Когда подошли к последнему пролёту, на первом этаже, я увидел, что во дворе светло как днём от проблесковых маячков и полно народа. Зараза, этот вечер бьёт рекорды по моим «чуть не успел». Я остановился и пропустил девушку, с ребенком на руках, вперёд. Она не понимающе посмотрела на меня.

— Лена, ты иди. Видишь, там уже пожарные, скорая, милиция, люди из соседнего дома... Ты... лучше иди сразу к моему двору, знаешь седьмой дом? Хорошо. Там тоже толпа людей — попроси у кого-нибудь телефон и позвони Серёге. Здесь сейчас суета начнётся, если поймут, что вы из этого дома — до утра допросами мучать будут. А Серёга вас заберёт и здесь... ну, сам уже разрулит. Поняла? Хорошо. Ты иди, не бойся, а я наверх сбегаю — может ещё кому помощь нужна.

Поднявшись на один пролёт и глянув в окно, я убедился что девушка шустро прошмыгнула мимо пожарной машины и толпы зевак, повернула на улицу и скрылась за углом противостоящего дома.

«Переходим к плану Б».

Накинув на себя «Лазутника» и скрипя зубами от боли в груди и рёбрах, я бегом устремился наверх. Влетел в квартиру, где до этого запирал демонов, добежал до окна спальни, выходящего на другую сторону дома.

«Уф, решёток нет!».

Чувство толкнулось в груди, сообщая, что приближается группа сильных Знающих. Аккуратно слезать по карнизам уже не было времени, на «Опору» нет сил. Я встал на подоконник, напитывая Волю слабенькой «Крепостью», и прыгнул вниз. Приземлился на ноги и ушёл в кувырок, но отбил всё, что ещё не было отбито. Давя глухие стоны и пригнувшись, я побежал через огородные насаждения, между домами.

Как бы мне сейчас не хотелось обратного, двигался я в противоположном направлении от моего дома. Мне совсем не улыбалось попадаться на глаза конторским, ведь по их данным, на моём квартале не проживает Знающих. И тут, в один вечер, возникаю я, сразу со вторым порогом Силы, и прорыв демонов... Не хочу знать, как они решат эту задачку. Пробежав пару тёмных переулков, я пересёк дорогу, разделяющую кварталы, перемахнул чью-то живую изгородь и рухнул за ней, на холодную, твёрдую землю — какое никакое, но укрытие. Нужно отдышаться. В кармане завибрировал телефон — простенький "кирпич", специально для рейдов, номер которого знают только участники нашей группы.

— Здорова, Антоха! — прошептал я в микрофон.

— Илюха, привет! — друг, наоборот, говорил взволновано и громко. — Чё у тебя там, на квартале, творится? Сначала Чуйка до меня докричалась аж в другом районе. Пока ловил такси, пока ехал, позвонил наш куратор, на большом нервяке — сказал, чтоб я пулей летел к одинадцатому дому. Это ж рядом с тобой?

— Да.

— Ты чего так дышишь? Бежишь от кого-то, хех?

«Всё равно, узнает».

— Антон, там прорыв. Был.

На том конце цифрового "провода" возникла пауза.

— Ты где? — голос Антона резко посерьёзнел.

— Прилёг на землицу, отдохнуть.

— Сильно устал?

— Да что-то ноги не держат, чуток притомился.

— До нашего места дойти сможешь?

— Я рядом, доберусь как-нибудь.

До заброшенной стройки, где мы тренировались с ведуном, я добирался короткими перебежками, стараясь не приближаться к прохожим и гуляющим. На морально-волевых, поднялся на второй этаж, снял куртку и, бросив её на пол, привалился к стене, пытаясь выровнить сбитое дыхание. Антон появился, спустя несколько минут и сразу бросился ко мне, присев на колено рядом.

— Где? — спросил он, расстёгивая свою сумку.

Я перевернулся на здоровый бок. Друг выдал нецензурную серию, что было ему не свойственно.

— Ты не видел, как это выглядело минут двадцать назад, — успокоил его я.

— Это мои зелья...?

— Печати. Помнишь, я говорил, что создаю первые две? Но твои зелья тоже помогли, иначе я бы... не выбрался.

— Что принимал?

— Оба — «Бодрячок» целиком и «Ай, болит» пол флакона.

У ведунов особое чувство юмора — прям как у обычных врачей. Пока говорили, Антон, разорвав мою футболку на боку, намазывал раны чем-то приятно ледяным, отчего боль отступала в самые дальние уголки сознания.

