— Здесь говорить будем? — поинтересовался я.

— Вон моя тачка стои́т, можем в ней, — ответил лидер, с полувопросительной интонацией.

— Пошли.

Я подождал, пока все трое встанут и пойдут к бюджетному седану, стоящему в центре двора, рядом с другим личным транспортом жильцов дома, и потопал следом. Пока шли, я успел составить первое впечатление о своих будущих собеседниках.

Лидер — мужчина ближе к тридцати, примерно моего роста, но у́же в плечах и легче. Этнически, я бы сказал, татарин — волосы светлые, но не блондин, глаза чуть раско́сые и тоже светлые, лицо скуластое, а нос курносый. Он — стихийник, это видно по манере держаться, скорее, "тяж" или "мороз" — так в наших узких кругах именуют тех, кому покровительствуют Земля и Вода. Оба вида стихийников отличаются непоколебимо спокойным нравом и некоторой медлительностью в быту. Два кмета — юные совсем парни. Один — явно представитель коренной национальности — смуглый, чёрные прямые волосы, но выбрит начисто. Второй — точно русский — рыжий, конопатый, светлоглазый, нос картошкой, лопаты и портрета незабвенного деда не хватает. Оба, либо недавно пробудили грань, либо одарены слабо — нет в них ещё хищной пластики опытных кметов. Уж я то насмотрелся, знаю.

Лидер местной бригады сел на водительское место, а бойцы резво заняли заднее сиденье.

«Угу, щас-с-с», — я встал перед задней дверью и нарочито неторопливо достал из внутреннего кармана кисет, вынул из него трубку и начал набивать, сквозь прозрачное стекло "гипнотизируя" взглядом кмета, занявшего место, которое собираюсь занять я. В салоне произошло некое движение голов, губ и рук, после чего дверь открылась и "моё" место стало вакантным. Брюнет бросил на меня неприязненных взгляд, но на пассажирское сиденье пересел молча. А я занял место за ним и захлопнул дверь. Кисет убрал, а трубка — в руке. Нож, в салоне, быстро не достать, так хоть концом мундштука ткну в глаз, если переговоры не сложатся. «Смуту» отозвал, а «Крепость» оставил, сжав Волю почти до размеров моего тела.

Лидер повернулся ко мне и начал излагать:

— Я — Рамиль, мы втроём местные. Тебя мы давно заметили, но ты не барагозил, ходил чётко — от дороги до квартиры... девушки...

— Про неё не будем говорить, — прервал я его, глядя в глаза. — Вы знаете, я на вашу землю не посягал никогда. Это ваш район... кроме одной квартиры. Кто туда полезет...

— Всё, всё, мужик, успокойся, — он примирительно показал мне две раскрытые ладони. — Ты прав, не о ней речь сейчас.

Я говорил спокойно, но, видимо, угроза прорвалась в голосе, на последней фразе. «Опасение, тревога, неприязнь» — исходили от всех троих. Кроме неприязни, я испытывал то же самое. А стихийник продолжил:

— Короче, к тебе у нас претензий не было. Три-четыре месяца назад здесь ещё один крутился. Сильный — мы все его чувствовали издалека. Потом он пропал. А так, у нас здесь посторонних не бывает почти. Раньше у нас сильная группа была, потом Бобур... погиб, короче, Виталя в Россию уехал, а Нилюфар замуж вышла и переехала в другой город. Я один остался, есть тут ещё несколько, но они не бойцы. Недавно, эти двое появились, вот, учу их пока. Но, без группы, в "тавернах" и на Рынке делать нечего... Ну, ты знаешь, наверно?

Я медленно вытянул из второго внутреннего кармана портмоне, а из него — "клубную карту". Убедившись, что все убедились, я сказал:

— Ты мог бы напрямую спросить. Я — не новичёк. В баре «Знаток» меня все знают — Арсен, Баходир, Рустам, Милана... — да все основные лидеры почти. Сам я тоже в группе — мы с окраины, но в рейды ходим и на Рынке часто бываем. Моё имя — Илья.

Лидер с рыжим переглянулись, после чего стихийник спросил:

— Случайно не вас «группой мага» называют?

Я промолчал, мол, понимайте как хотите. Неожиданно, в разговор вмешался рыжий:

— Чё, правда, вы отбивались от всей дружины Семьи? Ну, в пустыне?

