Это университет, сюда за этим и приходят.

— Да ладно, Мил! — выставляет в улыбке свои слишком идеальные и слишком белые зубы Алина. — Ты королева красоты! О каких конференциях может идти речь? Зачем тебе эти скучные пыльные аудитории с чавкающими старыми пердунами и неудачниками, если твоя задача теперь блистать на светских мероприятиях и тусовках? Тебя ведь ждут.

Была я уже на одном мероприятии светском две недели назад, спасибо. До сих пор помыться хочется, как вспоминаю.

Да, эти две недели Обласов никак не напоминал о себе. Но я не настолько наивна, чтобы поверить в то, что он решил меня отпустить. Живу с ощущением, что на пороховой бочке сижу, и от каждого сообщения, пришедшего на телефон, вздрагиваю.

— Вынуждена отказаться, — натягиваю холодную дежурную улыбку. Ругаться с этими змеями открыто не хочу, такие кому угодно жизнь отравят в университете. — Приятно было поболтать, девчонки, но мне нужно на пару.

Из аудитории как раз выходит Саша, и я, проскользнув между гадюками, иду к ней, почти уверенная в том, что слышу в спину шипение.

— Что им от тебя нужно было? — тихо спрашивает Саша.

— В клуб вечером позвали, — пожимаю плечами. — Наверное, считают, что мне теперь из-за конкурса положено дружить с такими, как они.

— Пойдёшь? — Саша спрашивает нейтрально, но я слышу напряжение в его голосе. Неужели она думает, что я этого действительно хочу?

— Нет, конечно же, — смотрю на неё с удивлением. — С чего бы мне с ними идти? Они мне не подруги, а я не скоморошка на забаву этим селёдкам.

Саша выдыхает и улыбается, а потом мы смеёмся с этих “аристократок”.

Когда возвращаюсь в общежитие, то в электронной почте в телефоне замечаю пришедшее ещё утром письмо от организаторов конкурса. По спине бежит неприятный холодок. Положительных эмоций, связанных с короной королевы красоты, у меня ни капельки не осталось, когда мне открылась вся правда об этом мероприятии.

В письме документы для ознакомления. Контракт на год, от которого я не могу отказаться. Фотосессии, благотворительные вечера по сбору средств, выступления перед студентами, участие в качестве гостя в городских мероприятиях, презентациях различных кампаний.

К документам в письме идёт приписка:

“Милана Владимировна, ознакомьтесь с договором, пожалуйста. Подписание состоится перед фотосессией завтра. Вы получите Ваш денежный сертификат победительницы конкурса и подпишите договор. После юридических процедур пройдёт знакомство со стилистом, который будет работать с Вами на протяжении года, а потом состоится первая фотосессия.

С ув., Ваш менеджер от организаторов конкурса, Валентин.

ПС. Фотосессия назначена на 5.00 утра, подписание документов состоится в 4.15”

Четыре пятнадцать?

Я даже ещё пару раз перечитываю, чтобы убедиться, что не ошиблась. Они там с ума сошли, что ли?

Вообще-то, у меня завтра занятия в университете с девяти.

Отбрасываю телефон и, рухнув на свою кровать, прикрываю глаза. Как жаль, что я просто не могу выбросить эту чёртову корону в мусорный бак и забыть всё как страшный сон.

И даже попытайся я так сделать, есть человек, который мне этого сделать не позволит.

В три пятнадцать я ненавижу весь этот мир.

До двенадцати просидела с учебником, с ним и уснула. И сейчас мне кажется, будто бы мне кто-то оттянул веки и насыпал туда камаз песка.

Приняв душ, я собираюсь. Не сильно беспокоюсь, чтобы не разбудить Богдану. Понимаю, что с моей стороны это не совсем красиво, но после её поступка говорить о красоте отношений и дружбе как-то не совсем к месту, наверное.

Богдана недовольно что-то бормочет и отворачивается к стене, а я, выходя, забываю выключить торшер. Надо будет — встанет и вырубит.

На вахте приходится пояснять сонной тёте Вале, почему мне приспичило куда-то идти в почти четыре утра. Смотрит она недобро и с осуждением. Как на… на ту, кем я теперь и являюсь по факту.