— Пей остатки "лечилки", — велел он мне.

— Нету. На днях отпил немного.

Снова пауза, после которой Антон опять заговорил.

— Ладно, и об этом потом расскажешь. Так, пей вот это, весь флакон. Я сел и опрокинул в себя алюминиевую фляжку, пока ведун пластырями крепил бинт к моим ранам, бормоча наговор. По телу разлилась благодать, мышцы расслабились.

— Смотри, — он протянул мне пакетик с двумя спрессованными брусками, похожими на энергетические батончики. — Съешь оба, ты много крови потерял и перенапрягся. В этой фляге травяной взвар, ещё тёплый, выпей сколько сможешь. Я метнусь к куратору, а то он рвёт и мечет. Как освобожусь — сразу сюда. Если что, я позвоню либо смс-ку брошу — включи звук или держи под рукой. Всё, я побежал.

Шаги ведуна на первом этаже стихли, а я принялся запихивать в себя оставленные им батончики, видимо, из ягод, фруктов, орехов, мёда и трав, запивая их напитком из полулитровой фляги. Наверно, было вкусно, но я ел ибо прописано, не замечая вкуса, и прокручивал в голове бой с демонами. Поразительно, что ещё два дня назад я считал своим пределом победу над кровососом.

А демоны...

Нет никакого ада и рая. По крайней мере, Знающим прошлого в них бывать не доводилось. Творец создавал Мироздание, как строитель строит дом, в котором есть канализация, подвал, придомовой участок, жилые помещения или, например, чердак, на котором могут жить голуби — существа красивые, но... Н-да. Мироздание состоит из нескольких планов, а точнее, Слоёв — Суэн знал о семи — по два на каждую Долю, кроме Доли Пути, ведь Свет и Тьма неотделимы друг от друга. Миры людей, например, это — Слой Порядка.

Кстати, я уже посещал один из чуждых Слоёв. Тот бесконечный Путь, рассекающий пустошь, на моём Обряде — Слой подпространства или Слой Путей. Через него проходят Врата, которые свяжут миры между собой, ближе к середине Лета. Наставник намекал, что в будущем «если не предаваться позорной лени, можно научиться прокладывать тайные тропы через сей Слой, который Идущие прошлого пользовали в своём Искусстве». На мой алчный вопрос о "фэнтези карманах" и порталах, он посмеялся, стукнул меня палочкой и велел «не маяться дурью».

Каждый Слой несёт свою полезную функцию, а их обитатели не плохие и не хорошие, они — другие. Просто наше бытие и мы сами не схожи между собой гораздо больше, чем отличаются друг от друга самые экзотические виды земной фауны.

Доев, я поднялся, достал из "схрона" грубо сколоченную табуретку и присел сбоку от оконного проёма, глядя в сторону моего квартала. Столба дыма, на фоне ночного неба, подсвеченного луной и городским электричеством, не было.

«Значит, они уже внутри».

Я набил трубку и закурил. Самочувствие моё значительно улучшилось — через пару часов, наверно, даже Знания смогу использовать, не морщась от боли. Только слабость, ломота в теле и бок саднит.

Откуда известно про Слои и их обитателей? — Так, бывали там сильнейшие обладатели Силы. Из тысяч возвращались единицы, правда. Слой Пекла — самый жестокий и опасный из тех, куда могут попасть люди. Например, на Слои Смерти и Хаоса живым и вовсе дороги нет, а исключения, вроде Орфея — так они только подтверждают правило. И да, этот, как и большинство мифов — мифы только отчасти.

Ещё один Слой, недоступный людям, скажем так, является противоположностью Слоя демонов. — Когда я спросил про рай, Наставник горько усмехнулся и ответил: «правильней называть его Острожный Слой, ну или Барьерный, коим Первые оградили Срединный Мир от назойливых людишек. Запомни, Или́я — лучше встретить орду ящеров, чем одного крылатого охранителя. Нет существ более мстительных и высокомерных, чем они».

Кстати, Наставник называет демонов исключительно ящерами, но не ругает меня за древнегреческий аналог — «как врага не назови, но убей, коли встретишь». Демоны ненавидят и презирают людей за наши слабости. Ведь их Слой или, если угодно, мега Мир — каменная пустыня, где царит вечная ночь, освещаемая только потоками расплавленного камня — это арена для бесконечной борьбы за выживание и возвышение.