Представьте пепельницу или светильник, в вашем роскошном рабочем кабинете, которые глушат любые подслушивающие или подглядывающие чары, созданные работающим на вашего конкурента Знающим. Или шкатулку, в которую вы поместите ценные вещи и её не сможет видеть никто, кроме вас. А как вам красивое украшение из такой кости, которое можно подарить или подбросить тому самому конкуренту, чтобы он тихо-мирно скончался через несколько дней? При этом, ни один врач, и не каждый Знающий назовёт настоящую причину смерти.

И таких черепушек у нас набралось больше сотни, включая череп Хозяина, который сам по себе "золотой". Антон, Баходир, Маша и Далер, который кое-как но передвигался, в отличии от Феруза, набили свои сумки и пакеты ценнейшей флорой. Мы даже разобрали сооружённый в хлеву, костяной трон Царя. Начали грузить в оставшиеся баулы ржавые железки, которыми была вооружена гвардия кладбищенского владыки, но поняли — всё не унесём. Тогда отобрали самое ценное, по мнению колдуна. Ещё и восемь камней духа, один из которых, с "прирученным слугой", Антон оставил у себя, в счёт своей доли.

Вишенкой размером с торт стали три захоронения — очевидно, вождя и двух просто важных персон. На две "могилки" указали колдуну его колдунства, а про одно нашептал Антону его новый слуга. Мурад, Руслан и Баходир, похоже, были двужильными — они выкапывали землю, как экскаваторы, мы лишь изображали помощь им. Когда достали из захоронений их содержимое, поняли, что сорвали кладбищенский джек-пот. — Украшения, монеты, церемониальное оружие, утварь, вроде, кубков и блюд, всё из золота и серебра. Очень древнего золота и серебра, что поднимало стоимость этих находок в разы, на рынке Знающих. По лицам ведьмака и его команды я понял, что это их личный рекорд.

Я тогда ещё подумал, лишь бы жадность не затмила их разум, помешав соблюсти договор. Чёрт с ними с деньгами, главное, чтобы мы все вернулись в город живыми.

Антон с Русланом осаждали Евгения, на предмет примерной оценки всего найденного нами. Но никто, даже ведьмак, не могли назвать более-менее точную цифру. В конце концов, Женя психанул и, по-моему, наобум назвал сумму в пол миллиона долларов. Тут уж возбудились все, включая даже флегматичного жреца.

Я — не бессеребренник и деньги уважаю, как средство от головной боли под названием «На что жить завтра?», поэтому тоже возрадовался с остальными. Правда, задумался после — не маловато ли для ценнейших ингредиентов, из которых умельцы создадут уникальные артефакты, коим земная наука не знает аналогов?

Пока все радовались и поздравляли друг друга с богатой добычей, Женя заметил мою задумчивую физиономию и позвал — отойти покурить. Пока дымили, он объяснял мне простейшие истины капиталистического общества. Распорядиться добытым богатством мы можем двумя способами. Первый — это продажа на тайном рынке, где орудуют посредники, крышуемые "конторой" и власть имущими. Второй — оставить всё себе и самим клепать изделия для себя, но большей частью на продажу, ибо куда нам столько. Но дело в том, что на продажу наши изделия мы понесём всё тем же посредникам. Стоит нам выйти напрямую на кого-нибудь из конечных потребителей или задуматься об открытии торговой точки «Ведьмак и Ко», как нас просто удавят — быстро и незаметно, для остального капиталистического общества.

«Это — система в системе», — говорил мне Евгений, — «и мы в ней важное, но заменяемое звено. Заработать хотим не только мы, а ещё очень много людей, которые нас прикрывают от яйцеголовых, вояк и журналюг, дают нам наводки на жирные данжи и поддерживают какой никакой порядок среди Знающих города. Они не борзеют через чур, помня о крови, пролитой в первой Волне, но и нам борзеть не дадут, именно потому, что помнят тот год хорошо». Я его попросил только — не называть при Антоне реальной стоимости добытого, дабы не будить внутреннего хомяка, который у ведуна просто лютый.

В общем, мы нагрузились, аки ишаки, которых не видно под имуществом хозяина. Но счастливые ишаки, даже Феруз, то и дело впадающий в забытьё, впадал в него с улыбкой блаженного.