Я приезжаю по указанному адресу. Студия “Стразы” находится на первом этаже крупного бизнес центра. Свет горит во всех окнах, будто ночью тут жизнь и не прекращается.

Меня пропускает охрана, а на входе встречает человек в костюме.

— Милана Владимировна, здравствуйте, — сухо улыбается. — Меня зовут Борисов Ян Борисович, я ваш юрист. Меня прислал Демьян Игоревич, чтобы я сопровождал вас на процедуре оформления документов.

Молча киваю. Раз уж он сам знает, как меня зовут, то в представлении смысла не вижу.

Иду за юристом в небольшой конференц-зал, где нас уже ждут двое мужчин и женщина. Все одеты по-деловому.

Я не вращалась никогда в бизнес кругах, не знаю, как там принято, но всё же странно немного видеть всех в полной рабочей готовности в четыре утра.

Мы присаживаемся за длинный стол, в залу вносят кофе и ставят перед каждым. Запах от чашки исходит изумительный, но я почему-то не решаюсь взять её и сделать глоток.

— Милана Владимировна, меня зовут Валентин, письмо было от меня, — представляется один из мужчин. — Вчерашний проект договора мы немного дополнили, прошлый вариант не учитывал некоторых нюансов. Ознакомьтесь, пожалуйста.

Он протягивает мне пачку бумаг, довольно толстую.

Как это можно сейчас быстро и внимательно прочитать и проанализировать? Я вчера сидела часа два или даже больше, и то путалась. А сейчас поди пойми, где отличия от вчерашнего варианта.

Второй экземпляр получает Борисов и тоже принимается его внимательно изучать. Создаётся даже впечатление, будто он на моей стороне… Вот только все они — на своей. А я на своей.

— Фотосессий в стиле ню не будет, — юрист говорит твёрдо, подняв глаза, а я чувствую, как по ногам бегут противные мурашки. Вчера этого пункта в договоре точно не было, а сейчас я до него ещё не дочитала.

— Ну там не совсем ню, — юлит организатор конкурса. — Даже не топлес. Просто…

— Нет, — отрезает Борисов. — На этот счёт есть чёткие указания. Никаких ню, никаких парных фотосессий с мужчинами-моделями.

Вздохнув, Валентин делает пометки в договоре.

— Ещё будут вопросы? По суммам штрафов есть какие-то комментарии?

Да, штрафы тоже прописаны на тот случай, если я стану отказываться выполнять пункты договора.

Я бы и вовсе от него отказалась. И от короны тоже. Только Обласов не позволит. Он хочет владеть именно королевой, и моё мнение здесь неважно.

— Нет, этот пункт устраивает сторону.

Как скажете, господа хозяева.

Отредактированный договор секретарь приносит буквально через пять минут, в которые я просто пялюсь в крышку стола, так и не прикоснувшись к кофе. Подписываю одобренные Борисовым бумаги и уже собираюсь вставать, когда Валентин протягивает мне конверт и коробку.

— Ваш выигрыш, Милана, — на его лице появляется противная слащавая улыбочка.

Я открываю конверт и несколько раз моргаю. Внутри чек на пятьсот тысяч рублей, годовой абонемент в один из самых дорогих фитнес-центров города и сертификат на десять посещений спа-клуба.

— Это ваш выигрыш по условиям конкурса, — говорит Борисов, обращаясь ко мне.

Киваю и заталкиваю бумаги в конверт обратно. Руки немного трясутся.

Это огромные деньги. Очень большие. Куда больше, чем уровень дохода моей семьи даже за несколько месяцев.

В пакете оказывается норковая шуба от известного магазина. Тоже слишком дорогая для меня.

Куда я в ней пойду? И где хранить-то буду? В общежитии, что ли?

В дверь раздаётся нетерпеливый стук, а потом заглядывает женщина. Она выглядит недовольной.

— Где девушка, Валик? Время идёт, а она ещё не готова! Ты же знаешь, что у нас тут всё строго по расписанию!

— Идёт-идёт, Наташ, мы как раз закончили. Только у нас изменения — никаких ню и парных.

— Начинается, — цокает языком женщина, закатив глаза, а потом исчезает. — Давай быстрее, куколка! Я жду-у-у! — раздаётся из-за двери.

Борисов прощается со мной, и мы идём к двери. Но когда он уже собирается свернуть к выходу, вдруг возвращается.