Прошу передать ваш синк.

Прикрываясь падающим одеялом, она заторопилась к двери, будто архангел в любой момент мог раствориться в воздухе. И едва не свалилась, пытаясь вытянуть руку с зажатым в кулаке браслетом дальше, чем позволяло равновесие. Бесстрастно пощёлкав пальцами, он убрал добычу в специальный мешочек.

— Можете одеться. Затем следуйте за мной, — запоздалым эхом отозвался мужчина. Он не вышел из комнаты и даже не отвернулся, поэтому Меральде пришлось натягивать тунику прямо при нём. Благо на девушке была широченная камиза, щуплое тельце болталось в ней словно билó в колоколе.

Проходя через маленькую прихожую, она прихватила свои туфли. Босиком сбежала по ступенькам, радушно приветствуя мастера Клифона, и без всякого приглашения забралась в крытую линейку.

— Так и знал, — коротко прокомментировал её появление Алес Роз и перебросил через перегородку знакомую шляпу и пальто. По обеим сторонам от его светлой макушки высились серебристые шлемы архангелов. Рядом с Меральдой сел только один, тот самый, что разбудил её и забрал синк. К хорошему настроению примешалась неприятная горчинка.

— Профессор, что-то случилось? — не оборачиваясь, спросила она.

— Просто решили подбросить меня на лекцию. Правда, парни? — он звонко хлопнул стражников по плечам, умудрившись не задеть заряженные трезубцы. Меральда не стала продолжать расспросы, чтобы не усугублять ситуацию. И молчала всю дорогу, разглядывая свисающие с крыши короткие драпировки. Двуконка спокойно проехала по мосту и остановилась во дворе Каструм-Мара. Только тогда ученица заметила, что на козлах, кроме кучера, ехал ещё один архангел. Запряжённый экипаж так и остался стоять на въезде, когда всех троих повели в крепость. В атриуме, будто никуда и не уезжали, ровно на тех же местах скучали артист Мот и инженер Флетчберг.

В этот раз Меральду не стали запирать в отдельной комнате. Её и возничего рассадили в разных концах помещения, напоминающего станцию экспресса, с ровными рядами скамеечек, низеньких, узких и страшно неудобных. Зато их легко было перешагнуть при необходимости. Весело насвистывающий Роз отправился дальше по коридору в сопровождении гарнизона. Спустя целую вечность настала очередь Меральды, к тому времени она уже догадывалась, по какому поводу снова оказалась в комиссариате. При столь узком круге свидетелей произошло лишь одно странное событие.

— Я не согласна на запись, — сообщила девушка, усаживаясь на стул в допросной. От такого нахальства герцог Хари прозрел и, кажется, даже узнал собеседницу. На самом деле, Меральда не собиралась грубить, просто очень волновалась. — Комиссар, вы просмотрели мою последнюю трансляцию? Я видела настоящего вора, на нём были коричневые ботинки. Он ударил Хотиса Вертигальда и подбросил…

Хари остановил поток откровений ленивым жестом.

— Следуйте протоколу.

— Ученица Меральда Каллепс из Хаза, — быстро протараторила она. — Я шла по мосту с профессором Алесом Розом из Хэндская. По пути мы никого не встретили, но нагнали сломанную повозку и сопроводили до выезда. В последний раз я видела архивариуса в холле Каструм-Мара перед отбытием.

— Весьма… кхм… исчерпывающе, — студентке почудилось, будто герцог совсем по-человечески спрятал улыбку в кулаке. Но уже через секунду с непроницаемым выражением лица уточнил: — Профессор Роз всё время находился у вас на виду?

— Я держала его за руку, — нетерпеливо выпалила девушка. Комиссар помолчал, рассматривая её с каким-то небывалым интересом.

— Что делал историк Брид Хемпел из Солазура, когда вы видели его в последний раз?

— Если так звали старшего библиотекаря Архива Забытых Слов, то он приводил себя в порядок — намывал монокль и чистил костюм.

— Как по-вашему, именно этим занимаются самоубийцы перед смертью? — спросил всё так же бесстрастно, но Меральду будто прошили выстрелом в живот. Она нашла в себе силы разогнуться и посмотреть в немигающие глаза дознавателя.