Древнегреческие мифы говорите? Угу, вот так они и складывались. Через пару веков, кто-нибудь, после пары бутылочек "беленькой", будет рассказывать — как несколько героев упокоили кладбище размером со степь.

— Ром, угомонись, — осадил парня лидер. — Говорил же вам — поменьше верьте в то, что этот алкаш рассказывает.

Я мысленно пожелал незнакомому мне "сказителю" скорейшей встречи с "белочкой".

— Значит ты — маг... э-э-э... то есть, искусник? — обратился ко мне Рамиль. — Это хорошо. Я знал одного. Вы — ребята адекватные и ровные. Короче, я и говорю, что район у нас спокойный, мы сами тоже правила знаем. А вчера вечером, Рома почувствовал... Ну, расскажи сам, Ром.

— Так, значит. Как ты вчера мимо дома моего проходил, я просёк, — сказал он мне. — Потом, значит, поздно уже было и я, значит, уже спать собирался. Тут, кэ-э-ак шарахнет мне под дых, кошка чуть в окно не сиганула со страху — тоже, видать, почуяла. Ну, я, значит, ноги в руки и к пацанам ломанулся. Всё.

Все трое уставились на меня. Даже третий, до сих пор не сказавший ни слова, сверлил меня через салонное зеркало. Не дождавшись от меня реакции, Рамиль снова взял слово:

— Это тот был, который крутился здесь тогда? Он, как раз, вокруг этого дома круги наматывал. Короче, не знаю, что там у вас было, но нам здесь разборки не нужны. Ты, конечно, авторитетных людей назвал, но... Давай, как-то, не на нашем районе.

Я слушал его в пол уха, складывая полученную только что информацию с уже имеющейся. Сложив, я начал отвечать, тщательно взвешивая слова:

— В общем так, мужики. Я грань пробудил четыре месяца назад и, с тех пор, у меня ни одного конфликта со Знающими. Вчера я, вообще, был выходной. Он напал на меня первый — заставил дверь открыть, первый ударил. До этого, я его видел один раз, в метро — он приставал к... короче, там тоже конфликта не было. И... он — кровосос.

Все трое отреагировали по-разному, но эмоционально — Рамиль погрустнел, Рома глухо ругнулся, третий участник группы, казалось, сейчас взглядом зеркало расколет. Я поспешил расставить последние точки над «ё»:

— По моей версии, дело было так — он выбрал жертву, тут я вмешался. В нашем городе конторские их давят, поэтому кровосос в открытую драку не полез. Выследил до дома, покрутился и заметил вас. Возможно, он подумал, что я из вашей группы и решил на рожон не лезть. Он живёт в другом городе. Скорее всего, тогда, он свалил к себе. А теперь, у него опять дела в столице появились и он вспомнил про неудавшуюся охоту. Где-то сидел, бухал, может, проблемы какие... Не суть. Потянуло его закрыть гештальт. Может, к этому времени, он уже понял, что я не с этого района и не ожидал встретить меня в квартире. Но, когда пришёл и почуял меня, хмель и кураж не позволили отступить.

Я заметил, что Рамиль полушёпотом переводит мой монолог второму кмету, поэтому говорил медленно. Когда я закончил, заговорил лидер:

— И ты его... того?

Я помолчал, но, всё же, решил ответить:

— Он больше здесь не появится. Это точно.

— Ага, — Рамиль смотрел мне в глаза, пытаясь в них увидеть — правильно ли он понял сказанное мной. — А другие?

— Что другие? — оттягивал я неизбежное.

— У Шухрата сосед был — знакомый парнишка — их семья вся стала вампирами...

— Погоди, Рамиль, — я снова перебил стихийника. — Извини, что перебиваю, но не называй их вампирами.

— А они кто? — спросил Рома, который сидел с открытым ртом, с момента как я назвал — к какому виду Знающих принадлежал мой противник.

— Вампирами, сиречь вурдалаками, те из них, кто выживет, могут стать ещё очень не скоро, — я неторопливо выговаривал слова, чтобы Рамиль успевал переводить. — Для этого им нужно пробить восемь или девять порогов и эволюционировать до тварей, которым уже никакая пища, кроме человеческой крови, не подходит. Называть этих вампирами — это как остальных Знающих называть полубогами, которыми некоторые из нас станут, если доживут. А сейчас, они такие же люди, как и мы, только называются кровососами. Не летучие мыши, а пиявки.