Не обошлось и без драмы. Когда осматривали второй дом, обнаружили останки шестерых детей, на которых отожрались упыри. Безвинные души сразу отправились... куда им положено, поэтому маленьких упырей нам упокаивать не пришлось, чему лично я был безумно рад. Но вид обглоданных детских костей... Маша билась в истерике около часа — еле успокоили, Умар и Антон собирали останки в мешок и плакали, украдкой утирая слёзы. Остальные ходили, остаток нашего пребывания здесь, мрачнее туч. Решили забрать кости с собой, чтобы захоронить подальше от места битвы, по пути к нашим авто. Запишем координаты по навигатору и передадим конторским — вдруг родственники найдутся.

Когда мы закончили сборы, Умар "испепелил" останки нежити, а в центре двора провёл обряд очищения, после чего мы все ходили по бывшему кладбищу и раскидывали "освещённую" им соль. Женя заявил, что теперь здесь даже снова жить можно... Ну не знаю, я бы не рискнул.

***

Время давно перевалило за полдень и подбиралось к вечеру. За час, мы отошли от места битвы едва ли на пару километров. — Баходир, Мурад, Руслан и Женя несли, на носилках, вроде армейских, Феруза, при этом, они тащили свои сумки и по одному баулу — люди "хэ", что я могу сказать. Я, Антон и Маша шли впереди и также были нагружены баулами и своими сумками. Ещё дальше топал жрец, на него опирался колдун, на скорость которого равнялся весь отряд. Солнце палило нещадно. Мы часто делали остановки. Жрец пару раз "раздавал" на всех "волну" бодрости, но помогало это ненадолго.

Размышляя о том моменте, когда упырь саданул мне лапой в плечо, что, на удивление, не переломало меня, я пытался вспомнить свои тогдашние ощущения и экспериментировал на ходу. Через пол часа, доля «Благо» рассеялась или распределилась по всей площади моей Воли, как бы насыщая её. Эту долю, вообще-то, следует печатлеть на предметах, например одежде, связывая с другими долями. Но новый, доселе неизвестный мне способ применения, сработал самым неожиданным образом. — Купол моей Воли наполнился прохладой, будто горный ветерок заглянул. Стало легче дышать, жар солнца будто отступил, вместе с частью усталости. Маша, шагавшая рядом со мной, удивлённо заозиралась, не понимая — откуда "дует ветер". Я окликнул Антона, чтобы он не отставал от нас и друг также выразил удивление, но уже словами и не самыми литературными, хех.

«Вот — как я применил тогда долю «Крепость», которая спасла меня от когтей упыря. Только произошло это мгновенно и повторить сейчас, также быстро, вряд-ли получится. Нужно будет попросить Наставника — просветить меня по данному разделу использования долей», — размышлял я.

— Слушай, Илюха, — стараясь не сбить дыхание, обратился ко мне Антон. — Это... Короче, хотел сказать тебе «спасибо». И... Короче, мы с тобой в расчёте. Все твои долги передо мной — забудь о них, ладно?

— Ты о чём, Антоха? — я был слегка занят контролем «Блага», ещё лямки от двух баулов постоянно съезжали.

— Ну..., — замялся ведун. — Там, когда вылезли упыри и толпа нежити, я подумал, что всё — кирдык пришёл. И потом... Короче, если б не ты, меня бы сейчас тоже несли в пакетиках. Да и Машу, наверно.

— Спасибо, Илья, — сказала Маша, подставляя лицо созданному моей Волей ветерку.

— Вы чё, ребята? — я даже отвлёкся от размышлений о новом разделе в обучении. — На солнышке перегрелись? Мы там вместе отбивались — Маша нас спасла своими "лианами" или как их? Ты, Антоха, огнём нас загородил. В общем, всем миром отбились.

— Так-то да, — протянул ведун. — Только...

— Он не помнит ничего, ты ему расскажи сначала, — помогла ему Маша.

— Хм... Илья, когда ты четырёх упырей успокоил, почти в одиночку... погоди, не перебивай... это было круто, но потом, когда мы стояли в круге, ты начал исполнять уже совсем на другом уровне. Стоишь, руками машешь, мертвяков корёжит, а возле тебя воздух дрожит... Как рябь на реке от ветра. Я рядом стоял и от этой ряби мне так легко стало, такое меня спокойствие взяло — я почти бояться перестал. А потом, когда огонь угас, ты просто пошёл на нежить, а она отлетала от тебя, ошмётками. Чисто — ходячая мясорубка. Тут и основной отряд подоспел, мы быстро всех ходунов покромсали, но к тебе ещё несколько минут подойти не могли. Вокруг тебя всё волнами ходит, земля дрожит, ещё молнии, будто ты — облако грозовое. Только, когда ты столбом рухнул и отключился, мы тебя забрать смогли.